и разделся. Выглянул во вторую дверь — одна из бабулек готовила ему ванну.
— Как вы будете? Без трусов? — спросила она.
Мякин задумался и вспомнил свой страшный сон.
— А можно и без трусов? — спросил он недоверчиво.
— А как хотите, — услышал он в ответ. — Без трусов полезнее.
— Тогда без трусов, — согласился Мякин.
— Готово, проходите, — пригласила его бабулька и удалилась.
Мякин решительно снял с себя последнее одеяние и осторожно опустился в тёплую воду с мелкими бурлящими пузырьками. Давно не ощущавшаяся Мякиным нега разлилась по всему телу. Бабулька откуда-то сбоку спросила:
— Всё хорошо? Не холодно?
Мякин расслабленно и почему-то на иностранном языке ответил:
— Аллес гут.
— Гут так гут, — согласилась бабулька и добавила: — Отдыхайте.
Мякин лежал в побулькивающей воде, смотрел в окно на заснеженные сосны, иногда поглядывал на песочные часы, которые бабулька поставила на краю ванны, и тихо размышлял о незаметном движении времени. Ему было одновременно и грустно, и радостно от созерцания падающей струйки песка.
«Сколько песчинок упало вниз за всю мою жизнь? Не сосчитать», — думал он, и глаза его машинально закрывались, и тело в тёплой воде стало почти невесомым, и подумал он: «Хорошо бы так провести всё оставшееся время в санатории!»
Голос бабульки вывел Мякина из нирваны:
— Всё. Пора подниматься.
Мякин с большим сожалением выбрался из тёплой воды, промокнулся белоснежным полотенцем и уже через десять минут лежал на клеёнчатой кушетке, готовый к грязевой процедуре. Энергичная, не очень старая женщина залепила ему указанное доктором место тёплой чёрной субстанцией и, закутывая Мякина для сохранения тепла, спокойно, наверное, уже в который раз озвучила фразу:
— Наша глина — лучшая глина во всех окрестностях! Она излечивает даже те болячки, которые ещё неизвестны.
Мякин, довольный таким индивидуальным обслуживанием своего тела, поддакивал ей и говорил, что всё это ему нравится, и часто повторял одно и то же слово: «Спасибо». Затем он минут двадцать лежал, завёрнутый в кокон из одеял, слушал пение птиц из какого-то репродуктора сверху и, наверное, был счастлив. Он вспоминал те далёкие детские годы, как когда-то летом его вывезли на море и он, почти так же как сейчас, лежал, заваленный тёплым крупным песком, на ласковом солнышке, а где-то рядом плескалось южное море и кричали неугомонные чайки, лениво охотящиеся за рыбьей мелочью на мелководье.
До ужина Мякин успел полежать на какой-то ребристой кровати, предназначенной для расслабления позвоночника, и еле успел на ужин, поскольку некоторое время потратил на переодевание. По настоянию супруги на вечер он облачился в свой любимый костюм со свежей рубашкой и галстуком. К его удивлению, стол, за которым он должен был ужинать, пустовал. Экстрасенсорной соседки не было. Это обстоятельство нисколько не расстроило Мякина, а наоборот, он легко и с большим удовольствием разделался с вечерними блюдами и, насытившись в полной мере, приступил к уничтожению сдобной булочки, запивая её горячим чаем. Столовая постепенно пустела. Отдыхающие, заканчивая ужин, видимо, спешили на вечерние мероприятия. Мякин взглянул на часы — до киносеанса оставалось ещё тридцать минут. Так, в одиночестве завершив вечернюю трапезу, Мякин направился в кинозал.
Предстоящее кино он уже видел два раза. В последний раз давным-давно с будущей супругой они устроились на последнем ряду маленького кинозала, и там он впервые её поцеловал, точнее она сделала так, что они целовались почти весь сеанс. Народу в зале было немного, и в полумраке их, конечно, никто не смущал. В кино показывали известную историю о том, как простая, угнетенная мачехой девочка превратилась в прекрасную принцессу и вышла замуж за прекрасного принца. Тогда этот фильм был ещё чёрно-белым, а теперь (Мякин слышал это от конторских) киношники эту картину раскрасили.
Мякин подошёл к полуоткрытым дверям кинозала, заглянул внутрь — зал был абсолютно пуст. Ни одного зрителя в креслах он не обнаружил.
«Странно, — подумал Мякин. — До начала сеанса оставалось всего пять минут, а у них никого! Наверное, сеанс отменили».
Мякин повернулся, чтобы выйти наружу, и, к великому неудовольствию, столкнулся с экстрасеншей.
— О! Я вижу, вы тоже любитель старых фильмов! — дружелюбно произнесла она.
Мякин чуточку растерялся; экстрасенша выглядела великолепно, словно собралась на какое-то торжество, и на её фразу в адрес Мякина, конечно, следовало что-нибудь ответить. Мякин ответил:
— Хотелось посмотреть, но кино отменяется. — И он как-то неловко пожал плечами.
— Что вы, что вы! Кино состоится при любой погоде, даже с единственным зрителем! — весело произнесла экстрасенша. — Тем более нас уже двое.
Она подхватила Мякина под руку и смело вошла в зал. Они — единственные зрители — расположились в центре, и кто-то сзади произнёс:
— Ну что же, начнём?
— Конечно начинайте, — громко ответила экстрасенша и только для Мякина тихо добавила: — Люблю пересматривать старые фильмы. Вы, я вижу, тоже.
Мякин в некотором напряжении ответил:
— В первый раз смотрю.
«С чего это я соврал? — подумал он и сам себе объяснил: — Наверное, для того, чтобы хоть чуть-чуть дистанцироваться от неё».
Но дистанция была невелика — они сидели рядом. Поначалу Мякину даже захотелось отсесть от неё подальше, но он подумал, что это будет невежливо, и остался на своём месте.
На экране промелькнули титры и появились давно знакомые Мякину кадры. Он углубился в просмотр цветной сказки.
— Ну как? Вам нравится? — услышал он шёпот со стороны, когда падчерица попала на королевский бал.
Мякин сухо ответил:
— Ага.
— А ведь вы обманули меня, не правда ли? Зачем? — услышал он минут через пять.
Мякин глубоко вздохнул и, надув щёки, с силой выдохнул из себя воздух.
— Очень жаль, что обманули, — шёпотом произнесла экстрасенша. — Придётся вас за это наказать.
— Угу, — машинально ответил Мякин.
Оставшуюся часть киносеанса они сидели молча. На экране появилось слово «конец», и в зале зажёгся свет. Экстрасенша встала первой и осталась стоять в ожидании, когда Мякин поднимется из кресла.
— Пойдёмте, — решительно произнесла она.
Мякин с нехорошими чувствами двинулся вслед за ней. В соседнем зале уже звучала танцевальная музыка. Мякин хотел было пройти мимо, но экстрасенша настоятельно объявила:
— Вы за обман должны подарить мне один танец!
Мякин остановился, занервничал от такого напора, за секунду перебрал в голове все возможные варианты отказа и, взяв себя в руки, довольно спокойно ответил:
— Сегодня мой первый день в санатории. Очень много процедур. Извините меня, ради бога! Мне хочется отдохнуть.
Экстрасенша сделала удивлённое лицо и, немного улыбнувшись, ответила:
— Хорошо. Сегодня я вас отпускаю, но завтра танец за вами!
Мякин неуверенно кивнул головой, сказал: «До свидания» и, ускоряясь, удалился в свой номер. Номер встретил его уютом и тишиной, и
