всадили меж лопаток.
И под врагов ликующие крики
Убит был нарт — Болатбарзай великий.
Они пронзили труп его копьем,
И бездыханный он висел на нем.
Пусть слава многих навсегда забыта,
Но имя нарта стало знаменито,
Звучит оно от края и до края.
Да будет легок сон Болатбарзая!
ЕДИНОБОРСТВО
В доспехах воинских к исходу дня
Дочь Даргавсара села на коня.
Вот лес дремучий, вот изгиб реки,
И сердце девы сжалось от тоски.
Лежал герой на острие копья,
В глазах померкших муку затая.
Тут войско девичье она созвала,
Взволнованную речь ему сказала:
«Едва луч солнца глянет с небосклона,
Помчусь сражаться с дерзким авсароном.
Оставлен им на острие копья
Герой, с которым вместе билась я.
Убитого должна с копья я снять,
Чтоб тело павшего земле предать.
Как только меч я подыму булатный,
Пойдете вы на славный подвиг ратный».
Сама же кинулась к крутому склону
И крикнула отважно авсарону:
«Будь верен клятве и, судьбу кляня,
В бой выходи с конем иль без коня».
И великан, сев на коня, навстречу
К ней ринулся, готовый к страшной сече.
И глаз его единственный сверкал,
Как для боев отточенный кинжал.
А нижний зуб, с клыком кабаньим схожий,
Мог и неробких довести до дрожи.
Он на коне быстрее ветра мчался;
Скакун под ним дугою изгибался.
А младшие, что рядом находились,
За одноглазым в битву устремились.
Дочь Даргавсара грозно закричала:
«Послушайте, что я скажу, сначала.
Кто данной клятвой пренебречь решится,
Пусть в этой битве в камень обратится».
И великаны сразу отошли
И стали от сражавшихся вдали.
Дочь Даргавсара, чуя торжество,
На скакуна вскочила своего.
Сказала одноглазому сурово:
«Как ни хитрил, а встретились мы снова».
Их копья ударялись о щиты
И, надломившись, падали в кусты.
Они взялись за острые мечи,
Сверкавшие, как лунные лучи.
Она в сражении врагов карала.
И каждый раз от меткого удара
Слетала с великана голова.
И, наконец, невдалеке от рва
Конем на великана налетев,
Храбрейшая из самых храбрых дев
Противнику вонзила в шею меч:
Седьмая голова слетела с плеч.
Враг рухнул наземь, как гора большая.
Земля растрескалась, изнемогая,
И туча вдруг рассеялась над ними.
Их солнце жгло лучами золотыми,
Оно как бы от радости сияло,
Свет золотой на землю проливало.
Средь великанов был один глухой,
И он не слышал клятвы боевой.
Как только пал на землю авсарон,
Дубиною ударил деву он
И выбил у нее одно ребро.
Накинулись другие на него,
На копья подняли они глухого
И, в речку выбросив, собрались снова,
Вымаливая у нее прощенье
За великанье клятвонарушенье.
Сев на коней, с поникшей головой,
Они к себе отправились домой.
Грехом считалось нарушенье клятвы,
Не нарушал ее и враг заклятый.
Она ж сняла с копья Болатбарзая,
Носилки приготовила, рыдая,
И косы золотые распустила,
И прядь волос безмолвно положила
За пазуху покойного. Но вот,
Обратно войско девичье идет.
И подняли они Болатбарзая,
Несли его, долг чести отдавая.
И свято чтя обычай погребальный,
В западз внесли его в тот день прощальный.
Похоронили там его с любовью,
Напитки разместив у изголовья.
И в знак того, что нарт был с битвой дружен,
У ног сложили все его оружье.
БОЙ УАРХТАНАГА С КАРОМ И КАРАФОМ
Пока на свадьбах нарты пировали,
Кар и Караф беседу завязали.
Из дымохода в этот миг нежданно
К ним голова скатилась великана.
Кар застонал, заскрежетал зубами,
Караф повел разгневанно бровями
И вскрикнул, побледнев от изумленья:
«Хотел бы знать я, что за наважденье!
Тот, кто бросать мог вызов небесам,
По воле неба опрокинут сам».
Тогда Караф взволнованно спросил:
«Поведай правду, кто тебя сразил?»
И голова сказала, свет кляня:
«Сразил меня рожденный от огня.
Его душа была мне не подвластна».
Тут вопрошавшим сделалось все ясно.
Кар и Караф поднялись по оврагу,
Чтоб покарать прославленных отвагой.
Была в разливе Уартцаф-река
И синий лед швыряла в берега.
В испуге страшном черные донбетры
На дне укрылись от порыва ветра.
Кар шел вперед по взгорьям и долинам;
Где он ступал, там возникали льдины.
От моря Уартдзафа до равнины,
Что Уарыпп звалась с времен старинных,
Вспахал всю землю ледяной косой,
Как Смерти дух, неистовый и злой.
С ним шел Пилтхор, от края и до края
Всю землю под посевом поедая.
Они добрались до селений мирных
Под звук мечей и песен заунывных.
Лед наглухо закрыл все дымоходы,
Неся несчастье нартскому народу.
И над землею, ставшею пустыней,
Караф рассеял искрометный иней.
Носился он над полем ледяным.
Народ метался, голодом томим.
И не один в тот горемычный год
Дыханьем Кара обращался в лед.
Оставленный без пищи и воды.
Народ давно не знал такой беды.
Зола же снова обратился в жар,
И прокатился по земле, как шар.
С Карафом злобным в ледяной пустыне
Вступил он в бой и уничтожил иней;
Вступил он в бой с противником могучим,
Как зверя, Кара в лес загнал дремучий,
Но одолеть не мог его никак.
Тогда пришел на помощь Уархаг.
Сказал он так: «Не победишь ты Кара,
Пока его не опалишь ты жаром.
А чтобы все мы вспыхнули огнем,
Я с братом сяду на тебя верхом».
Послушался Зола совета друга
И запылал огнем палящим юга.
От жара южного растаял лед,
Тепло согрело зябнувший народ.
Но вот два нарта вскоре
