пробках...
— У меня пропавшие на носу. А ты не можешь сам?
— Я помню о деле... Так будет быстрее.
Возникла пауза.
— Ладно, — лениво произнес Арсений.
— В половину девятого я позвоню в офис. Будь там. Пожалуйста, — сказал Глеб, делая ударение на последнем слове. И положил трубку.
Глеб зашел в супермаркет на центральной площади городка. Он глазами выискивал среди полок дорожную карту. Лида таких не покупала, ведь ограничивалась только своим домом и знакомыми маршрутами внутри Мологи.
Бодрый продавец поприветствовал Глеба на кассе. И спросил про его соседа: перестал ли тот ходить за сигаретами по домам среди ночи?
Глеб положил карту в бардачок и завел двигатель. Он не хотел спрашивать Арсения про похороны. Казалось, что Лида всегда рядом. Ее парфюм бесил, а машина этими ароматами порядком провоняла.
Глеб уже собирался уезжать домой, как большой черный ворон сел на капот автомобиля. Черные глазки смотрели на водителя немигающим взглядом. Птица спокойно сидела, не шелохнувшись.
— Какого черта? — вопрошал Глеб, пытаясь повышением холостых оборотов заставить пернатого улететь. Но та лишь расправила крылья. Словно укоряла водителя за такую дерзость.
Глеб вышел из машины. Он махал рукой, прогоняя настырного ворона.
— Сиппо! — крикнул подошедший молодой мужчина. Высокий и коренастый. — Иди сюда! Давай!
Но Сиппо, видимо, понравилось сидеть на теплом капоте.
— Извините, — оправдывался мужчина, улыбаясь. — Никак не привыкнет к Иловне. Сынишку провожает.
— Какого? — не понял Глеб.
— Вон там, — ответил мужчина, кивком указывая на вереницу из детей, шедших под руководством воспитательницы по пешеходному переходу в сторону детского садика. — Мой беленький. От мамы унаследовал.
И правда, в окружении детишек гордо шагал маленький блондин, держа в руках картинку с вороном.
— Извините еще раз, — сказал мужчина, поманив птицу к себе. — Ко мне.
Сиппо вспорхнул на плечо своему хозяину.
— Цирк какой-то, — процедил Глеб.
— Если он поцарапал машину, то я оплачу.
— Плевать мне на тачку. Не переживайте. — Глеб внимательно осмотрел незнакомца. — Я вас тут не видел... Проездом?
— Прибыл из Казани, — улыбнулся мужчина. — По распределению приехал. Нравится мне это село...
— Ясно. Учитель?
— Да, — кивнул собеседник с Сиппо, который повторял за хозяином. — А вы полицейский?
Глеб кивнул, закуривая.
— У меня по документам все отлично...
— Да бросьте вы, — отмахнулся Глеб. — Просто впервые вижу ручного ворона...
— Я его подобрал еще птенцом. Кошка напала. Странно, что стая не приняла его после смерти родителей. Наверное, подумали, что тоже мертв. Живет со мной пятый год.
— Дома?
— Нет. В вольере. Он не может в избе. Балуется. А вы верите в суеверия?
— Нет.
— Хорошо. Многие его обходят стороной. Думают, что он приносит несчастья.
— Бывает.
— Сиппо сел именно на вашу машину. А сколько здесь припаркованных...
— И что?
— Ждите аварию в ближайшее время, — кивнул мужчина, закусив губу. — Не могу его отвадить провожать сына в садик.
— Спасибо за предсказание, — сказал Глеб, закуривая сигарету. — В моей работе только этого не хватало.
— Не верьте в чепуху, приятель. Ворон — умная птица. А эти суеверия от небольшого ума...
— Рад был поболтать с вами.
— До свидания, — сказал мужчина, а Сиппо вновь махнул головой.
— Взаимно.
Глеб смотрел вслед уходящему мужчине, а пернатый насмешливо каркал. Глеб хмыкнул, затушил окурок об урну и кинул его внутрь. Птица оставила в его душе что-то наподобие знамения, что расследование не станет легкой прогулкой.
***
Глеб ехал по ровной загородной дороге, окруженной пушистыми елями. Арсений выполнил указания Глеба. От консьержа он узнал, что Ефима Конгорова госпитализировали в больницу.
Арсений не поленился спросить фельдшера подстанции «Скорой помощи». Подозреваемого перевели в пансионат «Елимаро». Попасть на дожитие могли только богатые и значимые люди. Простолюдинам уготованы обычные дома для престарелых.
Глеб всегда боялся заболеть слабоумием под старость лет. Отчасти он и выбрал свою работу, руководствуясь этим потаенным страхом. Пусть тело правильно служит, а дальше можно и под пули. Лишь бы не стать обузой для какой-то злобной сиделки. Словом, в планы стареть у Глеба не входило.
Он промчался сквозь открытые узорчатые ворота. Массивные поля успели покрыться тонкий слоем снега. Где-то виднелись остатки опавших желтых листьев у дубов и березок. Вокруг никого. А перед самим входом в поместье кипела жизнь. Инвалидные коляски с пенсионерами, управляемые медсестрами, следовали по многочисленным указателям.
Главное здание дорожками соединялось с другими постройками на территории «Елимаро». Новые блоки с табличками («Бассейн», «Библиотека», «Сигарная», «Бильярд» и другие) распахнули двери для своих постояльцев. Из динамиков на фонарных столбах играла музыка в жанре «Блюз». Тихая и размеренная мелодия подстать уютному поместью посреди живописной природы.
Глеб припарковался на знак «Инвалид», потому что остальные места оказались заняты. Он достал из багажника ветровку «Млечного». А свою куртку бросил в салон на задний диван. Пистолет, прикрепленный за спиной, топорщился.
По пандусу катили старушку в инвалидной коляске, которая что-то бубнила себе под нос. Она заметила Глеба и дрожащей узловатой ручонкой воскликнула:
— Его не пускайте! Он пришел меня убить!
— Успокойтесь, пожалуйста, — ласково осадила ее симпатичная медсестра. Она подмигнула Глебу и свернула вправо.
— Веселая прогулка, — пробормотал он, поднимаясь по мраморной скользкой лестнице. Открыв тяжелую дверь, Глеб попал в фойе. С потолка свисала могучая хрустальная люстра с имитированными под свечи лампочками.
За стеклянной перегородкой сидел охранник в черном униформе с журналом кроссвордов. Глеб последовал к нему:
— Доброе утро, — поздоровался он, доставая удостоверение. — Я из «Млечного». У меня есть разговор с Ефимом Конгоровым. Сообщили, что он здесь...
— Сейчас проверю, — охранник с недовольством откинул журнал и заглянул в список. — Есть такой. Только поговорить с ним не получится...
— С чего вдруг?
— Такие указания нашего главного врача. Я в этом не разбирался. Просто пометка стоит, что он недееспособен.
— Я хочу поговорить, — вторил Глеб с ноткой раздражения. — Посетителем меня назвать нельзя.
Охранник оторвал взгляд от списка и округлил глаза. Он только сейчас понял, что перед ним сотрудник полиции. Ветровка подействовала лучше, чем удостоверение.
— Сейчас сообщу главному врачу.
— А начальник?
— Вот она и начальник, — быстро ответил охранник. — Подождите минуточку. Свяжусь...
— Хорошо, — кивнул Глеб, осматривая широкую закругленную лестницу, ведущую к
