Советник побагровел:
— Переменился?! Скорее коровы летать научатся! — Тут он замолчал, видимо, вспомнив, что, когда речь заходит о Хоррисе, странностей хоть отбавляй. — Никогда он не переменится, Ваше Величество! — поправился Тьюс, чтобы у Бена не осталось никаких сомнений. — Не встречайтесь с ним. Не давайте ему и ногой ступить в замок. Я бы выслал отряд охранять дорогу, если бы знал, что он сюда направляется. Я все еще не могу поверить, что у него хватило наглости вернуться! — И он замолчал, явно изумившись. — А действительно, как это он вернулся?
— Это не важно. Он проситель, — терпеливо напомнил Бен. — Мне нельзя отсылать просителей, не выслушав их. Какой был бы прецедент? Я должен как минимум с ним поговорить. Какой в этом может быть вред?
— Вы вряд ли можете знать, Ваше Величество, — мрачно проговорил Абернети.
— На самом деле не можете, — согласился советник Тьюс.
— Избавьтесь от него сейчас же.
— Не подпускайте его к себе ни на йоту. Бен закусил губы. Его советники никогда еще не были так единодушно настойчивы. Ему было непонятно, почему простой разговор может создать для него проблемы, но он не был настроен отметать их предостережения.
— Как ты считаешь, твои колдовские способности выше, чем его? — спросил Бен у советника, немного подумав.
Тот возмущенно выпрямился:
— Ну конечно! Намного выше! К тому же он личность очень скользкая. Бен кивнул:
— Ну, я не могу просто так от него отделаться. Почему бы всем нам не переговорить с ним? Так вы сможете меня предупредить, если он что-то затеет. Как по-вашему?
Абернети молча сел. Тьюс вытянулся в струнку, но в конце концов кивнул в знак согласия.
— Только не говорите потом, что я вас не предупреждал, — отрывисто бросил он и дал знак стражнику, стоявшему в дальнем конце коридора.
И они расселись, молча ожидая. Бен взял Ивицу за руку и нежно сжал ее пальцы. Она ответно ему улыбнулась. В дальнем конце комнаты появился вышедший из кухни Сельдерей, коротким кивком поздоровался с собравшимися и снова исчез. Бену очень хотелось поскорее закончить разговор с Хоррисом Кью и заняться делами. Он думал о назначенных на сегодня заседаниях и делах, которые необходимо сделать. Когда-то он считал, что никто не работает больше судебных адвокатов, но с тех пор обнаружил, что у королей дел еще больше. Постоянно необходимо было рассматривать планы, заниматься множеством проблем, принимать решения. От него зависело так много! Его действия влияли на жизнь стольких людей! Ему нравились эти трудности, но ответственность постоянно давила. Иногда он вспоминал, какие обстоятельства привели его сюда, и изумлялся тому, что такое могло произойти. Это доказывало, что в жизни все возможно. Он сравнивал то, где оказался, с тем, где был, и изумлялся. Он сравнивал и говорил себе, что, насколько бы велики ни были трудности и обязанности, он никогда не променял бы свою теперешнюю жизнь на прошлую.
— Вы все еще можете изменить свое решение относительно Хорриса Кью, Ваше Величество, — тихо посоветовал Тьюс, который не был готов уступить окончательно.
Но Бен все еще думал о своей жизни и, истолковав слова волшебника соответствующим образом, решил, что его оценка неверна. Он человек, который вновь нашел себя, осмелившись пойти на такой риск, какой другие сочли бы неприемлемым, и менять свое решение было бы неразумно. «Скоро я стану отцом», — подумал Бен, вновь изумившись. Каково это будет мужчине, который дожил до сорока лет и ждет своего первенца? Каково это будет мужчине, который так долго не знал чувства семьи? Он был рад ребенку, но вынужден признаться, что, возможно, несколько боялся.
В коридоре послышались тяжелые шаги, и в комнату вошел человек, высокий, худой и странный на вид, нос, уши и кадык торчали, словно прилепленные по-детски неумелой рукой. Он был одет в серые одежды просителя, которые, похоже, прежде служили ковриком в конюшне. Ноги у него были босые и грязные, руки умоляюще сжаты у груди, все тело понурено. Он приближался, шаркая ногами, дергая головой. На плече у него сидела черная птица с белым хохолком и внимательно осматривала все блестящими глазками.
— Великий король! — воззвал к нему Хоррис Кью, падая на колени. — Спасибо, что вы согласились меня принять!
Бен неторопливо поднялся, решив про себя, что более безобидного с виду человека еще не видывал.
— Встаньте, — приказал он. — Послушаем, что вы можете сказать. Охарактеризовали вас довольно плохо.
Хоррис встал, и его ковшеобразное лицо выразило обиду. Одно веко у него дергалось, отчего он походил на человека, пугающегося мнимого удара.
— Я во всем признаюсь. Ваше Величество. Я совершил все то, в чем меня обвиняют. Что бы вам ни рассказали советник Тьюс и Абернети, я во всем сознаюсь. Я не собираюсь ни с чем спорить. Я просто хочу попросить прощения.
Тьюс хмыкнул:
— Что ты затеваешь, Хоррис Кью? Я абсолютно уверен — ты что-то затеял!
— Га! Больши лучше! — гаркнула птица.
— Эта птица кажется мне знакомой, — заявил Абернети, мрачно щурясь на Больши.
— Это простая майна, спутница моих странствий.
Веко у Хорриса Кью задергалось вдвое быстрее. Абернети нахмурился:
— Надо полагать, ты научил свою спутницу бросаться на собак?
— Гаааа! Блохи! Блохи! — крикнула птица. Бен вышел из-за стола и встал между Абернети и птицей.
— Разве вы не должны находиться в изгнании, Хоррис? Что вас привело обратно?
— Ваше Величество, я просто хотел бы попробовать начать все сначала. — На угловатом лице Хорриса отразилось искреннее сожаление. — У меня было двадцать лет, чтобы раскаяться, осознать свои ошибки, обдумать свои дурные поступки. Советник Тьюс подтвердит вам: мне повезло, что я убежал из Заземелья живым. Но теперь я хотел бы вернуться домой и начать новую жизнь. Это возможно?
Бен внимательно смотрел на него:
— Не знаю.
— Не делайте этого. Ваше Величество, — мгновенно предостерег его советник.
— Даже не думайте делать, великий король, — добавил Абернети.
— Га! Ура Хоррису, ура Хоррису! — провозгласила птица.
— Спасибо, Больши, — ласково погладил Хоррис птицу и снова посмотрел на Бена. — На тот случай, если вы разрешите мне вернуться, Ваше Величество, у меня есть план. Я ничего не буду просить ни у вас, ни у кого-то еще. Только чтобы меня не трогали. Я проживу остаток своих дней отшельником и никого не буду беспокоить. Но если появится необходимость, я буду готов служить в любом качестве. Я обладаю некоторым знанием магии, которое может оказаться полезным. Я предлагаю вам воспользоваться ею, когда вы сочтете нужным. Вы можете быть уверены, что я приду, если меня позовут.
— Сдается мне, что именно применение магии и послужило причиной вашего изгнания, — мягко упрекнул его Бен.
