Кэмерон торопливо сложил листок. Ему стало страшно, очень страшно, оттого что его отец мог лгать все эти годы. Но он вытащил еще одно письмо.
Его сердце камнем ухнуло в желудок. Эти письма меняли все.
Глава четвертая
Простыни в гостевой спальне, должно быть, стоили пять сотен долларов, не меньше. Джо ворочалась на прохладном хлопке и никак не могла уснуть.
Внезапно какой-то звук привлек ее внимание. Она задержала дыхание, прислушиваясь. Шаги в холле. Очевидно, Кэмерон еще не ложился. Шаги приближались. Раздался стук в дверь ее спальни.
— Джо, ты не спишь?
— Секунду подожди. — Джо привыкла спать обнаженной. Не изменила этой привычке и сейчас. Поэтому ей понадобилось некоторое время, чтобы схватить рубашку и натянуть ее на себя. — Входи.
Дверь распахнулась. В электрическом свете, хлынувшем из холла, она увидела, что Кэмерон переоделся. Теперь на нем были мешковатые джинсы и свободная рубашка. В подобном наряде он смотрелся еще более выигрышно, чем в официальном костюме. Плечи казались шире, и вся фигура просто дышала мужественной силой.
— Что случилось? — спросила Джо.
— Я нуждаюсь в компании.
У него был настолько потерянный вид, что у нее защемило сердце от жалости. Она приглашающе похлопала по кровати.
— С удовольствием составлю ее тебе. Если ты не будешь давать волю рукам.
Кэм тщательно закрыл за собой дверь, снова погрузив комнату в темноту, разбавленную лишь голубоватым светом луны. Под его тяжестью заскрипел матрас кровати.
— Я прочитал их, — просто сказал он.
— Хорошо.
— Завтра я должен рассказать об этом братьям.
Джо кольнуло неприятное предчувствие. Разговор может стать препятствием для удочерения.
— Конечно, — настороженно произнесла она.
Кэмерон молчал. Глаза Джо уже привыкли к полутьме, и она могла видеть очертания его фигуры. Он сидел, забросив одну ногу на кровать и опершись локтем о согнутое колено. Вся его поза выдавала глубокое раздумье.
— Теперь ты хочешь говорить о ней? — не выдержала молчания девушка.
— Откуда у тебя эти письма? — вместо ответа спросил он.
— Моя мама всегда знала о них. Тетушка Крис посвятила ее в секрет. После того как разобрали развалины здания, в котором жили Кэйт с матерью, моя мама попросила власти выдать ей найденные личные вещи. Ей выдали. Не знаю, как она добилась этого, ведь мы не были кровными родственниками Кэйт и Кристин. — Она немного помолчала, вспоминая, как тяжело было смотреть на вещи, зная, что их владельцы мертвы. — Но тогда она ничего не сказала мне о письмах. Просто забрала себе коробку, где они хранились. Правда открылась потом, когда я начала обходить инстанции, чтобы получить право на удочерение. Мама позвала меня и все рассказала.
— Кэйт знала?
— О своей семье? Нет. Но самое грустное заключается в том, что Кристин уже собиралась открыть ей правду. — Джо закрыла глаза, видя перед собой картину, как рыдала ее мать, раскрывая тайны прошлого. — В марте Кристин отправилась на восток. Дочери она сказала, что навещала своих друзей, а на самом деле она ездила на похороны своей матери.
— Я видел ее.
— Что?
— Когда мы хоронили прах бабушки, за воротами кладбища я заметил женщину. Она так пристально смотрела на нас! У меня появилось тогда ощущение, что это она. — Осознание того, что он видел свою мать и не узнал ее, пронзило сердце Кэмерона острой болью.
— Когда Кристин вернулась, — продолжила Джо, — она сказала моей матери, что хочет рассказать Кэйт о семье. Но неделю спустя в шесть двадцать утра случилось землетрясение. Они еще крепко спали.
— Спали? Как же Кэлли удалось выжить?
— Чудом. Она оказалась в так называемом воздушном кармане. Пожарные и спасатели сутки разбирали завалы, чтобы до нее добраться.
— О боже, — его голос дрогнул. — Я помню, в новостях говорили, что из-под развалин спасли ребенка. Я не знал, что это она.
— И ты не обратил внимания на ее фамилию?
— Макграт — распространенная фамилия. Я еще подумал тогда…
— Что ты подумал?
— Что ребенок выжил чудом. Что это не просто так.
У нее перехватило дыхание.
— Мне пришла в голову та же самая мысль: что у Кэлли… особая судьба. И если она попадет в чужой дом или в приют, то никогда не исполнит своего предназначения.
Кэмерон осторожно взял ее руку в свою. — Ты действительно любишь ее.
— Я любила Кэлли еще до того, как она родилась. И сделаю все, чтобы защитить ее.
Он сжал ее руку крепче.
— Я не желал бы для нее большего. Облегчение омыло девушку теплой волной.
— Спасибо, большое спасибо, Кэм. Кэмерон придвинулся к ней и, осторожно убрав с ее лица упавшие локоны, мягко произнес:
— А теперь давай спать. Завтра предстоит много дел.
— Правда. Спокойной ночи.
Он наклонился над ней, чтобы поцеловать в щеку, но губы оказались ближе. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он накрыл их своими губами.
Сквозь ее тело словно пропустили электрический разряд. Страсть туманила ей голову. Это было так легко — откинуть одеяло и полностью отдаться своим желаниям, прижаться к его телу и больше ни о чем не думать. Только наслаждаться.
Но Джо едва знала его. И не за такое ли поведение она не раз осуждала Кэйт? Джо отстранилась.
— Подожди.
— Хорошо. Жду, — согласился он. — А чего?
Она улыбнулась и еще увеличила дистанцию между ними.
— Не знаю. Может, того времени, когда мы узнаем друг друга получше. Или распутаем клубок проблем, который нас разделяет.
Кэмерон снова придвинулся.
— Единственное, что нас разделяет, это одеяло. — Его голос был хриплым от еле сдерживаемой страсти. — Но я могу убрать препятствие за секунду.
Джо прикрыла глаза, борясь с желанием нырнуть в то море удовольствия, которое он ей предлагал. Битва с самой собой увенчалась успехом.
Он понял это и, засмеявшись, сказал:
— Ладно. Ты права.
Но Джо совсем не хотела, чтобы Кэмерон уходил.
— Если ты обещаешь контролировать себя, то можешь остаться здесь и спать рядом. И только поверх одеяла. Потому что я почти полностью раздета.
