род не пала их немилость. — И снова поднятые брови. Что?! В каждой шутке есть доля шутки. Когда я говорила про ритуальные танцы вокруг костра — я была предельно серьезна.
— Как вы поняли, что я из серединного мира? — Следует следующий вопрос. В этот момент понимаю, как сильно у меня оказывается затекли ноги за время нашего с ним разговора. Аккуратно их вытягиваю. Кровь сразу же стремиться в пережатые конечности, и становится немного теплее. Или это может быть ветер? Не успела отследить в какой момент он превратился из неприятного, ледяного в теплый и приятный бриз. И еще этот тонкий запах тропических цветов, который плывет в воздухе. Мягкое солнце, согревающее не только тело, но кажется и саму душу. Не замечала их до этого. А зря. Отвлеклась. Задумалась.
— Простите. А какой был вопрос? Можете повторить еще раз? — Его улыбка меняется. Если раньше, он рассматривал меня с любопытством естествоиспытателя, словно я прекрасный лабораторный экземпляр, который демонстрирует необычные для своего вида свойства. То сейчас — в его глазах я вижу тепло и какую-то мужскую заинтересованность, и она мне не нравится.
Так смотрел на меня Блэйз. И я очень хорошо помню, что из этого получилось.
С другой стороны, если этого не замечать, может быть он сам потеряет ко мне всякий интерес? Что мне там мама рассказывала? Покорность и послушность — высшая женская благодетель. Жена — это тень, которая следует за мужем. Так что закрой рот Алтэя, и перестань демонстрировать всем свое уродство (это она про мой интеллект так всегда говорила). Будь кроткой и скромной. Самое время пойти от противного.
— Как вы поняли, что я из серединного мира? — Говорит он ласково, с почти мурлыкающей интонацией.
— Надменный взгляд, превосходство, читающееся в каждом жесте, сила, которая от вас исходит, и Пушок. У нас таких нет. — Показываю я на зверя, который сейчас сидит недалеко от нас и с нескрываемым любопытством на морде наблюдает за происходящем.
— Плюс ваша внешность. Черты лица, строение тела, пластика движений. Расу я определить не могу, но судя по всему — вы либо полубог, либо какая-то разновидность дракона. Может быть даже без примесей, если оценивать по цвету глаз, но здесь я могу ошибаться. Единственный дракон, которого я знала, оказался редкостным парнокопытным животным. Уже простите. Но, здесь скорее сказывается его воспитание, а не генетика. — Я пожимаю плечами. Мол, сами понимаете. Продолжаю.
— Манеры, структура построения предложений, акцент — выдают в вас аристократа. И хочется вас сразу огорчить. Увы, вы не в моем вкусе. Никогда не любила синеглазых блондинов. — Затаиваю дыхание и с нескрываем любопытством жду ответной реакции, внимательно вглядываясь в его лицо. Это было довольно грубо с моей стороны, но может быть поможет его оттолкнуть? Пушок, до этого смотревший на меня, поворачивает голову к своему хозяину? Другу? Кто он ему?
— А небесных инквизиторов? — Сощуриваются его глаза. Сердце пропускает один удар. Потом второй. Легкие, кажется, забывают, как дышать. Руки моментально становятся ледяными, а ноги снова подтягиваются к груди. Никогда не думала, что так скажу, особенно сейчас, но лучше бы я слушала маму.
Таинственный незнакомец (небесный инквизитор)
Вызов принят — вот, что мне хочется сказать после её описания моей скромной персоны. Но произношу я совсем другое.
— А небесных инквизиторов? — М! Вот это реакция! Сначала у неё реагирует сердце, пропуская пару ударов, потом сжимаются легкие. Кровь словно застывает в её венах, а ноги снова тянуться к груди. И? Как ты теперь будешь выкручиваться? Не любит она синеглазых блондинов.
— Ни разу таких не встречала — отвечает она мягко, стараясь вложить в голос все свое самообладание. И ей это почти удается. Конечно, не встречала. Мы же на работе постоянно.
— Но слышали. — Моя улыбка становится шире. На самом деле — мне её жаль. Очевидно, что сейчас сердце девушки разбито, самооценка растоптана, а душа воет от несовершенства этого мира. С другой стороны врать ей удается с трудом. Особенно самой себе. Кто меня так внимательно рассматривает? У кого тело реагирует приятным румянцем и сладкой дрожью на мой голос? Это может быть даже интересно. Что возьмет верх по итогу: разум или чувства? Как быстро сдастся эта кошечка?
— Слышала. — Отвечает она, глядя на Пушка. Интересно, что.
— Расскажете? Надеюсь, нас вы не будете сравнивать с парнокопытными животными из горной местности? — Смеюсь я. Честно говоря, когда она начала объяснять кто они такие, я не сразу понял подвох. Думал, что она продолжает иронизировать, как было до этого.
— О таких, как вы, очень мало информации. — Начинает она не очень уверенно, но слышно, как с каждым словом её голос обретает силу. И надо сказать, эта сила мне нравится. От нежных переливов, в голове появляется какая-то особенная легкость. А это неподдельное, искреннее любопытство, с которым она на меня смотрит? Обычно наши дамы настолько зациклены на себе, что не замечают никого и ничего. А здесь — кажется, что она слышит не только мои слова, но и то, что скрывается за ними.
— Да. Это правда. Нооо — Киваю я, предлагая ей продолжить. Сдашься? Она вздыхает, встряхивает волосами, от чего в них поселяется стадо золотистых, солнечных зайчиков, прыгающих с прядки на прядку, отвлекая меня от сути разговора.
— Про вас ходит много легенд. — Не сдалась. Откидываюсь назад, продолжая за ней наблюдать. Снова пауза. Видно, как она собирается с мыслями, пока мой взгляд притягивают её губы. Интересно, какие они на вкус? По цвету — напоминают спелую вишню. И без всякой краски и генетических доработок.
— Говорят, что вы помогаете нижним мирам стать серединными. А серединным — верхними. — Пауза, а потом уже тише. — Но бывают случаи, когда вы уничтожаете целые сексторы миров, если вас в них что-то не устраивает. Жизнь дарующие, смерть приносящие. Так вас называют. — Верно, дорогая. Мы очень страшные ребята.
— Не знал, что этому учат на факультете археологии. — Отзываюсь я. Девушка отворачивается от меня и смотрит на такой теплый и манящий океан. Мысли почему-то сразу же рисуют её плещущейся в его водах. Без одежды, разумеется.
Пушок издает странный звук, что-то среднее между ррр и фшшш, явно привлекая мое внимание. Снимаю ментальный блок.
— Что? — Спрашиваю я своего друга.
— Возьми себя в руки, господин инквизитор. Еще немного и твой рабочий интерес из штанов вылезет и кинет неподобающую тень на нашу славную репутацию. — Действительно! Что со мной такое? С каких это пор я стал таким податливым для девичьих чар? Что я женщин красивых что ли
