платье и с облегчением накинула халат. Ткань казалась слишком жесткой, а размер существенно превосходил ее параметры, но после издевательски тесного подарка Ильи ничего удобнее и представить было нельзя.
Подумав об Илье, она невольно улыбнулась и решила, что не прочь снова искупаться в холодной реке. Может, утром дойти до нее, пока Лев будет разбираться с машиной?..
Вика выключила свет, плотнее закуталась в халат и подошла к окну. Звездное небо нависало так низко, что, казалось, было готово опуститься на крышу; листья деревьев таинственно шелестели, будто скрывая секреты от посторонних глаз; ароматы сырой земли, травы и еще чего-то, слишком родного, смешивались в невероятное благоухание. В горле запершило, Вика отвернулась от окна и вдруг услышала знакомый телефонный звонок.
Он был тихим, едва различимым, но доносился точно из подвала, как и в прошлый раз. Уже жалея о том, что покидает уютную безопасную комнату, Вика бросилась к телефону. Она путалась в полах халата, дыхание сбилось, отзвук проклятого звонка начинал стучать в висках… Появление за поворотом Льва стало для нее полной неожиданностью — на мгновение она успела забыть о его существовании.
— Ты что? — оторопев, спросил он, похоже сам испугавшись.
— Телефон… Телефон звонит.
Лев с усилием взял ее обеими руками за плечи и прислушался.
— Все тихо.
— Нет, не тихо! Он разрывается! В подвале!
Вика снова сорвалась с места, но Лев ее удержал.
— Милая, я ничего не слышу. Может, от соседей что доносится, но у нас точно все спокойно.
Вика помчалась к подвалу. Проклятый звонок становился все тише, а когда она распахнула дверь и уставилась на телефон, и вовсе замолк. Лев, маячивший у нее за спиной, тяжело дышал, старые половицы негромко поскрипывали под ногами, чертов аппарат не издавал ни звука.
— Я же говорил, тебе послышалось. — В его голосе явно ощущалось беспокойство, которое он старался скрыть. — Ну бывает такое, старый дом, разные шумы…
— Наверное, — хрипло пробормотала Вика. Она почувствовала слабость в ногах и торопливо закрыла дверь подвала, чтобы больше не видеть телефон. — Ты прав, это шум от соседей или с улицы.
— Малыш, не расстраивайся. — Лев обнял ее сзади, скрестив руки на ее груди. — Ты просто очень переживаешь из-за смерти деда — все-таки он тебя растил какое-то время, был близким человеком.
Вика ощущала спиной его тепло, но перед глазами по-прежнему маячила дурацкая дверь, и отворачиваться от нее почему-то не хотелось. Будто еще была надежда, что телефон снова зазвонит.
— Обсудим все утром, ладно? — Лев сжал ее в объятиях еще крепче, а Вика медленно провела пальцами по двери.
* * *
Когда она проснулась, Льва уже не было; на столе стоял завтрак и лежала записка, в которой он сообщал, что отправился решать проблему с машиной. Порадовавшись, что скоро можно будет вернуться в нормальный мир, Вика без удовольствия прожевала остывший оладушек, натянула красное платье и вышла на улицу.
Было прохладно, солнце скрывалось за серыми облаками, порывы ветра пригибали траву и раскачивали верхушки деревьев. Вика зябко поежилась, поняла, что рискует по-настоящему замерзнуть, и отправилась за своей толстовкой, которая наверняка уже высохла.
Дома Ильи не было, у реки его тоже не оказалось, и пришлось идти на кладбище. Возвращаться туда очень не хотелось, но вариантов не было — во всяком случае, она старательно себя в этом убеждала. Друг детства действительно нашелся за цветочным прилавком: с тоскливым видом он составлял огромный букет из живых цветов.
— Помер кто? — прозорливо осведомилась Вика.
— Да вообще место такое, полно трупаков, — съязвил Илья. — Ты же обещала, что я тебя больше не увижу.
— А после этого ты порезал нам колеса.
— Чего? — Илья уронил букет и уставился на нее во все глаза. — Какие еще колеса?
— Забей, просто проверила кое-что.
— Не сознаюсь ли я в порче твоего имущества?
— Да, это было глупо: ты ж никогда ни в чем не сознавался.
Вика опустилась на корточки и стала собирать рассыпавшийся букет. Идея и правда была так себе, но попробовать стоило. А теперь нужно чем-то себя занять, лишь бы не сталкиваться с ним взглядами.
Будто издеваясь, Илья присел рядом и тоже занялся цветами. Вика невзначай отвернулась, тут же уколола палец шипом и, всхлипнув, отдернула руку.
— Ну все, трындец тебе, Белоснежка.
— Я предпочитаю другие сказки.
— Страшные?
— Мои! — Вика шутливо треснула его по плечу алыми гвоздиками, Илья ответил огромным пионом, и завязалась драка. Они с хохотом возились в цветах, платье моментально покрылось зелеными травяными пятнами, в воздухе разлился головокружительный аромат, одна из пластиковых ваз перевернулась, залив место побоища застоявшейся водой. Илья со смехом стянул намокшую футболку, обнажив свой пресс, и Вика сразу вскочила на ноги.
— Ты пытаешься утопить меня второй день подряд, — нейтральным тоном сказала она, делая вид, что старается отчистить платье.
— Взаимно. — Илья тоже поднялся, с сожалением окинул взглядом потрепанные цветы и встряхнул футболку, окатив Вику мелкими брызгами. — Так ты чего пришла-то?
— Забрать свою одежду. И вернуть платье. — Она уставилась на испачканный подол и засмеялась.
— Возврату не подлежит, — тоже фыркнул Илья. — А шмотки у меня дома, только я отойти не могу. Посидишь за меня?
— За прилавком? Я же ничего не…
— Да пофиг, лишь бы подростки не ограбили.
Вика удивленно округлила глаза, но возражать не стала. Вряд ли у него тут аншлаг, двадцать минут можно и посидеть. Когда Илья скрылся из виду, она все же собрала пострадавшие цветы, оторвала то, что нельзя восстановить, а из остального соорудила вполне приличный букет, хоть и меньше изначального.
Искренне полюбовавшись своей работой, она поняла, что без воды цветы долго не протянут, взяла опустевшую вазу и отправилась искать кран, который обнаружила на ближайшей аллее. В опасность, исходящую от подростков-грабителей, Вика не особенно верила, поэтому была изумлена, когда заметила у ларька чью-то фигуру. Подивившись кладбищенскому уровню конкуренции, она поспешила назад, готовясь окатить вредителей водой.
— Что надо? — грозно поинтересовалась Вика, поравнявшись с субтильной девочкой лет четырнадцати.
— Ну, типа… Это что?! — Девчонка вытаращила глаза, разглядывая красное платье в растительных пятнах.
