class="p1">Так точно! Не хватало еще обсуждать! В ФИНО выписать деньги — и вперед! В сводный отряд, включающий липецких-тамбовских-красноярских омоновцев, — резерв командования. Командировка — сорок пять суток. Если на сутки больше — надо приплачивать за участие в боевых действиях. Дополнительные надбавки, льготы…
Отстрелялся (в буквальном смысле! куда уж прямее!), вернулся. И…
— Слышь, старик! У нас тут взводный приболел. Тебе ведь к жене надо, не надо?
— Да не так чтобы… (Деньги на Димку переводятся исправно, а лишний раз общаться — только нервы трепать.)
— Дык! Съезди еще разочек! С новым контингентом! Парни — во! Только с местными условиями — не очень… А у тебя опыт! Наживной! Знаешь, мы тебя представили к ордену, там всякое возможно — в зависимости от того, с какой ноги начальство встанет. Но вот если съездишь, то получишь наверняка!
Орден Токмареву так и не высветился, но капитана досрочно присвоили — после второго визита к детям гор.
Звание обязывает. Командир? И ответь! По возвращении, будь добр, отчитайся — особенно за последнюю, четвертую командировку. Что-то долгонько тебя не было, капитан! Перебор за сорок пять суток — и какой! Где и почему ты, капитан, шлялся, объявившись лишь через три месяца, — особый разговор. А пока:
— Вам было выдано для личного состава тридцать восемь одеял. Где они?
— Ё-мое! Откуда я знаю! Старшина был, знал. Убили старшину…
— Где?
— Там… Меня самого почти убили!
— Где одеялы, спрашиваем!
— Б-б! Сгорели!
— И есть акт, что сгорели?
— Нету!
… Когда начальником ХОЗУ ОМОНа было доложено: мол, нету — одеяло убежало, улетела простыня, генерал Середа, общаясь в прямом эфире с популизом, авторитетно пригвоздил: «Теперь мы знаем, почему в стране нет денег! Из-за отдельных проходимцев, позорящих офицерское звание!»
Скрипи зубами, глядя в телевизор: «Вот ссс-ука! Ну, ссс-ука! Нет, но ва-ааще!.. Гнать же надо, гнать взашей!» — разумея то ли сановника, то ли популиза… да обоих гнать надо! Ярись не ярись, тех обоих, конечно, погонят рано или поздно взашей, но тебя самого вытурят раньше.
И пошли вы на хpен! Увольняется капитан Токмарев!
Скатертью дорога! Но запомните: стоимость этих одеял при расчете с вас удержим!
Подавитесь! Все? Я свободен?
Как тебе сказать, капитан… О твоем трехмесячном отсутствии. Помнишь? Особый разговор. В особом отделе. Ты случаем не оборотень, тебя не перевербовали? Нет? А гарантии? Служебное расследование не хо-хо?!
Хо-хо! Начинайте! Только, пардон, сначала капитан отболеет свое, ладно? Положено!
Болей-болей, капитан… на здоровье! Мы проследим. За тобой теперь глаз да глаз.
Именно этот самый «глаз да глаз» отслеживал Артем, уйдя с Грибоедова, на улице, в метро, и теперь — в электричке. С генерала Середы станется! Бог шельму метит — инициалы «говорящие»: Богдан Ульяныч, Б.У. Модный американский стиль — вроде бы уважительно-ласкательное именование высокого начальства сугубо инициально: Б.У. Вместе с тем никаких прозвищ не требуется: Б.У. он и есть «бывший в употреблении», бэ-у… Воистину! Впечатление — генерал Середа многажды употреблялся по назначению в застойные годы, впоследствии подвергся консервации, но был извлечен из долгого ящика — от нашего столичного стола вашему постстоличному столу… на укрепление.
