Капитан был сухощавым мужчиной со строгой выправкой. Он уженачинал лысеть, но голубые глаза лучились, как у ребенка, а на длинной шеечетко выделялся кадык.
В каюте стояло кресло, лежал потертый ковер, на которомвозвышался стол с вращающимся стулом. На переборке перед столом висели двефотографии в рамках. На одной из них был запечатлен очаровательный домик наберегу фиорда, а на другой — женщина с двумя девочками. Дверь на задней стеневела непосредственно в спальню капитана.
Пока Годард рассказывал ему свою историю, тот сидел на стулеза письменным столом и делал в журнале пометки. По его лицу было видно, что оннеодобряет авантюрные приключения спасенного ими человека.
— Надеюсь, теперь-то вы, наконец поняли, как опрометчивопоступили, — сказал Стин. — Право, удивительно, что береговая охрана позволяеттакие выходки.
Гарри пояснил, что морские путешествия в одиночкупрактикуются всеми нациями и одобряются яхт-клубами. Кроме того, устраивалисьдаже соревнования, на которых яхты с одним человеком на борту пересекали океан.
— И тем не менее вы потеряли свою яхту, — констатировалкапитан. — Лишь милосердие Божье спасло вас от неминуемой гибели. Судя повсему, вы потеряли и свой паспорт, не так ли?
— Да, конечно. Очутившись в таком положении, мне было как-тоне до него.
— Очень неприятно. — Стин нахмурил брови и постучалкарандашом по столу. — Надеюсь, вы понимаете, что в связи с этим возникнутнеприятности с властями?
— Конечно. — Годард вздохнул. — Но, с другой стороны,капитан, каждая нация знает, что случаются кораблекрушения и встречаются люди,их потерпевшие.
— Это мне известно. Но вы не обычный моряк, на которогораспространяются все законы торгового судна. Для филиппинских властей вы будетенеизвестной личностью без всяких документов, визы и денег. И пароходнаякомпания, к которой принадлежит мое судно, будет вынуждена внести за васопределенную сумму. Залоговую сумму. Черт бы тебя побрал, благочестивый сын потаскушки,подумал Годард, но вслух сказал:
— Прошу меня извинить, капитан. Боюсь, с моей стороны былокрайне неосмотрительно искать спасения на вашем судне.
Капитан Стин был готов простить Годарду эту бестактность.
— Вы сами, должно быть, понимаете, что ваше замечание неслишком удачно? Мы очень рады, что вы оказались инструментом провиденияБожьего, но тем не менее не должны забывать и о формальной стороне вопроса. Ну,а теперь ближе к делу. Вы можете и впредь оставаться в лазарете и питатьсявместе с офицерами. Я не буду просить вас отрабатывать за ваш проезд.
— Большое спасибо, капитан.
— Конечно, если вы сами не изъявите такого желания. Боцманувсегда может понадобиться помощь, и я убежден, что вы предпочтете не занимать улюдей сигареты и принадлежности туалета.
— Но я слышал, что у вас есть пассажиры на борту. — Годардвсе еще говорил спокойно, хотя в его голосе появились нотки раздражения. —Каюты не все заняты. Я мог бы занять одну из них и оплатить свой проездполностью — от Кали до Манилы.
На свое предложение он получил в ответ легкую,снисходительную ухмылку.
— Проезд на пароходе оплачивается заранее. Боюсь, я не смогунарушить правил пароходной компании.
— Ваш радист уже работает?
— Он с минуты на минуту должен появиться у меня.
— Может быть, вы попросите его дать мне телеграфный бланк? Яхочу послать радиограмму. — Годард снял часы и положил их на письменный стол. —А это можете положить в сейф как залог за телеграфные расходы, — сухо сказалон. — Часы фирмы «Ролекс», они стоят приблизительно шестьсот долларов. И есливы назовете мне имена ваших агентов в Лос-Анджелесе, то я поручу моим адвокатамуже сегодня перевести сумму за мой проезд и другие расходы, а также залоговуюсумму и деньги за мой обратный проезд в Штаты, если власти Манилы будут на этомнастаивать.
— Да… да, конечно… — Стин немного помедлил, потом протянулчасы обратно. — Думаю, все будет в порядке. — Он вышел в рубку, короткопоговорил с кем-то по телефону, и минутой позже появился радист, молодойлатиноамериканец с узким непроницаемым лицом.
— Спаркс, это — мистер Годард. Он хотел бы послатьрадиограмму. Гарри поднялся:
— Рад с вами познакомиться.
Спаркс кивнул, видимо решив, что никаких других формвежливости от него не требуется. Годарду показалось, что в темных глазахрадиста сверкнули искорки ненависти, после чего они снова стали какими-тобезликими. Как говорится, янки, убирайтесь домой! Возможно, он был родом с Кубыили из Панамы, или вообще откуда-то южнее Сан-Диего.
— Вы можете связаться со Штатами?
— Да.
Стин добавил, что они имеют на судне коротковолновыйпередатчик.
Сларкс протянул Годарду несколько бланков и вышел в рубку,чтобы подождать там.
Капитан порылся в своих бумагах, нашел адрес агента вСан-Педро и сказал, что проезд из Кали до Манилы стоит пятьсот тридцатьдолларов.
— В таком случае, двух тысяч должно хватить на все, —высказал предположение Гарри. — А если будет перерасход, то вы его получите вМаниле.
Он заполнил телеграфный бланк, адресовав его своим адвокатамв Беверли-Хиллз:
«Шошон» затонул подобран «Леандром» следующим Манилу тчкпросьба перевести сегодня две тысячи долларов в Сан-Педро агентам пароходстваБарвику и Клейну за проезд Манилу и путевые издержки а также обратный проездСоединенные Штаты тчк агент должен подробно известить капитана «Леандра»положении дел тчк
Годард».
Спаркс пересчитал слова и сказал, что радиограмма стоитодиннадцать долларов и тринадцать центов.
— Наличными, — добавил он.
— , О, это я уже знаю, — спокойно ответил Годард. — Не надопостоянно напоминать мне об этом.
Стин объяснил радисту, что пароходство оплатит расходы, имолодой человек исчез.
— Я дам указание стюарду, — сказал капитан. — Он возьмет надвами опеку.
— Может, лучше сначала дождаться подтверждения? — предложилГарри.
Стин ответил, что это не обязательно. Видимо, часы фирмы«Ролекс» произвели на него впечатление.
Годард ушел. Он стыдился своего гнева и чувствовалнеловкость от всей этой беседы. Ему бы даже доставило радость поработать напалубе матросом и было бы все равно, где спать. А он-то считал себя неуязвимым,даже если на него нападут все Станы со всего мира!
