лицу, — видимо, искал следы страха или отчаяния. Но я остался равнодушным, словно ничего и не произошло, и это его взбесило. Нахимов проводил пошлым взглядом Кристину, которую заковали в наручники, и поиграл бровями. Он наклонился ко мне и прошептал мне почти прямо в ухо:
— Мы с ней хорошо развлечёмся. Она о-о-о-о-о-о-очень сильно пожалеет, что связалась с тобой, — он хмыкнул. — Жаль, что уже поздно сдавать назад. Розоволосая сучка ответит за твой каждый прокол. И знаешь что? Она будет отвечать очень старательно, иначе не доживёт до суда. А когда её отправят в тюрьму, я передам туда небольшую весточку… Ты же в курсе, что опущенцы бывают не только в мужских тюрьмах? Да-а-а-а-а-а, так жаль, что она свернула на кривую дорожку, красивая девчонка, могла бы найти богатенького мужа…
Он осёкся, когда Виктор Викторович поднял наглых солдатиков заклинанием, отодвинул их, словно мешающие стулья, и решительным шагом направился к нам.
— Вы должны знать процедуру, — процедил Виктор Викторович, остановившись за моим плечом. — Согласно протоколу, вы обязаны отправить мне запрос, после проверки которого Академия выдала бы провинившегося студента.
— Простите, забегался, — небрежно бросил Нахимов и протянул ему папку с документами. — Вот ваши копии, ознакомьтесь. И на вашем месте, я бы не использовал магию на моих подчинённых. Они при исполнении и имеют право воспользоваться оружием, если посчитают, что на них напали. Стрельба в Академии… Мне кажется, это здорово подпортит вам репутацию. Детки богатеньких аристократов не смогут чувствовать себя здесь в безопасности…
— Не закапывайте себя ещё глубже, — внезапно посоветовал Виктор Викторович, просматривая бумаги. — Всё оформлено верно, а с юридическими нюансами мы разберёмся позднее. Однако о нарушении протокола я всё-таки доложу вашему начальству. Надеюсь, вас лишат премии. Или птицы вашего полёта не беспокоятся о премиях? Ну да, я слышал, что наследнички больших Родов работают ради удовольствия, а не по призванию. Куда уж нам, обычным людям, — он иронично изогнул брови, и Нахимова перекосило от злости. В словах директора скрывалось двойное дно: он не только назвал Нахимова посредственным полицейским, но и наступил на больную мозоль — Дмитрий был далеко не первым в очереди наследования.
— Вы пожалеете, — пообещал Нахимов.
— Всё может быть, — беспечно пожал плечами Виктор Викторович и добавил: — Уведомляю вас, что в течение часа в участок прибудет юрист от нашей Академии, который будет представлять Кристину Безликую в суде. Не переживайте, на случай, если вы страдаете склерозом, я повторю уведомление в письменной форме.
Не попрощавшись, он развернулся и пошёл в сторону лестницы. Нахимов проводил его взглядом и посмотрел на меня с ехидной ухмылкой.
— Запомни, Ломоносов. Я уничтожу всё, что тебе дорого. Скоро ты останешься в полном одиночестве, без денег и Рода. Но я тебя не убью. О нет… — он мечтательно улыбнулся. — Ты будешь жить и знать, что где-то рядом страдают твои близкие люди, которых ты любил. Ну что, скажи мне, это того стоило?
— Интересный вопрос, — я усмехнулся. — Задам его тебе чуть позже.
— Мелкий ублюдок, — прошипел Нахимов и, жестом приказав своим подчинённым следовать за ним, вымелся на улицу.
Как только он свалил, ко мне подошли Саша и Егор.
— Что будем делать? — спросил Саша и тут же предложил: — Марк, хочешь я позвоню отцу?
— Не стоит беспокоить Императора по таким пустякам, — произнёс я ледяным тоном. Внутри меня завывала метель. Все чувства притупились, обычно такое со мной происходило в прошлой жизни, на поле боя, когда от моих решений зависел исход битвы и жизни тысяч простых солдат. — Всё будет хорошо, не переживайте. Завтра Кристину отпустят. А может — уже сегодня.
— Но с Императором было бы быстрее… — растерянно протянул Егор.
— Он не станет в это вмешиваться. Если кто-то вынюхает, что Император выпустил преступницу по просьбе сына, то… Представьте, какой поднимется шум. Это его скомпрометирует в глазах народа. Одна безродная девчонка такого не стоит, — с безжалостной прямотой отрезал я. — К тому же подставу устроил лично Дмитрий Нахимов, то есть в эту историю втянут соперничество между Родами. Если Император освободит Кристину, он фактически щёлкнет по носу Род Нахимовых. О чём прознают другие Рода, а это же может спровоцировать конфликт. Кое-кто может подумать, что Нахимовы попали в немилость и что это отличный момент для родовой войны.
