Вернувшись из Британской библиотеки домой, сэр Малькольм пообедал, насладившись блюдами китайской кухни, приготовленными его верным Вэнь Чжаном. Потом он немного послушал музыку под бокал «Карду», знаменитого односолодового виски из Манох-Хилла, с берегов реки Спей.[24]Ему нравились цвет и консистенция этого сорта виски — ярко-желтое, прозрачное, с чистым золотым отливом, его приятная легкость — шелковисто-бархатистая, его пленительный букет — тонкий, слегка замешенный на аромате сухих фруктов и светлого табака. Во рту он обретает едва уловимый дымчатый привкус, на языке — чуть заметный древесный, а послевкусие сродни благоуханию полевых цветов, замешенному на запахе лесного ореха.
Наслаждаясь «Маленькой ночной серенадой» Моцарта и виски, сэр Малькольм сидел в кресле-качалке, некогда принадлежавшем его отцу, и мечтал. Одно из тех безмятежных мгновений, которые он очень любил.
Вдруг зазвонил телефон. Это был Форбс.
— Он у нас, сэр!
— Кто — он?
— Иранец! Он пока еще не во всем сознался, но это он! Нутром чую — он!
— Полноте, Дуглас, вы как будто не в себе.
— Есть отчего! — воскликнул старший инспектор. — Это он прибрал к рукам коллекцию Катерины Ховард!
Айвори глубоко вздохнул. Вот и конец его мечтаниям, сдобренным несравненным ароматом виски…
— Давайте отложим это до завтра, — не очень уверенно предложил он.
— Нет-нет! Прямо сейчас! — прокричал в трубку Форбс. — Думаю, он вот-вот расколется!
— Вы у себя в конторе? Хорошо. Скоро буду.
Было десять часов вечера. Вэнь Чжан выкатил из гаража «Роллс-Ройс», и они осторожно доехали до здания Центрального полицейского управления. Видимость, как и прежде, не превышала десяти метров.
В Скотланд-Ярде насчитывалось два десятка кабинетов для допросов. Среди прочего они были оснащены автоматическими устройствами для записи показаний задержанных. Когда сэр Малькольм вошел в 12-й кабинет, где его ждал Форбс, в смежную комнату как раз препроводили иранца и туда же отнесли его кофе. Старший инспектор был весь как на иголках.
— Сэр, как я уже говорил вам по телефону, не нравится мне этот малый! Меня предупредил сторож храма — сказал, что он опять объявился. И мы его тут же задержали.
— На каком основании?
— Как свидетеля и за отказ сотрудничать. Он отказался следовать за моими людьми — я отрядил туда двоих. А здесь все время, пока сидит, требует то своего консула с послом, то адвокатов, то еще бог весть чего. Странный тип, честное слово!
— А вы поставьте себя на его место, — предложил сэр Малькольм. — Он тихо-мирно молится в храме, а тут вы — и сразу под арест!
— Это не арест, а задержание! Да вы только послушайте.
Форбс нажал на кнопку и включил магнитофон.
— Ваше полное имя и адрес?
— Садр, Али Садр. Уилтон-роуд, двести двадцать два. Живу в Лондоне, а по национальности иранец. Можно позвонить в посольство?
— Не сейчас. Вы знаете некую Катерину Ховард?
— Да, знаю, она моя коллега.
— То есть?
— У нас общие научные темы.
— Какие?
— В частности, иранские религии. Я такой же исследователь, как и госпожа Ховард. Но почему вы о ней спрашиваете?
— Когда вы видели ее последний раз?
— В конце прошлой недели.
— А поточнее?
— Гм, кажется, в субботу вечером. Пришлось ей кое в чем помочь.
— Помочь?
— Да. Она собиралась перевезти кое-какие вещи из своей коллекции с Виктория-стрит.
— Какой коллекции?
— Предметы культа Митры.
— Зачем она собиралась их перевозить?
— Понятия не имею. Но к чему все эти расспросы?
— К тому, что вопреки вашим словам вы замешаны в краже ее коллекции.
— Я?! Но это же смешно!
— И вы знали, Катерина Ховард больше не в силах вам перечить…
— Не понимаю.
— Вы все прекрасно понимаете. Вам хотелось заполучить ее бесценную коллекцию. И вы вынудили госпожу Ховард открыть сейф, где она хранила свои экспонаты. Вы их похитили, а ее просто-напросто убили, чтобы она не заявила на вас в полицию!
— Убил?! Как это? Да вы что? Я убил Катерину Ховард? Да что такое вы говорите?
Старший инспектор остановил запись.
— Видите, он лжет! Прикидывается, будто знать не знает про смерть госпожи Ховард! А газеты только об этом и пишут!
— Может, он просто не читает британских газет…
— Как по-вашему, зачем Катерине Ховард было просить у него помощи, чтобы перевезти куда-то там свою коллекцию? Это же шито белыми нитками! Она берегла ее как зеницу ока, свою коллекцию! Зачем было ее перевозить? Чтобы продать?
— А может, чтобы передать в музей, на выставку… — предположил сэр Малькольм. — И все же тут есть что-то странное. Дуглас, не могли бы вы пригласить сюда этого господина Садра? Я сам допрошу его, если позволите.
— Как угодно, сэр, и тогда вы все поймете. Сомневаюсь, что он говорит правду, — уж больно складно поет по-английски…
Глава 10
Упомянутый Али Садр оказался привлекательным мужчиной лет сорока, с горящими глазами и черной, аккуратно подстриженной бородой. На нем был безупречный, элегантный костюм и синий галстук. Задержанный явился в сопровождении лейтенанта Финдли.
— Сэр, — обратился к нему сэр Малькольм, к величайшему изумлению Форбса, — не могли бы вы сказать, к какой степени относится Гелиодром в митраизме?
— К шестой, это между Персом и Отцом. Однако, признаться, у лондонских полицейских очень странные методы допроса! Может, лучше вы мне объясните, как убили мою знакомую, Катерину, и кто? Я просто потрясен.
— Она утонула, — умышленно кратко ответил сэр Малькольм.
Иранец так и рухнул на стул, сраженный этой новостью.
Между тем сэр Малькольм продолжал:
— Как по-вашему, госпожа Ховард достигла этой самой шестой степени?
— Откуда мне знать! — воскликнул иранец. — Да и какое это имеет ко мне отношение? К тому же таких обрядов посвящения больше не существует.
— Неважно, — продолжал Айвори. — Вернемся к перевозу коллекции. Итак, это Катерина Ховард попросила вас оказать ей столь необычную услугу?
— Я и сам очень удивился. Я знал про ее коллекцию редкостей, имеющих отношение к культу Митры, но видел их только на фотографиях. В общем, она позвонила мне в тот день часов около восьми и попросила срочно приехать, чтобы помочь перевезти коллекцию. Одной ей было не управиться, а мне она доверяла. И я, понятно, согласился.
