нас с вами ждет увлекательное путешествие в ваш мир. — И только я произношу эту фразу, как сразу же об этом жалею. Потому что на моих глазах кружка выпадает из её тонких, красивых пальчиков, и беспомощно летит вниз. Во взгляде зеленых глаз читаю не страх — ужас. Все тело напрягается, хотя, казалось бы, куда уж еще, кровь снова покидает её лицо, делая его мертвенно бледным, даже губы немного синеют.
Тут с океана на нас налетает неожиданно холодный ветер. Здесь. На моем личном острове, где климат устанавливаю я сам. Интересно. Что дальше? Пустой разговор, в середине которого появится слабый мужчина, который любит самоутверждаться за счет женщин? А как хорошо все начиналось.
Алтэя
От услышанного, кружка с кофе летит вниз из в момент ослабевших пальцев. С губ против воли вырываются совсем не вежливые слова с еще менее вежливыми интонациями.
— Вы могли бы просто меня убить. Или обездвижить. Один наш преподаватель по боевым искусствам говорил, что хороший удар в основание черепа решает разом много проблем. Вам же скорее всего мой биологический материал нужен? — И почему я сразу об этом не подумала? Что еще от меня можно получить? Какое-то время он просто сидит и внимательно смотрит на меня. Что? Кошечка оказалась более разумной, чем он думал? Странно, но ощущения опасности вокруг него сейчас нет. И взгляд опустить мне не хочется. А вот наблюдать за тем, как меняется в этот момент выражение его лица — очень даже. Движения почти незаметны. Но вот его брови пытаются ползти вверх, потом немного хмурятся, уголки губ трогает легкая улыбка. В какой-то момент не выдерживаю и начинаю тихонько смеяться.
— Вам кажется это смешным? — Спрашивает он и внимательно смотрит мне прямо в глаза. А я ловлю себя на том, что устала бояться.
— Да. — Честно отвечаю я, и продолжаю тихонько хихикать. — Я права, да? Насчет биологического материала?
— Может быть вы еще и с Межмировой теорией знакомы? — спрашивает он и немного склоняет голову на бок, ожидая ответа.
— Это о том, что все миры делятся на 3 класса в зависимости от чистоты энергий, которые в них преобладают? А класс в свою очередь делится на секторы, в зависимости от степени разумности существ, которые его населяют? — После этих слов мне становится гораздо спокойнее. Я даже благодарна ему за этот вопрос. Ведь, если территория мужчин и чувств, которые они вызывают остается для меня неизведанной и теперь уже болезненной, то территория знаний — моя стихия. Когда у тебя нет внешности, особых магических талантов и любви семьи — интеллект здорово упрощает жизнь. Он вопросительно продолжает на меня смотреть.
— Нет, что вы! На наших окраинах такому не учат! — Мой смех становится чуть громче. — Мы же умеем только коренья собирать, да песни вокруг костра ритуальные петь. Куда нам до вас, образованных жителей серединных миров. — А какая мне теперь разница? Вечером я попаду домой, где меня ждет теплый, во всех смыслах прием. За предательство семьи, срыв свадьбы и нарушение королевских традиций — меня ждет суд. А после — казнь. Смертная разумеется. На костре. Мы же уважающее себя королевство, которое чтит память предков и их заветы. И плевать, что у нас уже давно наука хорошо развита, медицина на довольно высоком уровне, перед традициями все равны! Значит, напоследок могу немного оторваться и похулиганить, например подергать этого зверя за хвост.
— С огнем играете принцесса — словно прочитав мои мысли говорит он, и я вижу в его глазах озорные искорки.
— Это вам к моему отцу. — Парирую я.
— А ваш жених? — Я морщусь. — Или муж? Не совсем понял ваши взаимоотношения, если честно. — Продолжает он, и немного подается вперед, пристально глядя мне в глаза, от чего я инстинктивно отклоняюсь назад. — В каких вы с ним отношениях?
— Послушайте, вы простите меня, конечно, но хватит на меня уже так смотреть. — Неожиданно спокойно и уверенно говорю я. — Да, я разумная. Умею говорить. Иногда слишком много, иногда чушь, но что поделаешь — стресс. А то мне как-то даже неловко. Вы от меня чего-то ждете, и судя по вашим реакциям я постоянно не оправдываю ваши ожидания. — Его губы трогает улыбка, но вот какая понять сложно. Теплая? Саркатичная? Задумчивая?
— И все-таки — пропускает он мои слова мимо ушей. — Кто он вам?
— Он мне одно парнокопытное животное, распространенное в горных регионах планет пригодных для жизни. — Он моргает. Как могла, так и выкрутилась. Не козлом же его в лоб называть, а вот — обозначила основные характеристики, указала на особенности. Ничего лишнего. Пауза затягивается. Может он их не видел ни разу или в его мире их нет? Поэтому поясняю.
— Ну, есть такие животные. У них есть рога, копыта. Обычно, когда мужчина себя плохо ведет, в некоторых мирах его сравнивают с козлом. — Все-таки сказала это в слух. Он продолжает молчать. А потом неожиданно начинает хохотать. Как я вчера. В голос, от души. При этом его накаченная грудь, которую он снова мне демонстрирует в глубоком вырезе своей расстегнутой белой рубашки, буквально ходит ходуном. И пусть, с мужчинами на ближайшие несколько сотен лет я завязала (это включая эту свою жизнь и несколько следующих) смотреть на прекрасное творение природы мне никто не запрещает. И это совершенно точно мне ничем не грозит. Его лицо расслабляется, он ерошит свои волосы и я ловлю себя на мысли, что мне интересно, какие они на ощупь.
— Спасибо, что объяснили — беря себя в руки, наконец, отвечает он.
— Всегда пожалуйста. Если что-то еще нужно, вы обращайтесь. — Отвечаю я с улыбкой.
— И все-таки. Он ваш муж? — Снова возвращается он к своему вопросу. Вот зануда какой! И что ответить? А какой смысл скрывать, если уже вечером — не хочу об этом думать, что тогда будет.
— Не знаю. — Честно пожимая я плечами. — Сегодня — мы должны были пройти обряд венчания. — Мужчина удивленно вскидывает брови. — Но, по его словам, пока я заканчивала академию, мой отец меня ему продал, подписав брачный договор перед лицом совета. Этого я не знала, и думала, что все происходит по большой взаиной любви. Церемония, и последующая первая брачная ночь должны были стать последним штрихом в выполнении всех традиций. Но, раз я здесь, значит что-то пошло не так. — И грустно, и смешно. Он молчит и легонько кивает, предлагаю продолжить.
— Если я вернусь домой — меня сожгут на костре, чтобы задобрить стихии, которые я предала и на мой
