готова. Она лежала на крыше многоэтажки, надежно укрытая от любопытных глаз и рук в сколоченном из толстых досок и запертом на висячий замок сарайчике.
Один раз мы проверили возможности машины — опробовали ее способность перемещаться в пространстве. Дождавшись, пока тьма скроет наше испытание, мы забрались в цилиндр и плавно поднялись примерно на пятьсот футов над городом. Отталкивающие лучи с легкостью перемещали и удерживали тяжелую машину в воздухе. Сделав один-два круга, Лэнтин направил машину на восток и выжал из нее максимальную мощность. С чудовищной скоростью, достигавшей почти пятисот миль в час, мы понеслись через Атлантику. Снаружи яростно свистел ветер, пока наша машина, точно заостренный снаряд, мчалась сквозь атмосферу. Мы не стали испытывать оборудование временно́й волны — отложили это до настоящего старта — и, никем не замеченные, возвратились на крышу Лэнтиновой многоэтажки.
В течение нескольких дней, последовавших за пробным вылетом, мы собирали и укладывали в машину все необходимое. Помимо полного (но очень компактного) снаряжения для походного лагеря, мы запаслись спрессованными продуктами, которые должны были на длительный срок уберечь нас от голода. Наше оружие составили две крупнокалиберные магазинные винтовки с большим количеством боеприпасов. Кроме винтовок, мы оба взяли по мощному пистолету, который собирались носить в кобуре на поясе.
На последнем этапе подготовки мы загрузили в цилиндр оборудование, с помощью которого можно было собрать дубликат аппарата временно́й волны, смонтированного в машине. Нам хотелось исключить даже самую ничтожную возможность того, что мы застрянем в какой-нибудь из грядущих эпох.
Рабочий механизм машины, каждая его деталь, подверглись последней проверке и были признаны удовлетворительными, после чего в Фонде нами было затребовано и получено разрешение на отпуск. И вот через два месяца после похищения Кэннела все приготовления наконец завершились, и мы стояли теперь на самом пороге нашего небывалого путешествия.
ГЛАВА 6
В БУДУЩЕЕ
— Час ноль, Уилер, — сообщил Лэнтин, высовывая голову из круглого люка наверху машины. Готовый к отлету в будущее, наш причудливый транспорт лежал на крыше многоэтажки; ведь именно эту ночь мы выбрали, дабы отправиться в путешествие сквозь время.
Задержавшись на краю крыши, я обвел прощальным взглядом бесконечно изменчивую панораму мегаполиса вокруг нас. Пусть и безлунное, небо над головой ярко сверкало, усыпанное блестящими бусинами звезд. Однако даже эти яркие звезды блекли в мощном потоке белого света, что изливался с городских улиц внизу. Я стоял, любовался видом, а мягкий ветерок ласкал мне лицо. Снизу, из бухты, долетало громкое гудение буксиров, выводивших в открытое море большой лайнер. На реке, вспарывая темноту, шарили лучи мощных прожекторов линкора.
Я отвернулся (с большой неохотой) и вслед за Лэнтином забрался в машину. Скорчившись на мягком полу, полулежа-полусидя, Лэнтин проводил последнюю проверку механизмов времямобиля. По его команде я с лязгом захлопнул круглую металлическую дверцу, запечатав тем самым выход из машины. Затем я устроился на полу рядом с Лэнтином.
Руки Лэнтина порхали над блестящими переключателями — нащупывали, поворачивали, передвигали… Внезапно под его пальцами что-то щелкнуло, и машина, плавно поднявшись футов на пятьдесят над крышей, неподвижно зависла на одном месте. В салоне раздавалось таинственное, едва различимое жужжание, долетавшее, казалось, прямо из-под настила, на котором расположились мы с Лэнтином. Насколько я знал, жужжание это было вызвано потоками электронной силы, что подняла нас и удерживала в воздухе.
Под напором легкого ветра машину снесло чуть в сторону, и теперь она парила прямо над городскими улицами. Через глухой иллюминатор в полу капсулы я посмотрел вниз и увидел, что с той высоты, на которую мы уже взлетели, автомобили и пешеходы выглядят все равно что крошечными пятнышками, суетящимися в размытом свете ярких уличных огней.
— Прежде чем переместится хоть на какое-то расстояние в пространстве, нам стоит проверить возможности временно́й волны, — произнес Лэнтин, не оборачиваясь.
Я кивнул, и его руки вновь замелькали над замысловатыми органами управления. Он повернул большую рукоятку, и капсулу заполнил урчащий, постепенно нарастающий вой. Снаружи внезапно взревел ветер, который с каждой секундой становился только сильней. И в тот же момент меня охватило ошеломляющее чувство падения — на краткий миг мне почудилось, будто я проваливаюсь в какие-то невообразимые бездны. Это длилось всего несколько ударов сердца, а когда мой разум очистился, я услышал, что ветер за стенками машины (вызванный, как мне было известно, нашим стремительным прохождением сквозь время) беснуется все яростнее и яростнее.
Я взглянул на улицы под нами и первые пару мгновений не замечал никаких явных изменений. А затем вдруг увидел, что люди и автомобили словно растворились — вместо них возникли туманные, размытые сполохи. Но, по мере того как наше перемещение во времени становилось быстрее, это неуловимое мельтешение тоже сходило на нет. Электрические вывески города прекратили ритмичное перемигивание и теперь, казалось, горели постоянно.
Я бросил взгляд наверх, в один из прорезанных в потолке машины иллюминаторов, и от увиденного, как бы я ни был к этому готов, у меня захватило дух. Вся небесная твердь пребывала в движении; ее звездные воинства медленно, но заметно смещались к западу. Небосвод неустанно поворачивался, так что не прошло и минуты, как на восточном горизонте начало разгораться серое свечение. Оно быстро наливалось розовым. А потом из центра раскалившейся зари возникло солнце — алое и могучее. Оно в один прыжок (так мне показалось) выскочило из-за горизонта и, все набирая и набирая скорость, помчалось к зениту.
Ветер постепенно перерос в настоящий ураган, и теперь Лэнтину приходилось прикладывать усилия, чтобы я смог расслышать его сквозь рев стихии.
— Отлично! Мы летим сквозь время! — прокричал он. На фоне урагана его голос походил на комариный писк. — Теперь можно двигаться и на запад!
Я ничего ему не ответил, однако увидел, как здания и улицы внизу поползли в восточном направлении — машина устремилась на запад. К тому времени солнце уже заканчивало свою пробежку по небесам и в данный момент падало за вздымавшиеся на западе холмы. Не успели мы пересечь Гудзон, как нас накрыла темнота, и поэтому, когда мы проносились над лугами Джерси, я вновь увидел кружившие на небе звезды — кружившие гораздо быстрее, чем в прошлый раз. По мере того как Лэнтин увеличивал мощность временной волны, темпы нашего перемещения во времени неуклонно возрастали, так что я понимал: совсем скоро мы помчимся сквозь годы с молниеносной скоростью.
Цикл тьмы и света повторялся вновь и вновь. Солнце все быстрее неслось через небосклон, а ветра, сопровождавшие наше двойное перемещение — в пространстве и во времени, — просто оглушали. День и
