– замерла Атара. – Филипп, пожалуйста, только не говори, что ты забрал себе добровольную игрушку кого-то из высших…
– Не скажу, – мотнул головой мужчина, понимая, что скоро правда всё равно всплывёт наружу. Лучше он расскажет сейчас всё сам, чем Атара узнает от кого-то из команды. – Лайна перенесла её на корабль. Подарила. Забавно, правда?
– Не очень, – нахмурилась женщина. – Филипп, ладно ведьма из ума выжила, но ты? Ты! Зачем ты девочку…
– Её зовут Кассандра, – перебил её капитан. – Кассандра Октен’Бурн. Дочь…
– Зачем ты притащил её сюда?! – Атара сама не ожидала, что перейдёт на крик, но новость слишком ошарашила женщину.
Она всем сердцем ненавидела Леара, как и почти все, кто находился на территории нейтральных вод. Женщина даже простые упоминания о морском дьяволе переносила с трудом, а сейчас…
Дочь этого ничтожества! Здесь! А она, глупая, пыталась подбодрить эту полукровку! Да лучше бы Филипп сбросил за борт эту принцессу, а не притаскивал её сюда! В их общий дом! Дом, защищённый от горечи прошлого и от Леара, будь он трижды проклят!
– Успокойся…
– Успокойся?! – повторила за ним Атара, делая шаг вперёд и нависая над сидевшим за столом капитаном. – Филипп Ван дер Деккен! Ты привёл сюда…
– Да, – перебил её он, поднимаясь на ноги и опуская руки на её плечи, стараясь успокоить. – И он об этом ещё не знает. Я понимаю, что тебе будет не совсем просто, но я всё же хочу попросить тебя присмотреть за ней.
– Просишь присмотреть? – зло прошипела Атара, скидывая с себя руки Филиппа и отступая на несколько шагов назад. Женщина ушам своим не верила. – Его дочери здесь не место! Избавься от неё! Она нас всех погубит!
– Что ты имеешь в виду? – Филипп отчётливо уловил промелькнувший в глазах Атары страх. – Ты ведь была тогда приближена ко двору, когда Леар объявил о своей наследнице? Ты что-то знаешь про неё.
– Нет, – поспешно ответила она капитану, отведя глаза в сторону.
– Ты мне врёшь, – нахмурился Филипп, удивлённый такому повороту. – Почему?
– Хочешь, чтобы я за ней присмотрела – хорошо, я присмотрю, – проигнорировала его вопрос Атара. – Но если ты действительно заботишься обо всех нас, если всё то, что ты создал здесь, действительно важно для тебя – ты избавишься от неё. Поверь, это не тот случай, когда стоит играть в благородство.
– Атара?
Покачав головой, женщина стремительно покинула комнату, тихо прикрыв за собой дверь, оставляя Филиппа наедине со своими мыслями.
7
После ухода Атары я какое-то время просто стояла, смотря на дверь и продолжала сжимать в руке щётку. Перемена в настроение женщины ударила по моим и так натянутым нервам.
– Ненавижу! – я бросила щётку в стену, чувствуя, как срывается дыхание и начинает жечь глаза. – Не дождётесь!
Сдерживая слёзы, я направилась в сторону окна, от души пнув валяющиеся на пути сапоги. Чистить их? Никогда!
– Где же ты, папа, – прошептала, вцепившись пальцами в кованную оконную решётку.
Отсюда было мало что видно. Только море и небольшую часть береговой линии острова. Людей почти не было, разве что прогуливающаяся парочка с…
– Быть этого не может, – они были далеко, но я понимала, что зрение не подводит меня.
Ребёнок.
Как это возможно?!
Рабы и проклятые не могли иметь детей – они утратили эту возможность, обменяв свою душу. А высшие… Рождение ребёнка было наивысшим даром. Благословением Посейдона и его одобрением союза…
– Ты – самое ценное, что у меня есть Кассандра, – часто говорил мне отец. – Ты даже представить не можешь, как важна для меня.
Папа всегда именно этой фразой начинал объяснение, если я просила забрать нас с мамой к нему. Когда по-детски не хотела расставаться с отцом. Тогда он мне и рассказывал, как важны для любого высшего безопасность и счастье своих детей. Пояснял, почему мне нельзя уйти с ним и успокаивал рассказами, что однажды он заберёт меня в Подводный мир. Тогда, когда я буду готова.
Прогуливающаяся вдоль берега семья давно скрылась из вида, а я всё продолжала всматриваться, не в силах понять, откуда в нейтральных водах взялся ребёнок. Это просто не укладывалось в голове! Неужели Филипп ещё беспринципнее, чем я думала? Он похитил ребёнка? Или… что?
Вариант, что кто-то добровольно мог последовать за ним вместе с семьёй – был абсурден сам по себе. Как и то, что здесь могли образовываться семьи и рождаться дети.
Глупость.
Посейдон не мог с благосклонностью смотреть на то, что здесь творится! Отмечать своим расположением кучку проклятых смутьянов? Это просто немыслимо!
Скорее всего, Ван дер Деккен действительно похитил жену и ребёнка кого-то из высших и заставил примкнуть к себе. В конце концов, он и меня похитил, и действовал явно не в первый раз.
– Жалкий трус! – ударив ладонями по решётке, я отвернулась от окна.
Только трусливое ничтожество будет действовать не своими силами, а с помощью шантажа, используя любимых людей вместо разменных монет. Филипп жалкий, трусливый, зарвавшийся…
– Немедленно пропустите меня! – раздавшийся за дверью голос Сардины привлёк моё внимание и заставил оторваться от составления характеристики капитану.
– Не велено, – от прозвучавшего безэмоционального голоса у меня по спине пробежал холодок.
Голос, ответивший капитанской девице, был мёртвым. Ван дер Деккен приставил ко мне приведений? Мерзких падальщиков, питающихся чужой силой?
Воображение услужливо нарисовало образы полупрозрачных, бледных людей с открытыми ранами и пустыми глазницами… Б-р-р!
– Вы ослепли? – продолжала верещать Сардинка, пытаясь попасть ко мне.
– Не велено, – хором повторили несколько голосов.
– Вы об этом пожалеете, – не хуже змеи прошипела она им в ответ, переходя на крик специально для меня: – И ты тоже! Слышишь? Однажды он уберёт их отсюда! И некому тебя будет защищать!
– Защищать? – выдохнула я, сдерживая рвущийся наружу смех.
Великий Посейдон, а у Сардинки действительно рыбьи мозги… защищать! Тут и креветке понятно, что призраков Ван дер Деккен поставил лишь с одной целью – не дать мне сбежать! Защищать… такое и нарочно не придумаешь!
– Скорее бы пришла подмога, – прошептала я, вновь наткнувшись взглядом на проклятые сапоги.
За окном быстро темнело, а я всё никак не могла найти себе место, бродя по комнате, с надеждой подходя
