По дороге ему повстречался Линд. Судя по всему, он никогдане носил фуражку и знаки отличия.
— Подождите меня где-нибудь здесь, — с улыбкой сказал он. —У меня есть пара вещиц, которые вам, возможно, пригодятся.
— Хорошо, большое спасибо, — ответил Годард и прислонился кпоручням. Если бы капитаном был Линд, подумал он, этот корабль выглядел быиначе.
Глава 4
— Хотите, чтобы я вырезал вам аппендицит? — спросил Линд. —Или сделал оттяжку спинного мозга? Вырвал воспаленный зуб? Излечил отвенерической болезни? Все эти занятия доставляют мне удовольствие. И приносятуспех.
Годард ухмыльнулся и показал на череп, который служил опоройнескольким книгам, лежавшим на столе.
— Я бы так не сказал, если предположить, что этот раньше былвашим пациентом.
— Эту штуку я купил на Ямайке, — отозвался Линд. — Хотитевыпить?
— Конечно! Особенно если мне приходится выбирать междувыпивкой и операцией.
Линд выдвинул ящик, достал оттуда бутылку с виски и двастаканчика.
— Когда в Новом завете речь идет о вине, то под нимподразумевается всегда лишь чистый, еще незабродивший виноградный сок. Грекисделали не правильный перевод.
— Да, об этом я уже слышал однажды, — со смехом ответилГодард и оглядел каюту. На первый взгляд можно было подумать, что по ней прошелсмерч, но потом становилось ясно, что в этом была виновата лишь мужскаянебрежность. Каюта была больше похожа на комнату для приема больных иодновременно на библиотеку после небольшого землетрясения. Книги стояли илежали самые разнообразные — на испанском, английском и французском языках.Трактаты по медицине, справочники по оказанию первой помощи, а рядом Фолкнер,Гете, Шекспир и, конечно, Сартр.
Линд протянул стакан Годарду, и они чокнулись.
— Ваше здоровье, — сказал Гарри. — Вы изучали медицину?
— Два года. А вы раньше были моряком?
— Сделал несколько рейсов в юношеские годы. А как вы об этомдогадались?
— Вы же меня спросили, не офицер ли я? Помните? — Линдвытащил выдвижной ящик. — Вот эти брюки должны быть вам впору. Какой у васрост?
— Сто девяносто один.
— В таком случае, подойдут. — Линд протянул ему две парылегких фланелевых брюк. — И вот еще спортивная рубашка, которую можно негладить. — Потом приложил к этому носки, пояс, белье, полотенца и носовыеплатки. А также электробритву.
— Тысяча благодарностей, — сказал Годард, — Знаете, у меняслабый желудок. Никогда не могу обедать вместе с людьми, которые не меняютсвоей одежды. — Линд выпил рюмку. — Да, жаль, что у вас нет никакой болезни.Вытаскиваешь человека посреди океана, а он, оказывается, здоров как бык.
Каюта «В» на штирборте имела две койки, стол, шкаф ималенький коврик. В ней был даже душ. Обедали в половине второго, ужинали вшесть. Так объяснил Барсет. Бара, добавил он, нет, но Годард может купить себевсе, что имеется на складе. Гарри пробежал глазами список и заказал пятьбутылок джина, бутылку вермута, три блока сигарет.
— И попросите, пожалуйста, каютного стюарда, чтобы принесмне вазочку со льдом.
После этого он принял душ, надел брюки, подаренные емуЛиндом, и спрятал остальные вещи в шкаф.
Стюард, обслуживающий каюты, вошел, даже не постучав вдверь. Это был молодой парень с зелеными глазами и одутловатым лицом. Крупныеруки хорошо сочетались с широкими плечами.
— Куда вам это поставить? — спросил он.
— На стол, — ответил Годард. — Как вас зовут?
— Рафферти.
— А откуда вы родом, Рафферти?
— Из Окленда. Или из Питтсбурга. — Он поставил поднос настол и немного вызывающе спросил:
— А почему вас это интересует?
— Я и сам не знаю, — отозвался Гарри. — Кстати, вам никто неговорил в Окленде или Питтсбурге, что, прежде чем войти, нужно постучать вдверь?
— Попытаюсь не забыть об этом в следующий раз, мистерГодард. Попытаюсь…
— Я бы очень рекомендовал вам не забывать об этом, Рафферти,— дружеским тоном заметил Гарри. — Иначе рано или поздно какой-нибудь сукин сындаст вам пинка…
Он заметил, как в глазах Рафферти вспыхнуло удивление. Такаяреакция, похоже, была для этого парня внове. Он ушел.
Годард приготовил себе целый бокал коктейля и второй раз заэто утро остался собой недоволен. Но, возможно, это была лишь естественнаяреакция на внешние явления, которая какое-то время спала в нем. Гарри выпилкоктейль и вышел из каюты. Если он правильно понял, столовая находится рядом скаютой Барсета, а перед ней должен быть салон. Годард прошел по коридору,который выходил на палубу, и вскоре добрался до широкой двойной двери, ведущейв салон.
Заглянув туда, он увидел длинную софу и несколько кресел. Былитут и прикрепленные столы, а также несколько книжных полок. Какая-то блондинкастояла спиной к нему и смотрела в иллюминатор. На ней было цветастое платье безрукавов. На ногах — золоченые сандалии. И руки, и ноги покрытые темным загаром.
— Миссис Брук? — спросил он. Женщина обернулась. Он увиделмаленькое лицо с высокими скулами и слегка раскосыми синими глазами. Да, людибыли правы: она хорошенькая. Но еще большее впечатление на него произвела ееманера держаться. Она улыбнулась, но глаза ее остались холодными ибезучастными.
— Да. Как вы себя чувствуете, мистер Годард?
— Меня еще ни разу не спасали, — ответил он. — Поэтому я исам не знаю, как я себя чувствую. Ведь это вы меня спасли?
— Ну, не в буквальном смысле. И потом, это вышло совершеннослучайно…
— У меня есть свидетели, миссис Брук. Так что вам уже неотвертеться. Вам остается только надеяться на милость суда. Вы пьете? — Онпоказал на стакан.
— Немного. Да и то только с постановщиками фильмов,выловленными из океана.
— В таком случае, по моим понятиям, вы не алкоголичка. Еслисделаете исключение для бывшего постановщика фильмов, то я отважусь пригласитьвас на рюмку коктейля.
— Большое спасибо, — сказала она. Он вернулся в каюту, взялбутылку и второй стакан.
Они сели за один из столиков, предназначенных для игры вбридж.
— Пока я знаю о вас очень немногое, — произнес Годард. —Только то, что вы блондинка, очень миленькая и, видимо, скандинавскогопроисхождения. Кроме того, вы страдаете бессонницей, ненавидите самолеты и увас красивые глаза. Что вы скажете по этому поводу?
