спросила у Лорда. Я все равно ничего не слышала. Он шикнул на меня, совсем как человек. Затем опустился на землю. Я тут же кинулась ничком рядом. Где-то совсем близко затрещали ветви, и до слуха долетел ненавистный голос.
— Ты уверен, что они пошли сюда? Следопыт из тебя дрянной! — отчитывал кого-то Пьер.
— Я не виноват, что земля такая сухая и следов не видно, — обиженно пробурчал неизвестный следопыт в ответ.
— Надо было собак брать, как знал! Давайте ускоряться — я чувствую, что девчонка близко.
Преследователи прошли мимо, и я смогла вздохнуть.
Остаток дня мы передвигались медленно: от кустика к кустику, прячась в зарослях. И хоть Пьер ушел другим путем — рисковать не хотелось.
Ночью фокус с едой повторился. Только в этот раз не было такого объема и никакого вина. Только квас и молочные напитки. А еще, Лорда не пытались обрядить в костюм. Иногда под утро мне слышался мужской голос: с хрипотцой, низкий, раздраженно бормочущий. Но только я открывала глаза, как все исчезало. Ни голоса, ни каких-либо мужчин. Только я и Лорд.
К слову сказать, надо было его назвать ослиной задницей. За последние два дня он истрепал мне нервы. Постоянно отворачивался, демонстрируя мне свой лошадиный зад, а когда я что-то говорила — лишь презрительно фыркал. В общем, что-то в нашей дружбе надломилось, и коник не желал со мной знаться. Просто терпел мое присутствие и сводил общение к неизбежному минимуму. Я оставила все попытки сблизиться и понять это странное животное. Не хочет — не надо.
На утро третьего дня на горизонте показались шпили башен. Это королевский дворец сиял в лучах восходящего солнца. На душе стало чуточку веселее, ведь впереди меня ждало знакомство со столицей. И думаю, что уж там Пьер меня точно не достанет. Затеряться среди тысяч жителей не составит труда.
Мы уверенно вышли на дорогу и минут двадцать скакали полным ходом к цели. Но когда на дороге стали попадаться путники, причем целыми семьями, с обозами, груженными разной домашней утварью, темп пришлось сбавить.
Чем ближе мы подъезжали к столице, тем больше людей становилось на дороге. Скоро мне пришлось спешиться и вести Лорда под импровизированные уздцы — из чистой холстины, что нашлась в моей котомке.
Людей оказалось на дороге так много, что это вызывало вопросы. Куда они все едут? Понимаю, что многие, как и я — ищут приют в столице. Но что бы так! Сотни, и даже тысячи беженцев стекались к главным воротам города. И если я до этого переживала — как мне получше затеряться в толпе. То теперь боялась одного, что могу и не попасть вовсе за стены города. Или меня задавят в толчее.
Лорд тоже нервничал. Мы с ним резко выделялись на фоне остальных. Подарок незнакомца сыграл злую шутку: все таращились на мое дорогое платье и неуместные туфельки с каблучками. От них и ноги здорово устали, поэтому я тихо шипела под нос ругательства в адрес дарители. Лорд от моего бухтения еще больше нервничал и подрагивал от кончиков ушей до самого хвоста.
У самых ворот в город творилось невообразимое: шум, гвалт, разброд и шатания. Все пытались просочиться внутрь, отчего постоянно происходили стычки, давка и звучала ругань.
Лорд мотнул головой и попер вперед, прокладывая для меня путь. Я очень старалась не отстать и не реагировать на гневные окрики. Мы пристроились за длинной повозкой, на которой разместилось целое семейство. Старые, молодые, дети…
— Почему они все снялись с насиженных мест? — пробормотала вслух. Меня все равно никто бы и не услышал: такой ор стоял вокруг.
— Документы! Показываем документы! С кем вы? Это ваш сын? Следующий! — у ворот стояли стражники и внимательно осматривали всех, кто желал пересечь черту города. Я растерянно отошла в сторону, пропуская других вперед. Как же я не подумала, что на входе будут спрашивать документы! Матушка все собиралась выправить мне карточку жителя, да дело так и не дошло. Тем более, что восемнадцать мне только недавно исполнилось.
Вот я глупая! Что же делать теперь? Проделать такой путь, чтобы остаться стоять у ворот?
Меня кто-то толкнул в спину и я полетела на землю.
— Не стой на пути! — пробасил верзила, а боковым зрением успела заметить движение. Кто-то ловко взрезал тонкую ткань котомки и умыкнул мой кошель.
— Отдай! — я вцепилась в ноги, что принадлежали воришке, и завалила его на землю. Мы сцепились как два шелудивых пса, катаясь по пыльной земле.
Тут же я взлетела вверх, как и мой противник. Верзила, из-за которого я оказалась на земле, поставил меня на ноги и дал подзатыльник мальчишке-воришке.
— Спалился, — беззлобно заметил он пареньку и тут же отпустил его.
— Вы что! Не отпускайте его! Он украл мой кошель! — заверещала, но верзила пригрозил мне пальцем и кричать тут же расхотелось.
— А ты, милочка, не пищи! Беги к своему папеньке — небось еще выделит, — он усмехнулся и неспешно пошел вдоль толпы, присматриваясь к жителям побогаче.
— Нет, вы не поняли, — я догнала его и схватила за рукав, — это все что у меня есть! Платье — и то не мое! Я… я умру с голоду, если не верну кошель. Это все, что мне досталось от матушки.
Стоило о ней вспомнить, как слезы сами покатились по лицу, хоть я и не собиралась плакать. И уж точно в мои планы не входило разжалобить вора-верзилу. Просто как-то само вышло.
— Ну, не плачь, маленькая! — внезапно ласково проговорил он, впервые подарив мне долгий и серьезный взгляд. — А к кому ты в город идешь?
Помотала головой, так как от его сочувствующего взгляда безумно хотелось разрыдаться. Мне вдруг так жалко себя стало! Даже слова не могла выдавить.
— Ладно, идем. Разберемся на месте, горе луковое, — он по-отечески погладил меня по волосам и взял за руку. Уверенным шагом прошел мимо стражников, те даже останавливать его не стали, словно верзила был невидимкой.
— Постойте! У меня же тут где-то конь был! — вспомнила о Лорде.
— А говоришь — бедная, — хмыкнул он.
— Конь — тоже не мой, но мы с ним вместе путешествуем.
— Ты что же — воруешь? — внезапно спросил он, уводя меня с центральной улицы в узкую боковую.
— Нет, что вы! — ужаснулась от его предположения.
— А я — ворую, — улыбнулся верзила. — Жизнь такая! — развел он руками. — Как тебя звать-то, бедовая красавица? И хватило же смелости одной в путь отправиться…
— Миранда.
— А я — Фрол. Ребята меня зовут дядька Фро.
— Дядька Фро, — улыбнулась
