отлично слушает руку и шенкель. Хорошо. Очень хорошо. Вот так замечательно.
В разминочном манеже шумно. Звуки сливаются в общий гул в ее ушах, выделяя из него только колокол, объявляющий их старт. Собранным галопом они выезжают в большой манеж. Остановка, приветствие, как в бреду. Двинула коня вперед, как в бой, рванулась на первый барьер. Флаг просвистел сверху вниз, начав отсчет драгоценных секунд.
Чухонец, двойная система, канава – пройдено! Брусья… Только бы не сбить, высота нешуточная, прыжки на мощность – не их конек… Зашла ровно по центру, специально сделав крюк вокруг чухонца и потеряв время… Сбитые брусья будут хуже потерянных секунд… Конь пытается разнести, инстинктивно набирая инерцию для прыжка… Нет, короче, друг, иначе не рассчитаешь силы… Она сокращает его, а сердце колотится в такт галопу. Темп, темп, посыл! Толчок, прыгнул! Не обернулась на препятствие, проскакала дальше. Жердь задрожала, зацепленная коваными задами…Но осталась на стойках.
Последний барьер. Несложный, она скачет к нему по прямой. Совсем немного осталось. Кажется, она последняя по времени, они ведь так копались, они уже целую вечность галопируют в этом манеже… Проиграла… Нет, не торопиться, не гнать, хотя бы чисто отпрыгать, черт с ним, со временем… Снова сокращает гнедого. Спокойно (все равно проиграла) совершает последний прыжок. Финиш, флаг. Трибуны взрываются овациями. Переходит в шаг, бросает взгляд на табло. Шагает в разминочном, уже не страшно. Конь спокоен. Шагают на свободном поводу, не глядя на обезумевшую разминку вокруг.
Старты окончены, последний участник хвалит коня. Надо идти расседлывать. Объявляют победителя. Что? Кличка моего гнедого? Мы? Мы победили?
Награждение в конном строю. На гнедом призовая попона с вышивкой: «Кубок РФ по конкуру 2015». В руках у нее кубок. К оголовью прикрепляют розетку. Глаза ее застилает пелена, в ушах звон. А аплодируют им. Вся Россия аплодирует им. Ради этого мгновения стоило столько трудиться, тренироваться, падать и вставать. Ради этого мгновения стоит жить. Ради таких мгновений занимаются спортом.
Вороная осень
Сегодня с утра за окном особенная погода. Она приглашает поехать в лес. Солнце просвечивает насквозь редкие огненные листья на ветвях городских деревьев и играет на сухом еще теплом, как летом, асфальте медлительными, осенними зайчиками. Слабый ветер слегка шевелит и обрывает пустеющие кроны, и листопад опускается на землю плавно, спокойно, умиротворяя и расслабляя, и манит прочь из города.
В лесу сейчас хорошо. Лето еще не ушло из Подмосковья, оно прогуливается по городам и пригороду, обводя крылом на прощанье дома и деревья, крыши и проспекты, лесные дорожки и скошенные поля. Солнце стало более оранжевым, добавляя красок в листья. Дождя давно не было, и лесные дорожки теперь умеренно твердые, надежные, усыпанные яркой листвой, будто бы специально придуманы матушкой-природой для того, чтобы по ним простучали копыта коня, проносящего своего всадника под огненными ветвями.
Прозрачный свет на улице не давал покоя. И вот я уже еду на конюшню. За окнами электрички мелькают пятна солнца, и, мигая перед глазами, создают эффект галлюцинаций. Мне уже видится блестящий круп моего коня, быстрые уши, и треплющаяся на галопе грива. С платформы слетаю бегом, хорошо, что до конюшни не очень далеко.
В леваде сухо, глинисто, по земле разбросано сено. Конь встречает меня у калитки. М-да… Круп отнюдь не блестящий… Но это поправимо. И вот мой вороной уже на развязках в проходе конюшни. Он переминается с ноги на ногу, мешая чистке. Осаживаю3, успокаивается, и недовольно косится глазом, мол, бегать хочу, мать, а ты стоять требуешь. Опилки, пыль и глина из левады постепенно сходят с черной шкуры под моими упрямыми щетками. Вот так, теперь можно седлать.
Вывожу коня на улицу. Сентябрь восхищенно смотрит на нас, заливая осенним солнцем. На вороном выездковое седло, алый вальтрап с оранжевым кантом, в цвет канта новый стан бинтов. Давно мечтала о бинтах такого цвета, когда наконец-то увидела на полке конного магазина – отвалила за них целых две тысячи. На что теперь покупать новую зимнюю попону, спрашивается? … Старая вся в заплатах… Но теперь еще тепло, и мы с конем не думаем о зимней попоне. Я сажусь в седло. Ворота конюшни открыты. Направляюсь к ним шагом, придерживая свой харлей, активно рвущийся в рысь.
Поселок остается позади вместе с лаем собак за сплошными железными заборами, скрипящими страшными вывесками на столбах, ползущими автомобилями и сбежавшей с чьего-то участка шумной толпой рыжих куриц. Наконец въезжаем в лес, под сень пестрых деревьев, ступаем копытами на шелестящий ковер листьев. Тропинка надежная, можно рысить. Конь радостно растаскивает размашкой, не пытаясь перейти в галоп. Перебираю поводом: «Не нужно торопиться, приятель, ты не размялся как следует». Вороной нехотя сокращается, он недоволен, он требует у меня повод, но слушается. А вот теперь можно и прибавить. Вперед, вперед, шире рысь! Почти полностью отдаю повод, конь расслабляется, вытягивается вперед и вниз и летит широкой рысью, наслаждаясь собственной силой и скоростью.
Ветви нависают над дорожкой высоко, и я свободно смотрю вперед, не боясь получить по лицу от деревьев. Дорожка извивается, прячась за деревьями и появляясь вновь. Это музыка леса, это музыка лошади, это музыка матери-природы! Дыхание вороного, стук копыт, шорох опавших листьев, свист в ушах от скорости… Сдерживаю радостный крик. Слегка подбираю поводья, конь чуть укорачивает рысь, и я прикладываю правую ногу за подпругой. Чуткий вороной отзывается мгновенно и поднимается в галоп. Сначала спокойно, спокойно… А теперь прибавь… Еще прибавь… Еще чуть-чуть прошу шенкелями… Конь переходит в карьер… Скорость становится особенно приятна, и я уже встаю на стременах, всем нутром ощущая ее, стремительную, невероятную, трехтактный топот сливается со стуком моего сердца, пролетающие мимо деревья становятся одним целым, я вижу только вороную шею и развевающуюся гриву, и больше ничего не нужно для счастья!
И вот мы уже шагаем. Оба абсолютно счастливы и удовлетворены прогулкой. В лесу очень тихо. Листья продолжают падать с призрачным звоном. Лес поет нам с конем тихую песню осени. Он любит нас. А мы любим его. Сегодня один из тех дней, которые хочется сохранить в волшебном мешочке и вынуть лютой зимой. Мы шагаем. Иссиня-черная шкура коня, новая амуниция осенних цветов, краски огненного леса вокруг, лучи прощального сентябрьского солнышка, и непередаваемая, живая тишина.
К перрону с грохотом подходит электропоезд. Я сажусь в головной вагон, завтра на работу. Вороной сонно стоит в деннике, он знает, что я вернусь. Электричка трогается, и в окна мне машет солнечным платком счастливая, вороная осень.
