в тщетных поисках запивки. Но ее Норсмор не предусмотрел. Тонкие нотки, сложное послевкусие — ничего подобного. Во рту звучал лишь пронзительный вкус крепчайшей выпивки. Сколько градусов в этой дряни? Шестьдесят? Уж никак не меньше. Секунд десять спустя Наткет решился выдохнуть и зашелся кашлем.
Норсмор смотрел в потолок, смакуя выпивку. Его лицо оставалось непроницаемым, как у дегустатора, исследующего вкусовые глубины элитного коньяка. Кадык дернулся — доктор позволил себе глоток.
— Поразительно, не так ли? Вкус бесподобен!
— Э… — промямлил Наткет. — Повторить действительно сложно…
Разве настоять старые носки в жидкости для чистки стекол, но про это Наткет промолчал.
— Ну так рассказывай, — сказал Норсмор. — Как идет жизнь в Городе? Жена, дети? Престижная работа? Я так помню тебя еще мальцом…
Наткет развел руками.
— С детьми и женами не сложилось. А работа… Утром была. Может, и не самая престижная, но интересная…
— А чем занимаешься?
— Делаю чудовищ, — вздохнул Наткет. Корнелий… Что бы сказал старик, узнав, что на его поминках Наткет будет пить водку, настоянную на редких змеях? Расстроился? Удивился? Как бы то ни было, Наткет все равно не смог бы угадать реакцию. Старик остался для него закрытой книгой. Наткет ничего не знал о его прошлом — лишь раз Корнелий обмолвился, что воевал, хотя Наткет так и не понял где, когда и с кем.
Правда, про родного отца он знал не больше, хотя и прожил с ним восемнадцать лет. С ним ситуация была иной — отец не скупился на истории о своей жизни, но разобраться, есть ли там хоть слово правды, было невозможно. И шансы узнать истину точно так же упали до нуля.
Белесые брови Норсмора взметнулись.
— Как так? — переспросил он. — Настоящих чудовищ?
— Для кино, — пояснил Наткет. Сбиваясь, поскольку алкоголь начал расползаться по телу, он рассказал доктору о своей работе. Норсмор смотрел на него так, словно до сегодняшнего вечера думал, что в кино снимают настоящих монстров. Качал головой, щелкал языком и слушал столь внимательно, будто запоминал каждое слово. В другой раз от подобного внимания Наткет бы запутался в словах, но змеиная водка развязала язык.
— Ну а вас что привело в Город? Закупаете лекарства для аптеки? — он подмигнул.
Норсмор усмехнулся и, прежде чем ответить, разлил вторую порцию.
— За удачную карьеру? Так сказать, за чудовищ, которые нас кормят?
Вторая прошла легче, хотя нутро Наткета и сжалось, предвкушая новую встречу со спиртным.
— Последнее время мой бизнес, так сказать, расширился, — пояснил Норсмор, когда Наткет несколько пришел в себя. — Так что приходится иногда наведываться. В некотором роде мы теперь коллеги — я также занимаюсь чудовищами.
Настал черед Наткета удивляться.
— Как это?
Поставив саквояж на колени, доктор достал и передал Наткету плоский флакон из темного стекла.
— «Кровь дракона», — прочитал Наткет яркую этикетку. — Горький бальзам?
— Производство, оптовые поставки — пояснил Норсмор. — Брэнд уже входит в моду. Скоро мы планируем запустить рекламу на телевидении — «Кровь Дракона — от тысячи болезней». Спрашивайте в аптеках и супермаркетах.
Наткет покосился на доктора, не представляя, где тот мог нахвататься подобных слов и идей. На успешного бизнесмена тот походил в последнюю очередь. Перевернув флакон, он прочел:
«Вода из чистейших родников северного побережья и уникальные травы создают неповторимый вкус, которым так славен бальзам „Кровь Дракона“. Эффективность подтверждена клиническими испытаниями. Рекомендовано для профилактики заболеваний сердечно-сосудистой, нервной, эндокринной, пищеварительной и мочеполовой систем. ПОЧУВСТВУЙ СИЛУ ДРАКОНА! Рецепт, передававшийся из поколения в поколение, теперь для ВАС! Экологически чистый продукт из города Спектр. Производится с 1868 года».
