и лично разрешу людям растерзать его на месте.
– Посмотрите, мисс Дю Пьен, с какими кретинами нам приходится жить в одной стране, – сказал я, показывая рукой на Виктора. – Этот человек кричит на каждом углу про законы и порядок, а сам одобряет самосуд.
Несмотря на наш почти одинаковый рост, юноша всегда казался ниже из-за своей сгорбленной спины. Появился подобный изъян от психологических проблем или от того, что лорд Абберлайн имел больной позвоночник, сказать трудно. Сам он не распространялся о причинах этого уродства и не любил, когда кто-то из леди или джентльменов упоминал о его неровной осанке.
Виктор неожиданно расправил узкие плечи, выгнул вперед грудь и настолько выпрямился, что его всегда беспричинно слезящиеся глаза оказались на уровне моих. От него исходила непоколебимая убежденность в значимости и превосходстве собственной персоны, поэтому молодой человек относился с насмешливым снисхождением к моим жалким попыткам противостоять ему.
Улыбаясь уголком рта, лорд Абберлайн испытующе следил за моим мечущимся взглядом, и я, не выдержав сильного давления, все-таки отвел глаза и отошел в сторону, понимая, что в данный момент не смогу бороться с юношей в полную силу.
– К несчастью, люди более охотно поверят мне. У вас был большой потенциал, мистер Брандт, превращенный в ставку и проигранный в покер, – разглагольствовал он, легонько ударив тростью по полям моего цилиндра, тут же слетевшего с головы в мутную лужу. – Чем же теперь займется немощный безработный старик? Неужели начнет упорные поиски лестницы, что поможет ему подняться по карьере и вернет обратно к звездам?
– Тот, кто с усердием трудится, обычно по карьерной лестнице не поднимается. Предпочту дождаться лифт.
Мисс Дю Пьен, терпевшая и не нарушавшая клятвенное обещание, данное мне в ресторане, не смогла сдержать свой вспыльчивый характер, с силой ткнула сыщика в плечо и некультурно присоединилась к словесной перепалке:
– Вы отвратительны до дрожи в коленках, лорд Абберлайн! Склочный, алчный и развращенный человек! Настоящий джентльмен никогда не станет источником страданий для других людей!
– Позволите сделать комплимент? – спросил Виктор, осмотрев Клаудию с ног до головы, и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Вам очень идут платья и корсеты.
Женщина вытаращила глаза и застыла с приоткрытым ртом от заставших врасплох лестных слов, будто ожидая повторения столь неправдивой и неожиданной фразы, ведь ей нечасто удавалось слышать любезности, и они вызывали у нее тревогу и оцепенение.
Мисс Дю Пьен всегда говорила, что знала о своей непривлекательности, и что сладкие речи обычно произносились, когда ее пытались использовать в личных целях, применяя для получения благосклонности совсем не чистосердечную похвалу, но из раза в раз она с угасающей надеждой в наивной душе надеялась, что комплимент был искренним и через пару минут непринужденной беседы ее не попросят вколоть яд неугодному человеку, дав взамен неплохое вознаграждение.
– Мое предложение все еще в силе, несмотря на то, что с последней нашей встречи прошло много времени, – томно произнес лорд Абберлайн, подмигнув женщине, чем сильно смутил ее. – Конечно, оно немного странновато, особенно, если учесть, что мы не работаем вместе.
– Я лучше опущусь на дно с мистером Брандтом, чем буду пировать с вами на вершине мира, – твердо ответила Клаудия и неистово махнула рукой. – Что бы вы там ни говорили, все ваши предложения мне неинтересны.
Внешний вид Виктора был уродлив, нелеп и полностью олицетворял его внутренний мир. Жидкие волосы цвета жженой соломы молодой человек прятал под цилиндром, который старался не снимать, а худощавое тело прикрывал объемной одеждой, пошитой на заказ из самых дорогих тканей. Борясь с тяжелыми испарениями от собственного тела и грязной кожи, он обливался кельнской водой, отчего простые люди, у которых не было проблем с обонянием, не могли стоять рядом с ним.
– Мне бы польстило наше объединение, Клаудия, – не унимался мелкий сыщик. – Этот угасающий старик не даст вам желаемой славы.
Женщина продолжала отмалчиваться, вероятно, думая, с какой стати человек, не уважающий ее до глубины души, вдруг стал таким приветливым и почтительным? А Виктор, как оказалось, не являлся последним дураком и иногда умел работать головой, не прибегая к помощи отца.
– У вас плохое мнение о мисс Дю Пьен, и выглядите вы очень жалко, – сказал я, останавливая жестом омнибус. – Думаете, раз она отличается от других женщин как внешне, так и внутренне, то вы сможете одурманить ее чарами и получить информацию об убийстве? Она умнейшая из всех, с кем меня сводила жизнь.
– Запомните, Итан, теперь Лондон находится под моей подошвой. Как бы вы вместе с Клаудией ни цеплялись за прошлое, с кем бы ни водили знакомства, вам уже ничто не поможет, – прошипел он, сердито сморщив лицо и плюнув женщине в ноги. – Меня, как и некоторых членов клуба, уже тошнит при виде ваших вездесущих лиц.
– В вас бурлит хмель мимолетной победы, – ответил я ему вслед. – После него обычно наступает похмелье.
Глава 4
Долгой поездка не была – выяснилось, что мой тощий кошелек остался в квартире, а в кармане лежало всего пара фартингов. Передать за проезд неучтивому кондуктору мне не представлялось возможным, поэтому пришлось сойти с омнибуса и идти пешком.
Холодные солнечные лучи отражались от стен домов, скользили по мерзлой земле, редкие деревья перекрасились в оранжевый, золотистый цвет, а их листья, словно монетки, были беспорядочно разбросаны под ногами и плотно облепили подошвы моих сапог. Совсем не успевая насладиться чудным днем, я быстрым шагом направлялся в Скотланд-Ярд и, вдыхая больными легкими прохладный, свежий воздух, восторженно поглядывал на яркий, голубой небосвод над собой.
Дворники не спеша подметали тротуарную брусчатку от мусора, сгребая все в кучи, которые через некоторое время разбрасывали нищие беспризорники, чем вызывали волну праведного возмущения, среди подметальщиков. Около некоторых магазинов и заведений стояли мужчины, иногда вместе с женщинами, обсуждая планы на день и новость об убитой проститутке.
Почему убийство обрело такой сильный резонанс – для меня остается неизвестным. Если бы его совершили где-нибудь в Вестминстере, можно было бы понять – район богатый, преступлений, кроме краж, практически нет, – но злодеяние было совершено в Уайтчепеле! В месте, где орудуют многочисленные синдикаты, действующие по принципу беззакония, и где чья-то смерть не является чем-то необыкновенным.
Видимо, после дурацких вопросов про погоду и унылых ответов друг другу людям стало нечего обсуждать, поэтому они принялись за новостные колонки.
Около таких малых групп всегда вкусно пахло табаком, и я, вдохнув этот сказочный аромат, почувствовал, как мои руки затряслись, нащупывая в кармане серебряный портсигар, и как спокойствие сменилось нараставшей паникой
