его опекуна.
Для незнакомого с этим словом зверька, ноша оказалась слишком тяжела. И он, Сарра, сын своей Матери, принял решение.
— Я… я приведу подмогу… Но сперва…
— Сарра, нет! — внезапно воскликнул Риф`фа. — Делай, что я велю.
— Я только догоню его. Ты глазом не успеешь моргнуть, как я уже приведу остальных…
— Нет же, Сарра. Нет. — слабеющим голосом молвил Риф`фа.
Волчонка распирало от неуверенности и рвения. Решение, каким бы оно ни было, принято. Медлить нельзя.
Или он попросту боялся передумать?
В одно движение Сарра развернулся и поскакал вслед за сохатым.
«Так вот, откуда он черпает силу. Ветер!».
След судорожно плутал в редколесье: обломанные сучья, рыхлые вмятины в снегу и, конечно, алые капли крови. Крупные, приметные, они кляксами марали лесное полотно и говорили о том, что великан вышел из схватки тяжело раненым.
Он выживет, помышлял юный охотник, он выкарабкивался и не из таких передряг. И мы оба вернёмся в Стаю. Пускай раненные. С честью и добычей.
Честью Сарра считал успешную охоту. А саму честь мнил смыслом жизни любого волка, не понимая того, что честь — штука куда более сложная. Но эту истину юному волчонку на пути становления волком ещё предстояло познать на своём печальном опыте.
Теперь, бегунком двигаясь за кровавой нитью, он силился утешить себя. Обращался за советом к Волчьему Волку. Но Волчьего Волка не было рядом. Он остался там, с Риф`фой, сложил буйную голову на его изувеченную грудь и горько-горько плакал. Плакал о Сарре.
И на душе у волчонка томилась сухая пустота. Часть его оставалась в прошлом, в то время, как другая его часть неслась в неизвестном и часто меняющемся направлении.
Он настиг лося на краю обрыва. А над бездной, наконец, воссияла Луна. Большая дыра в небе — дверь в иную, бледно-жёлтую Вселенную. Небо показалось Сарре широким лицом, усыпанным веснушками звёзд. Единственным своим царствующим оком оно наблюдало за жизнью своих игрушек.
Только заснеженная скала, Сарра и исполин остались на всём белом свете. Из глубоких порезов сочилась жизнь, грузными тягучими каплями она падала наземь и топила белую холодную сажу. Лось пыхтел, томился и ждал.
Позади волчонка поднялась буря. Стихия вжала юнца в твердь, и он с трудом устоял на лапах. А Ветер всё визжал в ушах и гнал свои гибельные потоки вперёд, на юг.
Сохатый пошатнулся. Его нога с треском выгнулась, и он сорвался, издав оглушительный вопль, который вскоре затих. Вот так случилось: Сарра устоял, а лось — нет. Волчонок сделал несколько прыжков и остановил себя. Он замер в шаге от смерти. Шумного Ветра и след простыл — точно он исполнил свою волю.
К юному охотнику стало возвращаться сознание. И чем больше он вспоминал и понимал, тем страшнее ему становилось.
Он понимал, насколько необдуманно и дурно поступил, понимал, что навлёк большую беду на Риф`фу и самого себя. Понимал, что их добыча досталась бездне.
Одного он не мог взять в толк: почему никто не помог ему? Никто не подсказал, как быть в трудную минуту.
Ему захотелось, чтобы время замерло. Ужасно захотелось. До скрежета зубовного. Чтобы он остался здесь, на краю пропасти, наедине с собой. И чтобы ему никогда не пришлось вернуться к своим сородичам, не пришлось отвечать за свой поступок.
Вот бы кто-то другой ответил за него.
— Небесный Волк! — взмолился Сарра. — Где же ты, когда я так нуждаюсь в тебе? Почему оставляешь ты меня одного?!
Ответ? Нет ответа.
А внизу, под лапами, стелился предрассветный туман.
Мать-Волчица смотрела куда-то выше и правее своего сына.
— Риф`фа мёртв, — произнесла она, и этого хватило, чтобы на ресницах Сарры скопились слёзы.
— Я лишь хотел… догнать жертву…
— И где она? — перебила мама.
Волчонок не нашёлся, что ответить.
— Ты принял на себя ответственность, сын мой. Против своей воли, но принял. И никто не снимет её с тебя.
— Я даже не знаю, что это такое — «ответственность».
— Ответственность — это долг. Долг отвечать за свои поступки. И это ноша каждого взрослого волка — её нельзя переложить на кого-то или разделить. Лишь тебе отвечать за свои деяния. Тебе принимать почести и вину.
— Но разве не должен я хранить свою честь?
Мать-Волчица тяжело и глубоко вздохнула.
— Какой же ты ещё ребёнок, Сарра, — вынесла она свой приговор. — Честь остаётся при тебе, пока ты исполняешь долг. Когда твоего попечителя ранили, твоим долгом стало спасти его!
— Но как же мне понять, каков мой долг?
— Очень просто: слушай того, кого ты называешь Волчьим Волком.
Риф`фу припорошило снегом. Вокруг его тела столпились несколько волков. Их тоже припорошило снегом. Он хлопьями валил. Медленно и почти не больно.
* * *
Сарра погружался в себя медленно, как в трясину, и, в силу малого возраста, часто увязал. Он заваливал себя горами вопросов и старался самостоятельно отвечать на них.
Так, он установил, за кого уважающему себя волку следует нести ответственность. В первую очередь — за себя самого: везде и всегда. Кроме того, волк несёт ответственность за всех тех, кто доверился ему, как это произошло, скажем, с Риф`фой.
Но если того можно было назвать родичем и, с горем-пополам, даже близким, то вот как быть с другими животными — оставалось неясным, ведь Взрослые не раз упоминали, что выручать их не следует.
Взять, к примеру, Нисса — того самого зайчика, которого Сарра спас от Старого Филина. Он тоже доверился волчонку, и Мать-Волчица позже похвалила сына за проявленную доблесть. Но как же так? Она же сама вторила другим членам Стаи: «Чужаки — не твоя забота». Разве же это правильно?
Такие думы полнили грудь юного охотника сомнениями, коим было не принято подвергать слова старших.
Тогда он обращался за разъяснениями к маме. И вот, что она говорила:
— Времена изменились, сын мой. Теперь перед каждым зверем, взрощённым нашим Северным воздухом, стоит задача выжить и сохранить своё племя.
— Но разве должны вслед за временем меняться понятия о чести и достоинстве? Обязаны ли в угоду коварному Ветру меняться и мы, Мама?
После этих слов Волчица тяжело и задумчиво вздыхала, оставляя детёныша без ответа. Такие разговоры за несколько прошедших со смерти Риф`фы дней превратились в подобие ритуала. Несмотря на это, Мать-Волчица так и не сыскала слов или же, как подозревал Сарра, боялась произнести их вслух.
— Если завтра перемены принудят тебя отказаться от своего сына, сделаешь ли ты это? — не унимался волчонок.
— Сарра, не говори так!
— Сделаешь или
