Почему-то решив, что здесь жили те самые крылатые существа, напавшие на дракона, останки которых виднелись внизу среди камней, я стала пробираться к входу, надеясь временно воспользоваться их опустевшим жилищем. Тем более выбора у меня всё равно как такового не было. Вот только когда я достигла этого самого входа в пещеру, даже подумать не могла, что ожидает меня внутри.
Последние метры дались особенно тяжело, поэтому я буквально рухнула на уступ возле темнеющего проёма. Руки и ноги дрожали от перенапряжения и болели так, что казалось — их буквально выкручивало изнутри.
Не думала, что спуск будет таким трудным, и можно назвать настоящим везением то, что на пути попалось это место, где можно просто лежать, уставившись взглядом в проплывающие облака, давая отдых измученному телу. В детстве я некоторое время занималась скалолазанием, но потом переключила своё внимание на плавание, и навыки, приобретённые на скалодроме, сейчас мне очень пригодились. Эх, знала бы, что от этого умения будет зависеть моя жизнь, никогда бы не забросила!
Постепенно дыхание выравнивалось, и биение сердца замедлялось, возвращая привычный ритм, но двигаться по-прежнему не хотелось, поэтому, перевернувшись на бок, я просто любовалась пейзажем, раскинувшемся внизу, даже не удосужившись проверить пещеру. Глупо? Ещё как! Но интуиция молчала, и уверенность в том, что внутри мне ничего не угрожает, была настолько сильна, что я без опасений подставила свою незащищённую спину открытому проёму, доверившись ей.
Яркие краски заката завораживали, вызывая восхищение и чувство умиротворения, так необходимое сейчас. Поглаживая подаренный бабулей кулон, который она просила не снимать, я наблюдала за проплывающими мимо облаками, окрасившимися в различные оттенки лилового и розового, изредка смахивая слёзы, выступающие на глазах при каждом воспоминание о родном доме. Сейчас мы бы наверняка уже сидели вчетвером за праздничным столом: бабуля, родители и я, рассказывая друг другу забавные истории, и пили чай с праздничным тортом… если бы не взявшийся неизвестно откуда родственничек. Это из-за него моя жизнь неслась под откос со скоростью локомотива, на котором отказали тормоза, из-за него я оказалась неизвестно где, даже не зная, вернусь ли когда-нибудь домой, из-за него мой привычный мир рухнул, оставив после себя лишь осколки…
Солнце скрылось за горизонтом, и всё вокруг погрузилось в сумерки, наполняясь незнакомыми звуками, раздающимися из долины. Вздохнув, я села, понимая, что пока не стемнело окончательно, пора бы укрыться внутри и основательно порыться в своём рюкзаке, вдруг там, кроме вещей, было спрятано что-то съестное, поскольку есть хотелось сильно, и желудок урчал без перерыва, возмущаясь такому безответственному отношению к собственному организму.
Повернувшись, я ступила в небольшую пещеру, когда в дальнем её углу послышалось подозрительное шуршание и, спустя мгновение, мне навстречу выбежал маленький… грифончик, словно сошедший с картинок древнегреческих мифов, при этом сонно тараща ярко-голубые глаза. Белая шёрстка слегка мерцала в последних отблесках зари, а маленький клювик то и дело раскрывался, будто малыш зевал. Принюхавшись, он чихнул и, путаясь в собственных лапках, кинулся в мою сторону, похожий на круглый шарик или жемчужину, а у меня при виде этой милоты сердце ушло в пятки от страха: ведь если есть малыш, значит, поблизости должна быть и его мама. Мне бы бежать отсюда. Вот только куда?
Но, как ни странно, проходили минуты, а мама не появлялась, зато зверёныш всё настойчивее тёрся об ногу, будто выпрашивая ласку. Не удержавшись, коснулась молочно-белой шёрстки, а потом и вовсе подхватила его на руки, ощущая под пушистой шёрсткой худенькое тельце и биение маленького сердечка в груди. Малыш был истощён и явно голоден, а это значит, что самка давно не появлялась.
