Книга Трясина - Анастасия Алексеева

— Всего лишь шучу. Чтобы освоить базовые движения, партнёр тебе не нужен. А вот красоваться такими «выдающимися» навыками перед людьми точно не стоит.

— Не думаю, что местную прислугу ещё возможно чем-то удивить. — я пожала плечами, возвращаясь к тренировке.

Несколько дней назад, когда Ингрид сообщила, что мне придётся научиться быть Вивьен, уже было понятно, что нужна достоверная легенда для обитателей поместья. Резко изменившиеся отношения между госпожой и приёмной дочерью несомненно вызвали бы подозрения. Другой разговор, если бы эти отношения менялись постепенно в результате частого взаимодействия.

Простой, но эффективный план возник сам по себе. О том, что Вивьен выходит замуж в поместье ещё не знали. Восхитившись навыками рода Виллар хранить секреты даже от собственной прислуги, я, с одобрения Ингрид, распустила слухи о скорой свадьбе. А стоило этой информации распространиться, как за ней потянулась новая цепочка новостей.

Молодые служанки шёпотом делились друг с другом, что госпожа ужасно недовольна навыками приёмной дочери. Ингрид после каждого нашего занятия обязательно выглядела измотанной, а я срывала раздражение на ни в чём неповинном сервизе. Первое время было ужасно неловко, но, судя по реакции горничных, для Вивьен такое поведение было в порядке вещей.

Несколько раз во время занятий я вылетала из зала, громко хлопая дверью и ругаясь последними, по здешним меркам, словами. Ингрид вела себя сдержаннее, демонстрируя просто невероятное, с точки зрения обитателей поместья, хладнокровие. Но даже она время от времени прерывала тренировки и повышала голос. А однажды вечером даже вызвала к себе семейного лекаря, жалуясь на постоянные головные боли. Доктор велел ей отдыхать и не нервничать, но графиня, проявив стойкость, всё же продолжила обучать непутёвую дочку.

Слухи распространялись быстро. Не прошло и трёх дней, как все в поместье уже знали: графиня Виллар и Вивьен ненавидят друг друга и с радостью никогда бы не виделись, но из-за скорой свадьбы вынуждены проводить время вместе.

Постепенно мы уменьшали количество взаимных упрёков и ругани. Изредка во время перерывов пили вместе чай и даже пытались поддерживать дружескую беседу. Такое медленное и последовательное улучшение отношений между людьми, вынужденными проводить время вместе, уже никого не удивляло. Императрица не назначила точной даты помолвки, и я надеялась, что до той поры мне хватит времени довести отношения с графиней до уровня дружеских в глазах прислуги. Позже такой возможности может и не представиться. А если местные будут считать нас подругами, это может оказаться полезным.

— Закончим на сегодня. — Ингрид резко сложила веер и присела за чайный столик, приглашая присоединиться. Я отказываться не стала: — Надо сказать, некоторые успехи у тебя всё же есть. Это радует.

— Но этого недостаточно. — я наполнила наши чашки холодным чаем. В такую жару да ещё и после тренировки он оказался просто идеальным напитком. — Я всё ещё не могу двигаться достаточно свободно в туфлях. Каблук слишком высокий для меня.

— Вивьен туфель не носила, так что ничего удивительного, что её тело оказалось неготово к нагрузке. Я велю лекарю передать тебе мазь от боли в спине.

«Отсутствия мышц это не изменит. Бедный мой позвоночник, он просто не рассчитан на такое жестокое обращение…».

— Благодарю. Если герцог и правда так высок, как говорят, то от туфель я ещё не скоро отделаюсь. Хоть, впрочем, даже очень высокий каблук разницу в росте не компенсирует. Свадебный танец обещает быть незабываемым.

— Это если он вообще будет. — Ингрид сделала глоток из своей чашки и расплылась в блаженной улыбке: — Её Величество несомненно захочет провести официальную церемонию по всем правилам. Унижать кого-то на таких мероприятиях весьма и весьма удобно, так что она не упустит шанса поиздеваться над герцогом. Но вот танец… Будучи в дурном расположении духа, герцог вполне может отказаться. — Или убить меня на месте. — я флегматично пожала плечами. Люди, конечно, бывают очень разными, но то, как старательно демонизируют образ местного хозяина востока, начинало порядком надоедать: — В любом случае, сейчас мы только и можем, что строить догадки и готовиться к худшему. — Меня пугает то, как спокойно ты об этом говоришь. — Поверишь, если я скажу, что он, возможно, не так плох? — Как ты можешь это знать? Даже я, рождённая в этом мире и прожившая в нём всю жизнь, не могу вспомнить ни одного его доброго или хотя бы честного поступка. — Вот в этом и дело. — Ингрид нахмурилась и склонила голову, будто пытаясь понять, о чём это я толкую: — Неважно. Просто считай, что это профессиональная чуйка. — А ты не из тех людей, кто делит мир на чёрное и белое, да? Я только кивнула. В зале для обучения повисла тишина, нарушаемая только тихим звоном, с которым чашки время от времени опускались на блюдца. Наслаждаясь заслуженным отдыхом после изнуряющей тренировки, мы обе старательно оттягивали неприятный момент. Первой сдалась я: — Сколько у нас осталось времени? Графиня взглянула на меня из-за ободка чашки и поставила её на стол: — Письмо от императрицы пришло чуть больше недели назад. В другой ситуации стоило бы выехать в столицу немедленно, но сейчас важно то, чувствуешь ли ты себя готовой к этой встрече? — Нет. Не чувствую и чувствовать не буду. Я откинулась на спинку плетёного кресла и улыбнулась. После нашей первой встречи, у меня ушло всего пол дня на то, чтобы выяснить, как нужно вести себя с Матиасом, чтобы он не заметил подмены. Всё оказалось до смешного просто. Достаточно лишь притворяться любящей дочуркой, время от времени просить деньги и иногда уделять немного внимания. Поразительно, как такое положение дел устраивало графа, но я уже давно поняла, что в этой семье всё не так просто, как кажется. И пытаться разобраться в хитросплетениях их отношений я бросила давно. Но с императрицей было сложнее. Из того, что мне удалось выяснить, выходило, что официально Вивьен встречалась с Её Величеством единожды. Приёмную графскую дочь официально представили монаршей семье, а после правительница пожелала поговорить с девушкой наедине. Тогда-то новоявленной старшей дочери рода Виллар и поведали о скором замужестве. А заодно рассказали занимательную историю о том, как её продал родной отец. И тогда же возник запрет на обсуждение деталей разговора с семьёй графа. «Запрет, похоже, никто и не собирался воспринимать серьёзно. Иначе вряд ли наш разговор с Матиасом и Ингрид состоялся так скоро и в настолько непринуждённой атмосфере». Но что-то во всей этой истории не клеилось. Очевидно, императрица заранее знала, что меня примут