— Ты как будто не переживаешь, — возмущённо выпалил Саша. — Нужно что-то делать!
— Я могу созвать танцевальный клуб? — с вопросительной интонацией проговорил Егор. — Мы устроим пикет перед отделением полиции.
— Нет, — я покачал головой. Понятно, что они не успокоятся и не будут сидеть на жопе ровно. Только вот их помощь в настоящий момент пользы не принесёт, а лишь помешает. Объяснять им всё — слишком опасно и долго. Мысленно извинившись перед Егором и Сашей, я оглушил их ментальным импульсом и внушил мысль, что им плохо и сегодня очень нужно отлежаться. Их глаза на мгновение остекленели, а потом парни что-то невнятно пробормотали и потопали в общежития. Я кивнул сам себе — с этим разобрались. Теперь можно приступить к ликвидации Нахимова.
* * *
Через час, камера участка №2.
Кристина до сих пор не могла осознать произошедшее. День начинался прекрасно — у неё было великолепное настроение и куча планов, а потом… Потом пришли полицейские обвинили её в немыслимых грехах и отвезли в участок. А здесь она встретилась с отцом — спившимся монстром, который нещадно избивал её, когда она была ребёнком. Будто этого было мало — он решил окончательно испоганить её жизнь и оклеветал её! Полицейские показывали Кристине доказательства, но она просто не могла усвоить информацию — в таком шоке находилась. Кристина цеплялась за две мысли, которые помогали ей окончательно не поехать крышей. Первая — ничего не подписывать, ничего не подписывать, ничего не подписывать… И вторая — Марк обязательно её спасёт. В конце концов, так ничего от Кристины и не добившись, полицейские надели на неё антимагические наручники и отвели в камеру.
Она уселась на лавочку и подтянула колени к груди. Незаметно для себя Кристина задремала и проснулась от звука поворачиваемого замка. Хлопнула слишком резко открытая дверь, и в камеру вошли трое мужчин. Все они были в чёрных масках. Кристина отпрянула к противоположной стене, на что мужчины расхохотались. Один из них потянулся к ремню на брюках — и всё это без единого слова. Сердце Кристины билось в горле, она попыталась закричать, но с ужасом поняла, что на неё наложили заклинание безмолвия. В отчаянном порыве она вскочила и сжала кулаки — очевидно, что они победят, но Кристина не собиралась сдаваться без боя.
— Какая воинственная цыпочка, — это были первые слова, сказанные в этой камере одним из мужчин. И его последние слова в жизни. Потому что с потолка сорвалось пять чёрных пятен — они двигались быстро, но Кристина смогла рассмотреть их очертания. Монстры! Это точно были монстры. Дикобразная Пантера, Паучья Горилла, Королевская Анаконда, Зубастая Жаба и… улитка? Пантера прыгнула на мужиков и сшибла их с ног. Горилла яростно взревела, ударила себя несколько раз в грудь, а потом со всей силы опустила кулаки на череп одного из насильников. Вторым занялась Анаконда — она медленно проглатывала его, не обращая внимания на сопротивление. Ну а с третьим расправилась улитка — она растворила его заживо, как в кислоте.
Тень в виде Зубастой Жабы прыгнула к Кристине и ласково ткнулась лбом в её колено.
— Ква, — проговорила она. Кристина с осторожностью погладила её по круглой башке и услышала ещё одно благодарное: — Ква.
В камере остался труп только одного мужчины — того, кому Горилла размозжила голову. Тень Пантеры схватила его зубами за ботинки и потащила на выход из участка — к стойке регистрации. Моментально поднялась суматоха. Кто-то громко матерился, кто-то — испуганно кричал. Спустя пару минут к камере Кристины подбежал знакомый майор — именно он её арестовал. Его лицо перекосило от злости, он попытался войти внутрь, но перед ним встала Горилла — она схватила его за горло, подняла и швырнула через всю комнату, подальше от камеры.
— Чего вы стоите⁈ — проорал майор. — Взять её! Немедленно!
Но никто не спешил выполнить приказ — перед камерой уселось пять Теней, которые выжидательно наблюдали за каждым человеком, находящимся в помещении. Сколько бы ни вопил майор, его подчинённые так и не решились приблизиться к камере. Очень скоро все разошлись, и Кристину больше никто не тревожил — вечером ей даже снова удалось заснуть под тихое кваканье Жабы.
*
