С твоими ногами манекенщицы выглядит бесподобно. А если еще и каблуки надеть…
Нет, каблуки — это уже слишком. Я и так достаточно рослая, почти на голову выше миниатюрной и аккуратной Юльки. И вообще выше половины девушек из нашей группы. Когда-то меня смущал мой рост, но сейчас я смирилась с ним, успокаивая себя тем, что доросла до стандартов модельной индустрии.
— Повернись-ка кругом… — она развернула меня и с видом ценителя женских форм присвистнула. — Задница отпад. Надо брать.
— Оно стоит семь тысяч! — возмутилась я. — Отвалить столько бабла ради одного единственного вечера!
— И вовсе не ради одного, если правильно распорядиться, — проворковала моя искусительница, поглаживая искрящиеся пайетки “рыбьего” хвоста. — Попроси своего богатенького парня, он материально вложится, а потом сможет много ночей подряд наслаждаться русалкой в своей постели… Или ванне…
— Давишь на больное, да? — я игриво шлепнула ее по заднице. — Это на тебя будущий образ порочной монашки так подействовал?
— Типа того. Раз у меня самой личной жизни не наблюдается, наслажусь хотя бы твоей.
— Не возьму русалку, — решила я. — Для бала неудобно. Весь хвост отдавят!
Мы дружно прыснули со смеху.
Телефонный звонок застал меня на стадии переодевания, примерно в середине процесса натягивания колготок.
Ромка. Вспомнил обо мне наконец, прогульщик бессовестный.
— Алло, — я решила не прерываться, просто зажала телефон между ухом и плечом.
— Привет, Рит. Чем занимаешься?
— Сижу в примерочной полуголая.
— Ого. Совсем не бережешь моих чувств… Покажешь?
— Да хоть сейчас, Ром, — чуть подобрела я. — Но ты же знаешь нашу ситуацию…
— Потому и звоню. — на том конце провода последовала нервная пауза, будто он собирался с духом. — Приезжай ко мне в пятницу, отца не будет дома. Сможешь отпроситься на всю ночь?… Рит? Ты куда пропала? Все хорошо?
Я подняла телефон с пола, куда он секунду назад шлепнулся, и, нащупав рукой небольшой пуфик в углу примерочной, села.
— Просто выронила сотовый. Думаю, отпрошусь… Скажу, что поехала к Юле, она будет не против.
Сердце стучало, как заполошное, мысли о карнавальном наряде вылетели из головы. Неужели ЭТО наконец случится?..
4. Дом Верстовских
Ты слишком смело преступаешь скромность,
Покинув город и себя предав
Рукам того, кому ты не мила;
Вверяя неожиданностям ночи
И злому наущению пустыни
Сокровище невинности своей.
(“Сон в летнюю ночь”, У. Шекспир)
— Это ваш дом?
Я в нерешительности остановилась перед большим крыльцом, украшенным изящными литыми перилами и островерхой крышей.
— Да, а что? — Ромка возился с замком, и потому не видел моей оторопи.
— Впечатляет… Он старый?
Старый и знакомый. Меня не отпускало чувство дежавю. Я будто уже видела этот дом ранее… Хотя, видела, конечно, и конечно — не конкретно его… Коттеджи такого типа повсеместно встречались в Великобритании — основательные, и в то же время изящные, без особых изысков, но с гармонией линий и элементов, сочетающихся и дополняющих друг друга. В нем было нескрываемое благородство. От дома веяло достоинством, неспешностью, умудренностью… Поэтому я и предположила, что дом стар, хоть и тщательно отреставрирован. Но Рома меня удивил.
— Да нет, не очень. Хотя те, кто видят его со стороны, особенно на фотографиях, дают ему лет сто, а то и больше.
— А-а-а… — Чуть более облегчённо протянула я. — Значит, это новодел?
— Не совсем. Его построил мой дед.
— А остальное?
Я имела в виду участок. Разбитый вокруг дома сад поразил меня не меньше самого здания. Багряные клены и золотистые берёзы неспешно посыпали листьями заросли вереска и роз. Вместо аккуратного газона землю покрывала буйная, ничем не сдерживаемая растительность. В таком саду можно заблудиться, нахвататься колючек и проклясть весь белый свет, но тем не менее, было в нем нечто необыкновенное… Определенно, ради него стоило ехать сначала на метро, потом — еще немного на электричке, и зафиналить эпическое путешествие пешей прогулкой через лес до закрытого коттеджного поселка, где коротала дни семья Верстовских.
— Сад посадила бабушка, потом за ним приглядывала мама. С тех пор, как мы с отцом остались одни, он немного подзапустился, конечно… Но нам нормально и так.
Ага. Честно говоря, я представляла сегодняшний вечер и свою реакцию несколько другими. Взгляд сам собой уперся в спину наследника всего этого великолепия. И почему меня не предупреждали, что я связалась с семьей аристократов? Или предупреждали, но я ничего не хотела слышать? "Не такой, как остальные", "Золотая молодежь", "Роману все сходит с рук" — разве не таким описывает моего избранника народная молва Ливера? Да и он сам не лучше: "Шекспир — у меня в крови". Пафосно, но маловероятно. На мой взгляд, Шекспиром в Ромке и не пахло.
Рома справился с замком и первым шагнул в прохладную, пахнущую чем-то необычным, прихожую. Нащупал рукой выключатель: я запрокинула голову наверх, где заблестел металлом тяжелый светильник в виде раскинувшего крылья орла. Потолки в доме были высокими. Прихожая — необычайно просторной, а уводящий в темноту коридор — широким.
— Заходишь? — он поманил меня за собой.
— Да, — я переступила с ноги на ногу и неловко наклонилась, потянувшись к сапогам — разуться.
Чувствовала я себя при этом странно — будто собралась разуваться в музее. Или в Версальском дворце, куда пришла с экскурсией. Не очень приятное ощущение, честно говоря. Только пришла, а уже чувствовала себя лишней! Вплоть до этого момента наша с Ромой разница в материальном положении не очень бросалась в глаза. Я — из простой семьи. Родители образованные, да, но образованные в первом колене. Колено же второе, а также третье, четвертое и все последующие в обратном направлении прилежно пололи репу в деревнях. И даже три года жизни в Англии не придали мне ореола крутости или внешнего лоска. Хотя Юлька считает иначе.
— Можешь присесть, — парень указал на удобную банкетку из темно-серой, явно натуральной, и блестящей так, словно ее битый час натирали воском, кожи.
— Да уже все, — я придвинула ботинки максимально близко к стене, чтобы они не "отсвечивали" и не портили гармонию внутреннего убранства. — Скажи, мы точно будем одни? Нам не помешает… Ммм, дворецкий?
— У нас нет дворецкого, Рит, — парень притянул меня к себе и чмокнул в нос.
Странно. Попадая в такой дом, первый делом ожидаешь, что тебе навстречу кинется услужливый дяденька во фраке.
— А прислуга? — я нервно хохотнула. — Повар? Камердинер? Прочая челядь?
— О чем ты говоришь, дурочка? — Рома расстегнул молнию и стянул с меня куртку. — Я и слов-то таких не знаю!
— Неужели ты сам убираешь весь этот дом? — я посмотрела вдоль просторного коридора: взгляд затерялся вдали.
— Убирает приглашённая
