— Посмотрим, чего ты стоишь! — взревел Алба-удун.
Он размахнулся закругленным топором и рассек воздух перед собой. Еще до того, как среагировал разум Хаджара, его энергия хлынула в сторону рук и меча, а последний, описав широкую дугу, принял защитное положение.
Как раз вовремя.
Уже спустя меньше, чем мгновение одна из рун вылетела из огненной дуги и, вспыхнув ярким пожаром, разделилась на десяток огненных порезов. Безумным роем они обрушились на Хаджара, стоявшего в центре кокона из тела призрачного, свившегося кольцами черного дракона.
Каждый удар огненных разрезов он ощущал на себе в полной мере. Как если бы гном не стоял от него на расстоянии в десять шагов, а бился в партере в полную силу.
Хаджар чувствовал в каждом ударе мощь истинного королевства, зов и… чего-то еще. Чего-то, чему он не мог найти нужной метафоры.
Это было как если бы… если бы…
— Неплохо, солдат-человек! — засмеялся пьяный от азарта боя Алба-удун. — теперь твоя очередь. Давай, покажи мне что можешь, перед тем как мы начнем настоящий поединок!
Настоящий? Так это был просто приветственный обмен ударами? Хаджар не сомневался, что даже Таш’Маган оценила бы гнома по достоинству.
Что же, становило предельно понятно, каким образом два миллиона гномов, живя на границе между Алым Фениксом и Белым Драконом, столько эпох удерживали свою гору от разорения иноземцами.
Хаджар взмахнул клинком и дракон расправил свои крылья. Сверкнули острые клыки и теперь уже десяток черно-алых разрезов, в которые превратился защитный кокон, устремились в сторону гнома.
Хаджар ожидал от противника всего, что угодно, но только не того, что последний останется стоять неподвижно. Он, в полном смысле этого слова, бездействовал.
Просто наблюдал за атакой человека. А затем, когда десяток черных разрезов, каждый способный отправить к праотцам Повелителя средней стадии, ударил по нему — даже не моргнул.
Хаджар чувствовал, что его удар достиг цели, но вот глаза его подводили. Каждый из разрезов, коснувшийся кожи гнома, буквально разбивался вдребезги, как если бы перед ним была не смертная плоть, а неразрушимый небесный объект.
И только ярче вспыхивали зеленые канаты, стянувшие торс Алба-удуна.
— И это все? — гном выглядел немного разочарованным. — если так, то вспомни молитвы своим богам, человек. Ибо я наступаю!
Гном оттолкнулся от земли. Он использовал свою энергию грязно и неряшливо. Земля, под его стопами, на площади в метр, загорелась, а затем и вовсе из трещин забила лава. Сам же гном, не рассекая, а пробивая собой сопротивления воздуха, из-за чего вокруг него вспыхивали огненные волны, переместился к Хаджару.
Любой опытный адепт счел бы, что сражается с неумехой, который просто запитал источник алхимией, но… последующий удар топора с двойным лезвием полностью опровергал это утверждение.
Окутанный пламенем, с рунами, светящимися на лезвии, он врезался в Алый Клинок и, последний задрожал в руках Хаджара. Тот всем телом ощутил первобытную мощь Алба-удуна. Будто бы Хаджар бился не с гномом, а с настоящим вулканом.
Приняв удар на жесткий блок, Хаджар развернулся на пятках и, используя преимущество в скорости, нанес быстрый секущий удар сверху вниз. Его меч вспыхнул черным сиянием, внутри которого затанцевал беснующийся дракон.
Но, как и в случае с первыми ударами, гном полностью проигнорировал атаку Хаджара. Алый Клинок не просто отскочил от тела Алба-удуна, а еще и высек несколько искр.
— Что за…
— Это смешно! — закричал гном и его второй топор понесся к ногам Хаджара. Тот лишь в последний момент успел создать за спиной вакуум и, используя последний, разорвать дистанцию до того, как его рост сравнялся бы с подгорцами.
— Дешевый трюк! Не такого я ожидал от Безумного Генерала!
Глаза Хаджара сверкнули синевой.
То, что на первый взгляд казалось обычной дуэлью, оказалось, на деле, серьезным поединком. И раз уж гном хочет Безумного Генерала, то, видит Высокое Небо, он его получит.
Ибо у Хаджара не было времени, чтобы тратить его на пустые махания железками.
Он поднял меч к небу. Недавно ясное, оно мгновенно затянулось тяжелыми, могильными тучами. Задул шквальный ветер. Бурей он обрушился на заставу, срывая с дилижансов крыши и заставляя людей использовать свои защитные техники.
Гномы-стражи встали в круг и вонзили в землю свои ростовые щиты.
Оглушая окрестности диким ревом, с неба опустился огромный черный дракон. Он слился с мечом Хаджара, и теперь уже нельзя было сказать, человек стоял перед Алба-удуном или разгневанный повелитель небес.
— Ну наконец-то! — радостно засмеялся гном и руны позади него запылали ярче полуденного солнца.
Глава 1312
Хаджар, обхватив рукоять меча обеими руками, крутанул запястьями и отправил лезвие клинка по широкой, красивой, изящной дуге. Будто этот удар должен был не рассечь противника на двое, а показать все мастерство владения оружием.
Огромный дракон, спустившийся с небес, вобравший в себя волю и мистерии истинного королевства, следовал за взмахом Хаджара.
Так же плавно, как и Алый Клинок, он поплыл по небу, чтобы затем, с диким, оглушающим ревом, рвануть в жуткую атаку. Подобно дильфину, он нырял под землю, рассекая её и обрушивая внутрь глубокой борозды, чтобы вынырнуть в совершенно другом месте, а затем, взвившись в небо, обрушиться мощным рубящим ударом.
Дракон-меч, обозначив цель в виде пылающего факелом гнома, сверкнул черными молниями-разрезами.
— Вот так! Да! — кричал что-то гном.
Он скрестил перед собой топоры, а затем с силой развел их в сторону. Руны запылали еще ярче. Лава под ногами Алба-удуна ожила, вспенилась кипящей массой, а затем выстрелила в небо разъяренным вулканом. Столб каменного огня, настолько жаркий, что сжигал далекие черные небеса, столкнулся в небе с драконом.
Они схлестнулись в яростной битве. Когти стали и меча, против огня и топора. Искры, разлетавшиеся по небу от их неистовой схватки, больше походили на упавшие звезды. Уносясь далеко за горизонт, они оставляли позади следы — тропинки пылающей синевы на мрачном небосклоне.
Хаджар, не дожидаясь исхода поединки его техники Разорванного Неба “Песни Драконьей Бури”, заложил клинок за бок так, будто убрал в ножны. Приняв низкую стойку, он собрал остатки энергии из источника и призвал всю волю, которую только мог.
Для невольных наблюдателей, спрятавшихся за защитными техниками, могло показаться, что Алый Клинок и вовсе остался бездвижен. И только несколько, в том числе полуликий Гай и лучник Густаф, смогли различить, с какой скоростью меч Хаджара выстрелил в змеином выпаде, а затем вернулся обратно.
И вдруг все звуки смолкли. Будто что-то невидимое, но невероятно мощное, втянуло их внутрь, поглотило без остатка. Где-то там, вдалеке, у самого горизонта, небо вспыхнуло кровавым мраком. Пятно жгучего зарева растеклось по самой крамоке мироздания.