— С какого года? — переспросил Наткет. — Спектр же основан в девяносто четвертом…
— Но кто об этом помнит? — сказал Норсмор. — К тому же бальзам могли делать и до основания города, так? Кто-то же там жил?
— Медведи, — согласился Наткет. — И береговые гиены.
Он протянул флакон Норсмору.
— Оставь себе, — сказал доктор. — Такой подарок из родных мест. А если кончится или захочется вспомнить Спектр, так достаточно зайти в супермаркет. Вкус, знакомый с детства…
— Что-то я не помню в своем детстве подобных вкусов…
Норсмор не успел возразить — из саквояжа раздался писк. Доктор нахмурился, долго копался, звеня стеклом, пока не вытащил огромный мобильный телефон того дизайна, который вызвал бы нервный припадок даже у Белла. Наткет и не подозревал, что сейчас кто-то пользуется подобными монстрами от сотовой связи.
— Я человек старого склада, — сказал доктор, держа в Руке надрывающийся телефон. — Для людей моего возраста такие штуки непонятны. Но приходится идти в ногу со временем. Телефон мне купил менеджер…
— Вы ответите? — спросил Наткет, которого нервировали звонки.
— Ах да…
Норсмор нажал на кнопку указательным пальцем.
— Слушаю. — Некоторое время он молчал. — Сорвался звонок. Ну ничего, перезвонят.
Доктор третий раз наполнил стаканы.
— Так за прогресс? И чтобы мы всегда за ним успевали…
— А у тебя есть телефон? — спросил он, когда они выпили, тоном, словно речь шла о нефтяной скважине. Наткет не упустил шанса похвастаться. Он долго рассказывал доктору про возможности своей многофункциональной трубки, даже сфотографировал и показал снимок. Норсмор был сражен наповал.
Спустя минут десять телефон доктора снова зазвонил.
— Я отойду, пока вы говорите? — сказал Наткет — Где здесь уборная?
— Прямо, — доктор махнул рукой, растерянный очередным столкновением с техническим прогрессом. — Слушаю.
Лавируя между столиками, Наткет побрел к туалету. Змеиная водка разгулялась по организму. Ноги заплетались, он чуть не опрокинул чей-то столик. Никто не возмутился — китайцы по-прежнему только наблюдали.
Когда он вернулся — умывшись и ни капли не протрезвев, — Норсмор вертел в руках его телефон. Наткет не заметил, что оставил трубку на столе. Доктор во все глаза смотрел на прыжки белки, кивая в такт.
— За такое чудо надо выпить, — сказал Норсмор. — Когда дела с «Кровью Дракона» окончательно наладятся, первым делом потребую от менеджера такой телефон.
— За это и выпьем, — сказал Наткет. — Чтобы дела наладились…
Широко улыбаясь, он посмотрел на доктора. Тот молча наполнил стаканы. На долю секунды лицо его стало злым и серьезным, словно из-за тоненькой маски провинциала, которого дурит собственный менеджер, выглянула истинная сущность — странная и непонятная. Новая волна алкоголя смыла наваждение.
Наткет рухнул на стул. Кровь в висках пульсировала, он отчетливо слышал биение собственного сердца. Он обернулся к толстяку, снова наткнувшись на улыбку. И тут у Наткета глаза полезли на лоб. Татуировки — только сейчас Наткет понял, что это переплетающиеся змеи, — двигались. Ползали, извивались, перетекали с предплечья на грудь, а оттуда к животу. Страх тихо пискнул. Наткет быстро отвернулся.
— Тот толстяк, — громко зашептал он. — У него…
Он замолчал.
— Прости? —
