Ему хотелось прикоснуться к ней с привычной для него интимностью любовника. «Она будет выглядеть немного растрепанной от моего прикосновения», — решил он и снова он понимал, что ему следовало быть осторожнее в своих реакциях. Ему приходилось признать, что он физически остроотвечает на женскую привлекательность Хонор. Конн решил, что понял, в чем дело, и сумеет с этим справиться. Но определенно он не собирался выставлять напоказ это свое настроение.
— Администратор отеля порекомендовал мне небольшой ресторанчик в деловом центре города, — сказал Ландри, провожая ее к серебристо-серому «порше» у края тротуара. Конн назвал, какой именно ресторан, и поинтересовался:
— Вы знаете его?
Хонор кивнула:
— Отличный выбор.
Она позволила ему усадить себя на переднее сиденье, он обогнул автомобиль спереди и сел за руль.
— Ну? — начала она весело. — Когда вы собираетесь рассказывать мне все подробности?
Его обещанный телефонный звонок сегодня в полдень был разочаровывающе краток, во всяком случае, так решила Хонор после того, как положила трубку.
Ландри лишь спросил ее домашний адрес, затем добавил совершенно спокойно, что Грейнджер больше не представляет проблемы, и отказался распространяться по этому вопросу.
— Я поведаю вам об этом за ужином, — пообещал Ландри, отъезжая от обочины.
Тихие, обсаженные деревьями улочки рядом с территорией Калифорнийского технологического института были относительно пусты в этот час, и он беспрепятственно вел машину, прекрасно ориентируясь в городе.
Она сначала удивилась тому, что ему знакомы улицы Пасадены, но потом просто забыла об этом, когда ее мысли вернулись снова к Грейнджеру.
— Он действительно устранен, верно?
— Он больше не побеспокоит ни вас, ни вашу сестру.
Хонор резко повернула к нему голову:
— Откуда вы узнали, что моя сестра имеет отношение ко всему этому?
— Я расскажу вам и об этом за ужином. — Он бросил ей взгляд искоса. — Успокойтесь, Хонор. Я уже обо всем позаботился.
Ее веселая самоуверенность немного поумерилась.
— Вы обо всем позаботились? А я-то думала, что о Грейнджере позаботилась полиция!
— Так или иначе, он больше вас не побеспокоит.
— Знаете ли, Конн Ландри, у вас замечательный талант говорить загадками!
— Поскольку мои таланты довольно ограниченны, я стараюсь довести до совершенства те немногие, которыми обладаю.
— Подозреваю, что чувство юмора нельзя отнести к вашим немногочисленным доведенным до совершенства талантам.
— Вероятно, вы правы, — согласился он без малейшего огорчения.
— Жаль, — сухо посетовала она.
«Талант к вождению машины, очевидно, был одним из его немногочисленных талантов», — отметила Хонор, когда он парковал «порше» с изящной точностью перед небрежно элегантным маленьким ресторанчиком. Когда Конн открыл дверцу автомобиля и подал си руку, чтобы помочь выбраться и перевести через дорогу, она решила, что у него есть и еще один талант: он обладает способностью заставить ее чувствовать себя защищенной.,
«Для меня это странное ощущение», — размышляла она, усаживаясь за столик. Хонор никогда не осознавала, что нуждается или желает защиты мужчины. Чувство защищенности, знакомое ей только в детстве, исчезло, когда ей было тринадцать лет, и с тех пор она не вспоминала об этом и ни от кого не зависела.
Сдерживая свое любопытство, пока послушно делала себе заказ салата из брокколи и морских гребешков, Хонор выжидала удобного случая начать интересующий ее разговор. Когда к их столику принесли шардоне «Округ Сонома» после продолжительного обсуждения качества вина между сомелье и Конном, она решила, что ждала достаточно долго. Выжидательно улыбаясь, она глотнула прекрасного белого вина и повторила свою просьбу:
— Расскажите мне, что сталось с Грейнджером.
Ландри пожал плечами, протягивая руку к своему бокалу.
— Он вышел из тюрьмы. В конце концов, он закончит свою жизнь в тюрьме, но, видимо, не в этот раз вселится в нее окончательно.
Выжидательная улыбка Хонор исчезла.
— Вы сказали, что все в порядке, что вы с Грейнджером все уладили и что он больше не побеспокоит нас. Этого-то я и боялась, — продолжала она мрачно. — Пока он разгуливает на свободе, мне придется разыскивать его.
— Вы больше никогда не приблизитесь к этому мерзавцу. Я говорил вам, что ситуация под контролем.
Во взгляде Копна снова был холодный приказ.
— У меня нет выбора, — огрызнулась Хонор.
— Вы правы. Выбора у вас нет. Вы будете делать то, что я вам скажу.
— Вы и понятия не имеете о том, что происходит!
— Неужели? — Он задумчиво изучал ее застывшее лицо. — Я знаю, что ваша сестра задолжала ему пять тысяч долларов, потому что он дал ей ссуду на уплату игорного долга. И я знаю, что денег у нее нет, очевидно, она обратилась за деньгами к вам.
— Откуда вам все это известно? — в ярости потребовала Хопор ответа.
— Кое-что я узнал от Грейнджера, а кое-какие выводы сделал самостоятельно, — непринужденно объяснил Конн.
— Вы действительно сами разговаривали с Грейнджером? — Она была ошеломлена этим известием. — Вы виделись с ним?
— Как только его выпустили, он отправился на ипподром. Он большой любитель скачек. Но вам ведь наверняка это уже известно, иначе вы не были бы там вчера и не разыскивали его там.
— Адена сказала мне, что это наиболее вероятное место, где можно его найти, — медленно согласилась Хонор. — Но я не понимаю, зачем вы общались с ним.
— Неужели?
— Ну да. Это же вас никак не касается.
— Теперь касается.
— Конн, это смешно. Вы не можете просто по доброй воле вмешиваться в мою личную жизнь!
Конн долгим взглядом пристально посмотрел на нее, а затем протянул руку через столик, чтобы провести большим пальцем вдоль тыльной стороны ее запястья. Даже по этому легкому прикосновению Хонор с тревогой поняла, что он обладает недюжинной физической силой. И в то же время эти грубые пальцы могут быть на удивление чуткими и нежными, они сумели вызвать в ней ответную дрожь.
— Я и так уже вмешался в ваши дела, Хонор. Я расплатился с Грейнджером и велел ему и близко не подходить к вашей сестре.
Хонор была неподдельно шокирована.
— Вы расплатились с ним! Вы отдали ему пять тысяч долларов?
— Именно столько ему должна была ваша сестра.
— Да, но…
— Хонор, все закончилось, — прервал ее Конн с вызывающей удивление мягкостью в голосе. — Вам больше не нужно иметь дело с Грейнджером. Я уже все уладил,