Потому Токмарев не удивился бы, санкционируй Бэ-У слежку за бывшим капитаном (пусть по-прежнему считает себя пока не бывшим, но мы-то с вами зна-аем! Он вычеркнут из списка еще три месяца назад, еще когда вовремя не вернулся в расположение!). Он удивился обратному — что «ноги» за ним пущены не были. Засечь — не проблема для профессионала с обостренным чутьем (не стой за спиной!). Положим, обостренное чутье как рецидив долгого пребывания в «горячих точках» иногда улавливает и то, чего нет (Здравствуйте! Сейчас я вам расскажу про «Красную Шапочку»!), но когда все же нечто есть… не проблема.
«Ноги» отсутствовали.
Рассуждая здраво, какой смысл снаряжать за предполагаемым «оборотнем» парочку-другую топтунов, сопящих в затылок, прячущих глаза, рискующих спугнуть фигуранта?
Домой направляется фигурант, в Сосновый Бор! Сам же и сообщил сочувствующим соратникам на Грибоедова, где базируется питерский ОМОН:
— Куда ты теперь?
— Домой съезжу, что ли…
— Съезди, старик, съезди. Клин клином…
Вот и электричка совпадает — до Калище (девичья фамилия Соснового Бора, как у Ломоносова — Ораниенбаум).
Достаточно отзвонить в местное сосновоборское УВД (кто там у нас? А, Карнаухов! надо же! судьба-а-а!):
— Карнаухов?! Слушай, Вадимыч, возьми-ка на заметку — к вам тут едет один… Токмарев фамилия. Она тебе ничего не говорит?
Начальнику РУВД, полковнику Карнаухову фамилия Токмарев кое-что говорит. Не просто говорит. Вопияет! В свое время пришлось капитану Карнаухову иметь дело — не с Токмаревым, а на Токмарева. Уголовное…
— Дмитрий Алексеевич, так?
— Тебе видней, Вадимыч. Однако память у тебя!..
— Никто не забыт, ха-ха, ничто не забыто, тащщщ генерал! Но он ведь… того самого…
— А это сын, надо понимать. Да, сын. Дмитриевич. Артем Дмитриевич. Ты уж проследи.
— Понима-а-аю…
Начальство сказало «надо понимать». Если надо, значит, надо! Так точно! Понима-а-аю, тащщщ генерал! Как только в конечном пункте обнаружим, возьмем на заметку, доложимся.
Если же в конечном пункте Калище фигуранта не окажется, значит, соскочил, петляет, крутит. И тогда взять его будет сложно.
А зачем его брать? Не к спеху! Главное, подтвердил своим поведением — оборотень и есть! Бэ-У зря не скажет! «Вы меня еще не знаете! Вы меня еще узнаете!»
…Так-то оно так, но при условии — «рассуждая здраво». Чего-чего, а этот талант у генерала Середы в отсутствии. Есть, остались настоящие профессионалы в питерской милиции?
Потому Токмарев и не удивился бы, обнаружив за собой неумелые «ноги». А не обнаружил.
Зато иное обнаружил…
Миновали Ораниенбаум-Ломоносов. Полпути позади, и недолго осталось.
На отрезке «Кронколония — 68 км» железнодорожная колея и автотрасса почти смыкаются, идут параллельно, по берегу Залива. Рассеянно глядя в окно, Токмарев отметил знакомое — джип-«металлик», тот самый, привокзальный. Скорость у джипа поболее, чем у электрички, — догнал и перегнал. Перегонял медленно (у разогнавшейся электрички ход тоже нечерепаший), какое-то время шли вровень, ноздря в ноздрю, — рассмотришь и диву-индианку за рулем, и рядом с ней отлученного от руля шофера.
Впрочем, отметил Токмарев рассеянно: просто у них с «шахматным слоном» опять совпали маршруты следования, занятно… Предположить, что многомудрый Бэ-У столь замысловато оформил «ноги» (с переодеваниями, с подключением женского пола, с гонками на джипе), надо иметь нестандартное мышление, подобное генеральскому. А Середа в этом отношении бесподобен. Да и неоткуда взяться джипу-«чероки» у питерской милиции на уровне рядовых топтунов. Тут бы на бензин наскрести…
Джип обогнал электричку, когда она сбросила ход (станция Дубочки! Следующая Большая Ижора!), и пропал
