Я удивленно уставилась на кота и только сейчас поняла, что с фамильяром что-то не так. От прежней грации и горделивой осанки родового фамильяра не осталось и следа. Его шерсть, обычно белоснежная и шелковистая, рваными грязными клочьями топорщилась во все стороны. Одно ухо фамильяра странно подрагивало, а второе и вовсе было примято.
– Сеймур? – потянулась я к коту, но тот вдруг резко отскочил в сторону, словно рядом с ним проползла ядовитая гюрза.
А затем вдруг зашипел и высоко подскочил. А вслед за фамильяром с земли устремилось что-то черное и змееподобное. Я даже воскликнуть не успела, как фамильяра в одно мгновение обвила удушающая лента и потянула обратно к земле.
– Сеймур! – крикнула я и, вскочив на ноги, протянула ладонь в искреннем желании помочь.
Но фамильяр словно растворился в воздухе. А вместе с ним исчезла и мерзкая живая лента.
– Да как же это, – пробормотала я, погружая дрожащие ладони в почву, густо укрытую пеплом и трухой. – Сейчас, миленький, подожди. Воздух вокруг соберись в ведьмин круг… Ай! – вскрикнула я и скрючилась от боли и неожиданности: колье на шее накалилось до предела и вспыхнуло снопом ярких искр, окутавших все мое тело.
Я вскочила на ноги – и тут же зажала рот ладонью, запирая в груди рвущийся наружу кашель. В нос ударил тяжелый, удушающий запах тлена, от которого горло тут же сдавил сильный болезненный спазм. Пришлось закрыть ладонью еще и нос, но мерзкий запах все равно продолжал проникать внутрь, забивая легкие, оставляя на губах язвы, а на языке – горький привкус гнилой земли. Глаза защипало, рот с каждым вдохом заполняла жгучая горечь, заливая горло и нос невыносимым жаром.
В каком-то инстинктивном порыве я затаила дыхание и закрыла глаза, пытаясь унять дрожь в теле и утихомирить бушующее пламя в груди.
Как ни странно, это сработало. Вернув себе немного самообладания, я вновь обрела возможность соображать. И тут же перестала дышать. А точнее, втягивать ядовитый воздух в себя, подражая дыханию. Это неожиданное открытие и последующее решение прекратить цепляться за привычки живых принесли настоящее облегчение!
Восстановив контроль над мыслями и чувствами, я быстро огляделась по сторонам.
– Сеймур? – тихонько позвала я фамильяра. – Сеймур, ты меня слышишь? Отзовись.
"Пока меня не услышал никто другой", – пронеслось в голове, но я поспешила отогнать от себя мрачные мысли.
Проведя дрожащей рукой по волосам, нащупала мамин венчик и вздрогнула, вспомнив, зачем я здесь. Надо поторапливаться. Осторожно сняв венчик с волос, я сжала его в ладони. И вздрогнула – грудь опалило жгучей тоской, а в горле заклокотала невыносимая горечь.
– Сеймур, – прошептала я, предприняв еще одну попытку достучаться до фамильяра. Или хотя бы до его совести. – Convoro res… оу… – резко выдохнула я от боли, снова ощутив, как накаляется колье на шее. – Seimoure! – преодолев боль, я все же сумела закончить призыв.
Будто отзываясь на магию, колье засияло еще сильнее, заискрило и снова окружило меня снопом искр, разлетевшихся вокруг ослепляющей волной.
– Да вы издеваетесь? – пробормотала я, пытаясь стряхнуть с себя горячие икры, которые с шипением вонзались в плащ и стекали вниз. – Что ж такое-то, – раздраженно бросила я – и осеклась, настороженно прислушиваясь к неясному жуткому шороху за своей спиной.
Пытаясь унять крупную дрожь в теле, я оглянулась, попутно вознося краткую молитву Темной Лафии о том, чтобы услышанное мною оказалось всего лишь шелестом самой обычной листвы. Я прищурилась в попытке вглядеться в густой туман, но непроницаемая грязновато-серая пена надежно укрывала своих обитателей от моих глаз.
Зато их сверкающие в алчной жажде глаза я разглядела прекрасно!
Я сжала кулаки и пригнулась, попутно перебирая в памяти наиболее подходящие для нарисовавшегося кизяка обстоятельств заклинания и вязи.
И выход нашелся довольно быстро: я просто бросилась наутек. Вот только, как выяснилось спустя три медленных шага, вязкая зыбучая почва не оставляла мне ни малейшего шанса уйти от преследователей, которые, к слову, всего в десяти шагах от меня хищно щелкали чем-то явно заточенным под мою обреченную душу.
Я быстро припала на одно колено и, собрав горсть сухой земли, подбросила перед собой.
–Земля, что жизнь дала, скорей восстань и мне защитой стань, – скороговоркой прошептала я и сосредоточилась, вдыхая в песок силу.
Потревоженное магией, колье снова заискрило и раскалилось, но на сей раз я была слишком напугана, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
Повинуясь моей вязи, почва резко вздыбилась стеной пыли и пепла, а затем окутала преследователей плотным коконом. Да только это не сильно помогло: во-первых, магия в Закраине сработала совершенно иначе, чем в подлунном мире, а во-вторых… против обитателей Закраины она не сработала вообще.
Ну, разумеется, о чем я только думала, пуская против хищных сущей такую простенькую магию?! Из-за паники и страха я совершенно перестала рационально мыслить, а заученную назубок вязь сплела чисто инстинктивно. Не успев, как следует, сообразить, что теперь передо мной не обычное зверье из леса, которого можно отпугнуть любыми магическими искрами, а хищники уже совсем иного толка. И вот прямо сейчас своей непродуманной вязью я этих самых хищников радушно пригласила прямо к обеденному столу!
Более того, побеспокоенная моей магией почва под ногами ожила и принялась медленно, но настойчиво обвивать щиколотки и голени, словно вознамерившись прибрать мое бренное тело к себе во второй раз.
– Драная белладонна, – сквозь зубы ругнулась я, ощущая, как снова нагрелось колье на шее, сигнализируя об опасной потере контроля. – Так, спокойно, – выдохнула я, пытаясь вернуть себе самообладание и сосредоточиться.
С трудом выдрав ноги из топкой почвы, я пробралась к ближайшему дереву, прислонилась спиной к стволу – и испуганно отшатнулась, ощутив ладонями вместо шершавой древесины пульсирующее тепло. Осторожно приблизилась к черному иссохшему остову, что именовалось деревом лишь по недоразумению, и вгляделась в мутные потеки на коре: матово-черные разводы, разливаясь по всему стволу, мелко подрагивали и пульсировали, точно огромные живые артерии.
По моему телу пробежала гадливая дрожь.
– До-ом-оой, – вдруг зловеще заскрипела древесина, и одна из сучковатых ветвей вцепилась в мой капюшон.
Я взвизгнула от испуга и инстинктивно шарахнула по ненормально активной флоре огнем. С огромным трудом вырвав капюшон из костлявой тощей лапы, быстро отскочила назад. И тут же в мою правую, светящуюся от магии, ладонь вонзились острые зубы.
– Ай-яй! Кусаться вздумали?! – рыкнула я духоядному паразиту и, не
