- Твои волосы слишком длинные. Я подстригу их, чтобы не завелись насекомые.
Ну нет! У меня в первый раз в жизни были такие роскошные волосы!
- Я не дам их стричь! – выпалила я. – У меня не будет никаких насекомых, потому что я жую лакконе!
- Лакконе? – нахмурилась монахиня.
Потянувшись, я достала из нашего узла тряпицу с натёртым корнем.
- Вот.
Сестра Морея склонилась, понюхала и недоумённо взглянула на меня.
- Беан всегда копает его для меня и трёт, - объяснила я. – Если жевать лакконе через день, никакие насекомые не заведутся.
- Я никогда не видела такого растения, - недоверчиво сказала монахиня.
- Давайте спросим Беана, где он его копает, - предложила я.
Сестра Морея раскрыла дверь и позвала мальчика. Беан очень удивился, услышав мой вопрос.
- Разве ты забыла? – спросил он. – Семена лакконе привёз из плавания отец, а мама посадила их в саду. Когда в дом пришла жить фра Лин, она сказала, что в этих цветах нет никакой красоты и вырвала весь лакконе. Но у самого забора остался один корешок. Ты его выкопала и пересадила подальше, возле самого луга. Теперь он снова разросся, его там много! Только…как я теперь буду его копать?!
Я тоже расстроилась. Наш отъезд был слишком стремительным, чтобы позаботиться о лакконе. Но я что-нибудь придумаю! Однако прежде надо было помыться, пока мне любезно предоставили такую возможность. Интуиция говорила мне, что в доме, где полно детей, с помывкой могут быть проблемы.
Беана снова выдворили за дверь, а сестра Морея ловко смешала в корыте горячую и холодную воду, попробовала и направилась ко мне.
- Не нужно! – пискнула я. – Я сама помоюсь!
- Хотела бы я посмотреть, как ты сама промоешь такую гриву, - добродушно усмехнулась она. – А кто потрёт тебе спину? Кто польёт чистой водички?
Я смущённо молчала. В прошлой жизни я привыкла ни от кого не зависеть. Видимо, придётся привыкать. Скорее бы подняться на ноги!
Сестра Морея была профессиональной сиделкой. Я поняла это сразу, как только она взялась за меня. В одно мгновение она полила мои волосы какой-то резко пахнущей жидкостью, такой же едкой, как и вонючей. Глаза защипало, но монахиня не дала мне смыть убойный «шампунь», приказав массировать голову. Сама она тем временем ловко намылила тем же жидким средством мои плечи и спину, и я на себе почувствовала, как жёсткая мочалка разгоняет кровь.
Я едва не взмолилась не тереть так сильно, но стерпела. Удовольствие от тёплой воды и ощущения, что с меня слазят вековые запасы грязи, было сильнее неудобств. Оттерев мою кожу до скрипа, сестра Морея ловко подхватила моё тщедушное тело, поставив на ноги, и, удерживая одной рукой, принялась поливать тёплой водой, черпая из ковша. Эх, где моя суперсовременная душевая кабина? Кажется, только сейчас я поняла, как нас разбаловала цивилизация.
Вода, лившаяся с меня, постепенно светлела, я блаженствовала, слыша скрип чистых волос, ощущая, как дышит кожа.
- Ну вот, совсем другое дело! – удовлетворённо произнесла монахиня. – Сейчас мы с тобой переоденемся в чистое и пойдём на улицу, сушиться.
Нда, фена тут, конечно, тоже не было. Я снова задумалась о том, как Николь справлялась со своей шевелюрой зимой.
Немного разморённая от тёплой воды, я переоделась во второе из своих платьев. Хорошо, хоть оно оказалось чистым и вообще вполне приличным, хотя и немного коротковатым в рукавах – видимо, сохранилось ещё с тех времён, когда отец был жив и баловал дочь подарками. Куда же тогда делось остальное? Ведь не могло же у девочки быть всего два платья? Или могло?
Дождавшись, пока я оденусь, сестра Морея подхватила меня на руки и толкнула дверь.
- Раздевайся и мойся, - строго сказала она Беану.
Я недоумённо оглянулась. Как мойся? В моей грязной воде? Но брата, как видно, вовсе не смутило предложение монахини.
Сказать я ничего не успела, потому что меня уже бодро тащили к выходу.
На улице и вправду было гораздо теплее, чем в каменных стенах приюта. Сестра Морея усадила меня на одну из деревянных скамеек и занялась моими волосами. Пока она сушила и расчесывала их, я осторожно оглядывалась по сторонам.
Каменное здание приюта стояло вдали от городских стен, на небольшом возвышении. На горизонте широкой подковой раскинулось море. Неподалёку от приюта начиналась небольшая рощица. Я вспомнила, что мы проезжали через неё. Левее виднелись несколько небольших домишек с квадратиками огородов - деревенька, почти сомкнувшаяся с городом. В целом место было довольно живописное, да и возле приюта был разбит небольшой сад и несколько грядок, на которых вовсю топорщилась какая-то зелень.
- А кто ухаживает за садом? – спросила я.
- Все по очереди, - охотно ответила сестра Морея. – Работа несложная, в тени деревьев, желающих полно. Всё лучше, чем сидеть весь день на жаре или под дождём, - она быстро взглянула на меня и прикусила язык, но я уже вспомнила злобные слова своей сводной сестрицы. Неужели Рут не лгала, что приютские дети просят милостыню?
Глава 5
Узнать это нам довелось очень скоро. После того, как мои волосы высохли на жарком солнце, сестра Морея принесла меня в комнату и сноровисто протёрла пол, а потом попросила Беана вынести воду. Мой маленький брат вернулся через несколько минут, притихший, с большими круглыми глазами.
- Что случилось? – встревожилась я.
- Я видел девочку, - сказал Беан. – Она пришла с улицы! У неё завязаны глаза, а на шее висит глиняная плошка!
- Плошка? – в недоумении переспросила я. – Зачем?
- Там монеты! – прошептал мальчик. – Я видел, как девочку встретила сестра Винавия и сняла плошку с её шеи! А ещё она ругала эту девочку за то, что она принесла мало денег!
Я нахмурилась. Мои самые худшие предположения подтверждались.
- Николь, - робко окликнул меня брат. – А мы тоже будем просить милостыню?
Тот, кто никогда не видел детских глаз, глядящих на тебя с такой надеждой, словно ты бог, не поймёт, что я почувствовала в этот момент.
- Нет, - твёрдо сказала я и притянула Беана к себе. – Но нам придётся много работать, чтобы добыть себе пропитание.
- Работать? – не понял брат. – Но ты ведь даже стоять не можешь! Как ты сможешь работать?
- Мы не будем просить милостыню, - объяснила я. – Мы будем продавать то, что сделали своими руками.
Беан заинтересованно смотрел на меня.
- А что ты умеешь делать?
- Мы умеем, - поправила я. – Мне нужна будет твоя помощь.
После короткого совещания я благословила Беана на вылазку по окрестностям приюта. Пока ещё нас не отправили попрошайничать, нужно было много успеть.
