Ис зло рыкнул — разумеется, об этом каждому ребёнку было известно: после серьёзных травм нельзя менять драконью ипостась на человеческую, пока регенерация хоть немного не поработает. Ледяной это все прекрасно понимал, но неспособность послать наглого оборотня по какому-нибудь эротическому адресу — и, возможно, даже показать дорогу — угнетала. Он осторожно попробовал напрячь мышцы и встать, но тут же вновь обессилено рухнул.
— Сказал же — не дёргайся, — в голосе волка впервые промелькнуло что-то, похожее на раздражение, — И лучше не колдуй. Я, конечно, направил этих по ложному следу, но…
Ис тихо рыкнул. Волк вздохнул:
— Да, признаю, меня наняли, чтобы тебя найти — я следопыт, и хороший, если тебе интересно. Предполагалось вообще-то, что в по итогам этого заказа я получу за твою голову пять алмазов, а не полудохлого дракона и кучу геморроя… Но я не в накладе, по крайней мере, с той секунды, как вдохнул твой запах. И нечего рычать — ты же не думал на самом деле, что твоя пара — трепетный мечтательный юноша-романтик, который постоянно любуется звёздами, или домашняя девочка-скромница? В общем, если ты на это рассчитывал, то у меня для тебя плохие новости… Разожми зубы! Мы оба знаем, ты не откусишь мне руку.
Ис послушался — как он себя убеждал, временно. Глупо изуродовать это — весьма ебабельное, к слову — тело до того, как он на практике разберётся: с какой это радости судьба ему подкинула вот это вместо истинной пары.
То есть, не то чтобы Ледяной вообще считал таким уж необходимым поск идеальной половинки, от которой, как показывает практика, одни проблемы — и уязвимым становишься, и тупеешь разом, а то и вообще, как тот же двоюродный дедушка… Последнему не повезло дважды: первый совместимый с ним парень оказался драконом и предсказуемо отказался признавать пару, поскольку, видите ли, та полом не вышла — что ещё возьмешь с Алого-то? Вторая, более успешная дедушкина попытка продлилась ровно триста лет — смешливого полулиса просто прикончили во время одной из многочисленных смут, после чего родственничек и подался, прости Небо, в Старейшины. По мнению Иса, все это не тянуло на счастливые истории любви, а волк пока что особенно положительных чувств не вызывал, разве что раздражал до зубовного скрежета.
— Тебе придётся есть зайцев целиком, потому что мне вот вообще не в чем варить бульон, особенно — для дракона. Их зажарить или..? — Ис бросил на идиота красноречивый взгляд — конечно, в ипостаси громадного ящера он вот прямо всегда готовит добычу на кухне и с сотней специй! — Понял, не сверкай глазами. И это… не переживай, я все понимаю, не дурак.
Ис попытался вопросительно поднять бровь. Вышло не очень, но волк изволил-таки пояснить:
— Я понимаю, что не особо тебе нужен, так что все в порядке. Некоторые варианты на этот случай у меня есть, так что не переживай, страдать не буду.
Что?
Не так, подождите — что?! Ис подавил рык. То есть, этот мохнатый коврик его только нашёл, а уже прикидывает, к кому бы сбежать? Дракон прикрыл глаза и устроился поудобнее. Регенерация за ночь должна справиться, а потом он объяснит этому хвостатому, что пока что никуда его не отпускает. Вот вообще не!
В другом месте и времени Ис сжал ладони в кулаки. Стоило брать себя в руки — и накопать все возможное и невозможное касательно ритуалов, проводимых самой тёмной ночью.
Ледяной дракон на мгновение прикоснулся ко лбу своей пары губами и стремительно развернулся, оставляя все лишнее и личное: как показывает практика, горе переносится куда проще, когда у тебя есть возможность действовать, а не просто молча наблюдать, как рушится жизнь, грозясь погрести своего владельца под обломками.
5
Раока занималась крайне важным делом: сортировала папки. Кто-то придёт сюда работать после неё, и было бы хорошо оставить для этого неведомого существа все в идеальном порядке — а ещё, конечно, просто надо было занять чем-то руки и ползущие, словно патока, минуты. Метка жгла кожу каленым железом, не позволяя ни на секунду забыть о убегающем времени. Фейри покачала головой: второй раз поставить на собственную смерть — не дура ли? Впрочем…
Ей отчего-то очень ярко вспомнилась единственная случайная встреча с Королевой один на один: она сбежала от матери и, дабы развеяться, блуждала по парку. Ноги несли её сами, и сидящую у самого озера хрупкую фигурку с синим водопадом волос фейри заметила непозволительно поздно. Тогда Раока подумала, что уже мертва — Королева не выносила, когда её одиночество прерывали. Однако, Мирана не стала убивать, лишь вскинула на нежданную визитёршу свои громадные голубые глазищи, темнеющие к зрачку, и сказала с улыбкой:
— Юная Раока Крылья Ночи… Смотри, какой дивный вечер — перед темнейшей ночью… Мир так хорош перед собственной гибелью — и это всего лишь нормально. Закономерно… Потому что глупо бояться смерти, её не бывает, она — всего лишь дверь и красивый сон. А жизнь… Это — игра, девочка, где у противника крапленые козыри и тузы в рукаве, а у тебя — одна-единственная карта. Не бойся с неё ходить: все, что мы можем потерять — жизнь, и это, если разобраться, очень немного. Сейчас ты не понимаешь, дитя… Возможно, позже. А теперь — оставь меня.
Многие говорили, что Королева способна читать мысли и предвидеть будущее. Могла ли она знать уже тогда?.. И отчего, в таком случае, оставила будущую предательницу в живых? Раока с силой опустила папку на стол, и звук вышел излишне громким — для пустого кабинета, где Гор не сидел, закинув по-хозяйски ноги ей на стол, а Ис не заходил периодически, чтобы окинуть ледяным взглядом выдать какую-нибудь недовольную тираду на отвлечённую тему.
— Госпожа Раока, все готово, — в дверь заглянул Бран, их новенький. Этого лиса-полукровку откопал в какой-то жуткой тьмутаракани первый советник князя, господин Ос, чьей протекцией не стоило пренебрегать. Впрочем, Раока и сама уже видела, что парень просто отличный — хитрый в меру, умный и при этом достаточно правильный. Из тех, кто кинжал в спину, если понадобится, вонзит, но за секунду до того все же предупредит — а это в их деле дорогого стоит.
— Отлично, — фейри потерла переносицу, — Личные мысли?
— Могут ли у меня быть хоть какие-то мысли о женихах юной княжны? — сделал он невинные глаза. Раока вздохнула.
— Слушай, давай так: ничто из сказанного здесь не уйдёт дальше этого кабинета, гарантирую. Однако, мне проще начать с тех, на кого укажешь ты.
— Скажем, многие из них более чем сомнительны, но я обратил бы особое внимания на номер семь — профессиональный брачный авнтюрист, номер сто пять — стабильно сидит на пыльце, номер двести десять — он женщина…
— Прости?..
— Ну, девушка.
— Да плевать мне на его… её половую жизнь! Зачем ей на отбор женихов?
— Полагаю, это как-то связано с попыткой сбежать от разгневанных кредиторов.
— Потрясающе, — пробормотала фейри, — Она оборотень?
— Ага, белка.
— Обожаю свою работу. Ладно, радуй дальше!