Повозившись в руках, зверёныш затих, а я решила осмотреться во избежание очередного сюрприза.
Пещера оказалась довольно просторной, но, к счастью, совершенно пустой, более того, чем темнее становилось на улице, тем отчётливее различался свет, идущий от дальней стены, где, сбегая по отвесному камню, журчал ручеёк. Приглядевшись, я обнаружила необычный фосфоресцирующий мох, покрывающий большую часть влажной каменистой поверхности. О нечто подобном я когда-то читала, но не думала, что увижу собственными глазами.
Вот там-то я и расположилась, собираясь проверить содержимое рюкзака, укрывшись, на всякий случай за большим камнем. Грифончик примостился рядом.
Одежда, одежда… гора вещей прибавлялась, но сейчас мне нужна была еда, а не тёплые штаны или пижама. Наконец, когда надежда готова была помахать мне на прощанье ручкой, я обнаружила небольшие тюбики с надписями: борщ, картофельное пюре с мясом, плов… похожие на те, что берут с собой космонавты. Да, что ни говори, а бабуля подготовилась основательно. Жаль только, что попробовать это, похоже, я так и не успею…
Раздавшийся у входа шум крыльев заставил замереть на месте. Кто бы там ни был — хорошим для меня эта встреча вряд ли закончится. Хотя, поживём — увидим. Стиснув в руке охотничий нож, найденный в рюкзаке среди вещей, я приготовилась к встрече, собираясь сражаться за свою жизнь. Конечно, от такого оружия толку не много, если учесть какие звери здесь водятся, но лучше уж с ним, чем без него.
Глава 5
Шорох мелких камней слышался всё ближе, и от волнения я слишком крепко стиснула грифончика, которого инстинктивно подхватила на руки и теперь прижимала к груди. Зачем, спрашивается?
Пискнув от возмущения, малыш попытался вырваться. Я отвлеклась буквально на миг, а когда подняла взгляд, передо мной стояла разъярённая самка, шипя и взъерошивая перья.
Размеры зверя поражали! Глядя на крохотного белого грифончика, больше напоминающего щенка со странной птичьей головой, никогда бы не подумала, что он способен вырасти таким огромным. Древнегреческие легенды не врали, описывая мощь и силу этих существ. Тело самки, похожее на львиное, покрывала тёмно-коричневая шерсть, и, по идее, птичья голова совершенно была здесь не к месту, впрочем, как и огромные крылья за спиной. По идее — да, но по факту всё казалось настолько гармоничным, что вместо страха вызывало восхищение.
— Тише, тише, всё хорошо, вот твой малыш в целости и сохранности, — зашептала я, выпуская зверёныша из объятий, при этом стараясь не делать резких движений, мысленно ругая себя за собственную глупость.
Самка грифона склонила голову на бок, будто прислушиваясь, и когда радостный детёныш завертелся юлой возле её лап, потеряла ко мне всякий интерес, сосредоточив своё внимание на малыше.
И что, и это всё? Вот так запросто меня оставили в покое?
Не веря в такую удачу, я минут десять сидела, не шевелясь, боясь привлекать к себе внимание, пока мать занималась кормлением, отрыгивая пищу, как это делают некоторые птицы. Никогда бы не подумала, что у этих существ выкармливание детёнышей происходит подобным образом. Хотя… что я вообще знала об этом мире? Ничего.
Понимание того, что это вовсе не Земля, пришло уже тогда, когда я только увидела дракона, но лишь сейчас в полной мере осознала и приняла этот факт. За один день произошло столько необъяснимых событий, которые напрочь разрушили моё представление о мироздании, что удивляться сил уже не было. Или просто мудрая природа поставила на разум некий блок, чтобы защитить от сумасшествия, поэтому тот принимает происходящее как данность, но не пытается осмысливать и искать объяснения.
