собрались, и ждали только его. Мальчик пригнулся к полу и разом задул все свечи, после чего переставил их на стол. Только сейчас, когда ритуал уже завершился, до мальчика дошло, что он не удосужился задёрнуть шторы, из-за чего, в случае успеха призыва, кто-нибудь мог заметить Чучундру.
«Ей бы это не понравилось».
Глаза Тимы уже начинали щуриться и слипаться, ибо он не привык бодрствовать столь долго и до столь позднего часа — родители вечно старались уложить его спать пораньше. А ведь это сильно мешало: не каждого монстра можно призвать днём на выходных! Запоздало зашторив окна, Тима выключил свет и подхватил тетрадь с ритуалами — ещё раз посмотреть, всё ли он правильно делал.
«Блин, а вдруг всё надо было делать наоборот?»
Взгляд мальчика пал на зеркало. Уличный свет, худо-бедно просачивавшийся сквозь крошечные интервалы между коричневыми полотнами шифона и белыми оконными рамами, едва вылавливал из тьмы очертания мебели и некоторых предметов: свечей, книг на полке, зеркала на стене, двух силуэтов в нём, блестящую латунью дверную ручку…
Ручка резко опустилась. Тима обернулся, а его сердце чуть не выскочило из груди. Казалось, что дверь открывается слишком медленно…
— Ты уже готов?
Знакомый голос разом смыл тревогу, словно растворитель краску с картины. Тут же в проёме появилась кудрявая голова, а затем и всё остальное, облачённое в костюм скелета.
— Да, мам, — выдохнул Тима, невольно улыбаясь и натягивая на голову капюшон. — Уже иду!
— Хорошо! — весело подмигнула мама и тоже натянула на голову свой капюшон, демонстрируя сверкающий белизной череп.
Затем женщина вернулась в коридор и прикрыла дверь. Пока та закрывалась, Тима заметил, что кости на костюме светились тем ярче, чем темнее становилось кругом.
«Это даже круче, чем мой костюм сектанта!»
Увлечённый мыслью о маскарадном костюме, Тима не почувствовал лёгкое, эфемерно-воздушное прикосновение к спине.
Цепкие, словно щипцы, руки схватили мальчика за плечи и рывком развернули. Вскрикнув от неожиданности, мальчик упёрся взглядом в тёмное ничто. Лишь спустя несколько мгновений испуганного снования по чернильным прямоугольникам штор глаза выцепили шероховатый столб позвоночника, не обременённого ничем, кроме нескольких пар рёбер.
В животе похолодело. Тима поднял голову.
Высохшее бледное лицо с провалившимся носом.
Бездонные глаза.
Вместо вопля ужаса из горла мальчика вырвался только хрип, похожий на сиплое бормотание пьяницы.
Тима не смог отвести взгляда от чёрных кругов пустых глазниц, даже когда они сменились космическим простором раскрытой пасти…
* * *
— …слышишь, ктулхист хренов? Вылезай из своей пещеры, а то без нас всё съедят!
Полина вошла ещё бесцеремоннее, чем прежде. Скудное уличное освещение не позволяло сходу разглядеть низкорослую фигуру в робе, если таковая здесь была. Снова нашарив на стене выключатель и вернув миру вокруг определённость, Полина нервно усмехнулась.
— Ладно, сейчас ты меня напугал… Выходи, ну! «Шалость удалась» и всё такое…
Раскрытая на кровати школьная тетрадь в линейку смотрела в потолок загадочными формулами, рисунками, отрывками корявого, едва читабельного текста…
— Тима, г-где ты?
Что явно было не так. Ни под кроватью, ни в шкафу никого не оказалось.
Зато кружок напротив «Призыва Чучундры» злорадно щеголял галочкой.
Соответствие
Кусь Шерстистый — так к нему обращаются родственники, знакомые, да и вообще все в кошачьем мире. Имя это неплохо отражает суть: обладатель действительно любит куснуть мимоходом или вдумчиво вцепиться в плоть, если некуда спешить. Последнее случается не так часто, как хотелось бы.
Вот и в этот раз Кусь спешил с гостинцем в зубах. Спешил к той, что зовёт, ищет и ждёт.
За поворотом исчезли магазины мясомолочной продукции, дух лосося и тунца развеялся тёплым ветром. Он же потревожил бездомных котов запахом гостинца, раздразнил пустые желудки, заставил глаза блестеть чумным голодом. Самые отчаянные и злые готовились выползти из помоек и погнаться за счастливым собратом. Не дожидаясь этого, Кусь забежал в переулок и юркнул в лаз, похожий на канализационный слив.
Позади кота всё залилось темнотой, а впереди забрезжил свет. Он тускнел при приближении, и через пару секунд на его фоне выделились худые ноги в клетчатых шортах и тапочках-енотах, глядевших глазами-пуговицами куда-то вбок.
Кусь выбежал из лаза и оглянулся. Тоннеля не было, только нижние дверцы кухонных шкафчиков.
Тапочки-еноты повернулись к коту носками. С высоты на Куся взирала худосочная блондинка в серой футболке с головастым инопланетянином.
— Ой! — глаза девушки округлились. — Ултарчик, откуда ты тут появился?
Кусь не ответил. Есть множество вещей, о которых человеку лучше не знать. Вместо объяснений Кусь подбежал к Хозяйке и положил перед ней гостинец: неучтённый палец с человечьей фермы.
— Мурр-мурр, — кот придвинул добычу и облизнулся, глядя Хозяйке в глаза.
«Тебе надо много есть, а то опять похудеешь».
Хозяйка захихикала, поднимая палец с пола.
— Спасибо, малыш, но мне он всего на два укуса. Я так-то уже поела и тебя обедать звала, — Хозяйка кивнула на миску. От той пахло свининой.
Дважды уговаривать не пришлось. Увы, счастье длилось недолго. Проглотив несколько горстей сухого корма, кот печально замяукал.
«Почему так мало?»
Из соседней комнаты раздался стон. Хозяйке не хотелось вставать с дивана, ведь по телевизору показывали её любимых корейцев. Девушка села к экрану в пол оборота и протянула руку к миске.
Лицо и плечи Хозяйки осунулись ещё сильнее. На фоне иностранной речи захрустели кости, защёлкали сухожилия, затрещала кожа, захлюпала плоть. На пол гостиной легла тень руки. Она вытягивалась… и вытягивалась… и вытягивалась…
Костлявые пальцы вцепились в край миски и встряхнули её. Жестяное дно снова скрылось под слоем корма. Когда кот продолжил есть, пальцы почесали ему за ушком.
— Ты мой хороший! — раздалось из гостиной.
Снова захрустели кости, защёлкали сухожилия, затрещала кожа, захлюпала плоть. Тень над полом усохла, и Хозяйка развернулась к телевизору. Корейцы улыбались изо всех сил. Хозяйка тоже улыбнулась.
Кусь Шерстистый — так обращались к нему родные, знакомые, да и вообще все в кошачьем мире. Хозяйка звала его Ултаром. Имя это мало отражало суть, и Кусь не понимал, при чём здесь город-призрак, однако Хозяйку любил больше, чем усатых лицемеров, роняющих достоинство каждую весну и плотно сидящих на валерьянке. Очень сложно найти человека, который не поругает за кровавые подарки и может почесать за ушком из соседней комнаты. Поэтому Ултар. Или Ултарчик.
«Спасибо, хоть не Барсик».
Мечтают ли трутни о термопасте?
Хочется верить, что тебя замечают. Что ты существуешь не только для налоговой, коммунальщиков и банковских клерков, промышляющих «холодными звонками». Последние донимали Максима, что комары на болоте, остальные —
