и скрылся. Потому, как завещал Великий Уравнитель, отец песков и ашахитов достопочтимый Шеннаитх, по заслугам и честь.
– Вот как… хм…
– Калдор заманил нас в древний некрополь, обещая сокровища, – продолжал Эфит, – но там не оказалось ничего кроме тысячелетней пыли и истлевшего хлама. Вновь ожили мертвецы. Ящер взбесился, напав на Варвара, а хозяин зубастой твари тем временем скрылся. Уж не знаю, чем он руководствовался: трусостью или подлостью.
Капитан перевел взгляд на волшебника и его учеников. Паломник и девушка не могли подтвердить или опровергнуть слова союзника, так как ничего не видели.
– Хех, – Эразм усмехнулся. – Есть неточности в некоторых деталях, но суть вполне ясна.
– Тогда вам нужно знать, что убивший дрессировщика является родственником владельца раптора, голову которого обнимал северянин. Я допросил его. Называет себя Джубалом из Муфтарака, племянником Хамуда Зверовода, у которого Калдор и увел ящера.
– А нам какое дело? – волшебник безразлично пожал плечами. – Еще один проходимец, прикрывающийся благородными целями.
– А-ха-ха. Да, колдун, тебя ничто не может вывести из равновесия. Но, судя по всему, вы отказываетесь от кровной мести за погибшего Калдора?
– Туда ему и дорога! – отрезал Эразм и, повернувшись к ветерану, добавил. – Но тропинка-то проторена… – лорд кивнул капитану и вышел из шатра, увлекая за собой учеников.
Эфит улыбнулся и проводил взглядом старика. После поклонился Нахиору, подмигнул рабыням и тоже направился наружу.
Следующая неделя прошла спокойно. Эфит проводил вечера у огня, сжимая в руках амулет и перечитывая послание, которое Тинтур отправила ему в Анвил. Мужчина печалился. Ему хотелось скорее обнять милую эльфийку, зарыться носом в душистые шелковые волосы и забыться в страстном поцелуе. Он проделал уже немалый путь, но этот путь лишь отдалял его от единственной женщины, которую Эфит полюбил. Эти мысли тяжелым грузом обрушились на голову. Ветеран не мог спать и подолгу пялился в звездное небо, коря себя за то, что позволил Калдору сбежать с артефактом.
Не скучали Ослябя и Шахриет. Днем молодые люди готовили пищу, гуляли и веселились. Паломник рассказывал истории, а Шахриет слушала с интересом и не перебивала. Вечером наступало время обучения, и лорд Пифарей строго отчитывал парня и часто хвалил девушку. Как не старался Эразм, Ослябя не мог сосредоточиться и уловить потоки энергии. Зато Шахриет делала грандиозные успехи. Она схватывала все налету и уже зажигала любой предмет заклинанием «свет», а также со скрипом и усилием, но пускала обыкновенную волшебную стрелу.
У паломника не выходила магия, а потому он с остервенением накинулся на книги. Он самостоятельно прочитал толстый том Корвана «О вампирах. Малые и высшие особи», правда понял из этого только часть, вроде наличия возможности излечить вампиризм на ранних стадиях развития болезни.
Шалилун докучал черным стражам и бедуинам, что так же останавливались на стоянку в оазисе. Несколько раз его заставали за странными молитвами, когда он невнятно рычал, стоя на коленях. В момент молебна мог неожиданно подскочить и махать руками, будто ловил муху, а после упасть на песок и заскулить. Его старались сторониться. Впрочем, орк часто пропадал в палатке лекаря, просиживая часами у кровати Варвара.
Убийцу Калдора отпустили неожиданно. Нахиор держал его под арестом среди рабов, но на шестой день Джубал просто появился в оазисе. Паренек кутался в куфию и длинный халат песчаного цвета, закрывая тело и лицо. Только изумрудно-зеленые глаза нагло осматривали окружающих. Он сидел у небольшого костерка, провожая взглядом уходящее солнце, когда Эфит подошел для знакомства.
– Значит это ты убил заклинателя ящеров? – ветеран с напускным равнодушием опустился на коврик рядом. Мужчина протянул бурдюк с элем, рассчитывая, что собеседник покажет лицо.
– Что поделать, – Джубал расстроено вздохнул. – Рапторы очень до́роги. Редко кому удается получить их яйца. Они живут стаями по пять-семь особей и никогда не уходят далеко от кладок, – приняв предложенную выпивку, паренек опустил край куфии.
Эфит вгляделся в молодое смуглое лицо, и оно заставило насторожиться. Кожа незнакомца поблескивала синим оттенком. Он где-то уже видел такое раньше, но не мог вспомнить.
– Понимаю, – страж вольного города решил максимально расположить к себе собеседника. – Ашахитские обычаи требуют возмещения.
– Ну, тут скорее мой дядя, – Джубал улыбнулся. – Раптор стоит целое состояние, но только в яйце. Когда он появляется на свет, то становится бесконечно предан тому, кого видит в первый раз, чей запах почувствует первым. После возвращать зверюгу не имеет смысла, она никогда не приживется. Потому Хамуд строго наказал умертвить наглого вора. Я прошу прощения, если его смерть принесла вам страдания. Я пойму, если вы, уважаемый, решите поквитаться. Обычаи нужно чтить.
– А, нет, – Эфит махнул рукой. – Честно признаться, я и сам желал бы осуществить над ним расправу.
– Неужели? Я думал, что вы дружны. Он ведь, как и вы, из Караванщиков Анвила. О вас судачит вся округа. Говорят, что вы избавили от проклятия поместье аль-Гази, одолели орду живых мертвецов, еще сотню Пустынных скорпионов и даже сразили великана, что сжирал анвильских овец и намеривался пожрать детей.
– Все так, – ветеран расплылся в довольной ухмылке, – но мы столкнулись с предательством. Из-за Калдора мы чуть не погибли. Он бросил нас в смертельной опасности и бежал, прихватив мои вещи.
– При нем и правда находилась какая-то сумка, – не стал отрицать паренек.
– Ага! – глаза Эфита моментально загорелись. – И где же она?!
– Не знаю, – Джубал равнодушно пожал плечами. – Я в нее даже заглянуть не успел. Меня мамелюки сразу взяли и сумку прибрали, наверное, унесли к капитану.
Паническое волнение охватило мужчину. Его руки затряслись, а нутро сводило, словно в груди образовалась дыра и засасывала внутренности. Он с трудом взял себя в руки, но спешил удалиться.
– Меня зовут Эфит, кстати. Держись меня, если желаешь преуспеть, – он похлопал собеседника по плечу, забыв про бурдюк, и зашагал прочь.
– А я Джубал! – прозвучало в след, но мужчине это имя не показалось знакомым. – Хех, – паренек усмехнулся, – коротка же память, ну ничего, придет еще время – я напомню.
Ветеран вольного города не знал, что теперь делать. Он отошел подальше от нового знакомого и присел возле шатра на табурет. В расчетах, которые Эфит строил на ближайшее будущее, не предполагалось, что мамелюки могут завладеть сердцем Блудного Халифа. Одно
