пропажи моего мобильника осталась дома с бабушкой.
Я испугалась, мысленно схватившись за сердце, и начала шарить по карманам.
Мобильного не оказалось.
— Черт… Что я маме скажу? — пробормотала я, находясь в паре секунд от обморока.
— Они вон идут! Побежали за ними! — крикнула моя подружка.
— Настя!! — крикнула, выглянув из окна, моя мать.
— О нет… Что я ей скажу? — продолжала волноваться я, испугавшись не на шутку. — Она же меня убьет…
— Так давай догоним их! — настаивала подруга.
Но я отказалась. Обидчики бы все равно что — нибудь соврали.
— Настя!!
Подруги посмотрели на меня. Я — на них. И пошла домой, не сказав ни слова.
— Мам, я телефон потеряла… — с порога сказала я, надеясь, что меня не отругают. — Точнее, у меня его стащили… — но сказать правду все равно не смогла.
Мне было страшно по — настоящему, словно я совершила ужасный поступок.
В то время с деньгами у нас было очень проблематично. Многочисленные долги, маленькая пенсия. Хотя получали пособия обе.
А ведь телефон стоил всего пару тысяч… Не такая уж и большая сумма, как по мне.
— Короче, телефон посеяла… — заключила моя мама. — Иди к себе в комнату. Видеть тебя не хочу!
Она была в бешенстве.
Да я понимаю, что сама виновата в случившимся. Не стоило мне тогда класть мобильный в карман. Надо было просто взять маленькую сумочку, которую я почти всегда носила с собой. Ее надеваешь через плечо, и уж никак она в то время не могла помешать.
Оправдывать и защищать себя не стала. Ушла в спальню, громко плача.
Через пару часов мне удалось кое — как прийти в себя. Включила успокаивающую музыку и вспомнила о своем увлечении. О книге, которую я уже больше месяца писала.
В то время мне всегда удавалось найти что — то утешающее, успокаивающее, то, что могло дать какую — то моральную поддержку.
Мама как обычно вошла в коридор. Он вел на кухню, а напротив нее находилась как раз моя комната. Довольно усмехнулась и произнесла:
— Лохушка.
И, довольствуясь собой, ушла.
Телефон — то новый мне купили. Отчим подарил, отдав деньги моей старшей сестре. Но осадочек до сих пор остался.
Может, она и была права: я та еще неудачница. Но все равно хотелось какой — то поддержки от нее. Утешения. Мол, купим тебе новый, не переживай. Вместо этого опустила меня еще ниже.
Ладно. Смысл все это трясти, если это уже давно прошло.
— Можно с тобой пообщаться? — в палату вошла Галина Сергеевна.
— Конечно. Присаживайтесь! — я отодвинулась, освобождая место.
Она села, поджав губы.
— Что — то случилось? — забеспокоилась я.
— Я хотела поговорить насчет Сережи… — растерянно произнесла женщина.
— О, Вы только не подумайте ничего плохого… Мы с ним просто общаемся. Как друзья! — я, сильно испугавшись, попыталась успокоить ее.
Подобный опыт у меня уже был, и мне не хотелось его повторения.
— Вот этого я и боюсь… — заявила Галина Сергеевна, тяжело вздохнув.
Я шокировано посмотрела на нее.
— В каком смысле? Вы что, ищете невесту для своего сына?
Она отвернулась, чувствуя неловкость. Видимо, сильно жалела, что ляпнула то, что долго хранила у себя в голове, и не подумала о моей реакции.
— Мне кажется, ты неплохая партия для него… Прости… Старческий маразм.
Я больно усмехнулась.
— Я не настолько красива и здорова для семейных отношений. Вы хорошо подумали?
— Ну… Я не думаю, что ты настолько плоха, как говоришь. Ну, может быть, есть какие — то проблемы со здоровьем… А у кого их не бывает? Тебе же девятнадцать, верно? И при этом ты живешь с мамой…
— Откуда Вы знаете? Это Сергей Вам рассказал? — перебила я женщину.
— Ну… Да. Я спрашивала у него про тебя.
— И? Что дальше? Я совсем не понимаю, что происходит. Ваш сын не может сам с кем — то завести отношения? Так это не мои проблемы, уж простите за грубость. Просто я уже имела опыт отношений, и закончились они далеко не хэппи — эндом. У меня был мужчина, старше меня на десять лет. Мы с ним неплохо общались по телефону, и он предложил мне встретиться. И он не пришел! Пропал на три дня. Потом объявился. И ничего не объяснил. И так постоянно. Пока я не узнала, что он женился, пока мы общались. А сам клялся в любви, говорил, что не может без меня!.. Так что нет уж. Мне надоели эти проблемы с противоположным полом. Хочу остаться одна. Так что, простите, но я не хочу связывать свою жизнь с Вашим сыном.
— Жаль. Он очень хороший человек. Но… — Галина Сергеевна бросила на меня многозначительный взгляд. — Сережа очень упертый человек. Он всегда добивается желаемого. Если ты ему понравилась, он сделает все, чтобы ты была с ним. Я ни на что не намекаю. Правда, мне очень жаль. Вы хорошо вместе смотритесь. Прости, что я тебя потревожила. Пойду обратно в палату. Хочу отдохнуть. — И она ушла, ни разу не обернувшись.
Меня начала заедать совесть. И зачем я ей нагрубила?
— Мельникова, Воробьева! На флюорографию! — раздался громкий женский голос.
Наталья Владимировна, санитарка с толстой папкой, встретила нас у фойе, когда дежурная в этот день Валентина Алексеевна передала ей карточки и направления.
— Все, оделись? — мы набросили куртки: на улице было слегка прохладно. Всю ночь шел проливной дождь. — Тогда пойдемте. Нас уже ждут.
Мы втроем вышли из отделения и направились в первый корпус, где как раз находился флюорографический кабинет. Располагался он на третьем этаже. Там уже сидели пару человек из других отделений.
Когда наша троица поднялась наверх, за нами пришли двое молодых крепких парней, несущие носилки с престарелой старушкой. Ходить она уже была не в состоянии.
Ее положили у дверей кабинета, и медсестра, сопровождавшая компанию, вошла внутрь, предварительно постучав.
Бабушку приняли первой. Потом других больных. А затем нас, самых последних.
Когда мы прошли все процедуры, Наталья Владимировна отвела нас обратно в отделение и куда — то поспешно ушла.
В фойе меня ждала Аня, терпеливо сидя на стуле.
Вот уж никак не ожидала ее здесь увидеть! Неужели ей снова пришлось поехать по делам в Кемерово? Или она просто была в гостях у своей лучшей подруги Светланы?
— Привет. — Я присела рядом.
— Ага. Я здесь по учебе. Решила к тебе зайти. — Так уж и скажи, что мама попросила. Сама — то навряд ли об этом додумалась. — Как дела? Я спросила позвать тебя, а они не смогли тебя найти. Сказали, что нет
