— Ты чем-то встревожена, Кей? — услышала она голос. Лоутон стоял на берегу, скрестив на груди руки.
— Нет, — солгала Кейро и широко улыбнулась. — Мне просто показалось, что вам хочется побыть в своей компании.
— Такер предложил мне вернуться к ним. Скоро откроют новые территории для поселения, — произнес Лоутон.
— Я так и думала, — упавшим голосом ответила Кейро и отвела глаза. Потом, закусив задрожавшую губу, вскинула голову и взглянула на мужа. — Что скажешь?
— А что я должен сказать? — ответил вопросом на вопрос Лоутон.
Кейро продолжала смотреть на него, чувствуя еще большую тревогу и растерянность.
— Ты и сам прекрасно знаешь! — взорвалась наконец она и притопнула ногой, окатив себя водой.
Лоутон удивленно поднял свои черные брови.
— Неужели я снова вижу проявления знаменитого нрава Калхоунов, о котором слагают легенды? — Он порицающе покачал головой. — Мне казалось, что с этим давно покончено.
— Проклятие! Отвечай! — все больше распаляясь, потребовала Кейро и, разбрызгивая воду, подбежала к Лоутону. — Ты поедешь с ними или нет?
— Стоит мне уехать, как сюда под предлогом закупки продовольствия потащатся торговцы лошадьми, поселенцы и солдаты, но я чертовски хорошо знаю, что на самом деле они просто захотят убедиться в том, что я действительно уехал и они могут беспрепятственно за тобой приударить, — возмущенно фыркнул Лоутон. — А я все время буду гадать, увижу ли тебя, вернувшись очередной раз домой.
— Ты знаешь, что я сумею позаботиться о себе, — перебила мужа Кейро, — Так согласился ты или нет? — вновь повторила она волновавший ее вопрос.
— Нет. — Обхватив жену за талию, Лоутон нежно привлек ее к себе, чувствуя, как его неудержимо тянет к ее нежным губам, словно они были цветком, а он — пчелой, привлеченной сладким нектаром. — Помнишь, как я обещал, что с каждым днем буду любить тебя все сильнее?
Кейро молча кивнула, чувствуя трепет во всем теле от нежных прикосновений Лоутона. Прошло три года, но она по-прежнему не могла устоять перед этим мужчиной и всякий раз теряла голову от его близости.
Лоутон взял Кейро за подбородок и заглянул ей в глаза:
— Ничего не изменилось, не считая того, что моя любовь к тебе с каждым днем становится все крепче. Вот где теперь мое сердце, Кей. Моя служба осталась в прошлом, и я давно перевернул эту страницу. Только встретив тебя, я начал жить настоящей жизнью, и я ни за что и никогда не расстанусь с тобой.
Лоутон легко подхватил жену на руки и понес к песчаному берегу. Заметив в его глазах знакомый блеск, Кейро, указав глазами в сторону дома, произнесла:
— У нас гости, да и дети…
— Они не отстанут от своих названых дядюшек, — прошептал Лоутон, ловко снимая с Кейро одежду.
— Но…
Поцелуи и нежные ласки заставили ее забыть о том, что она до этого хотела сказать мужу.
— Ты уверен, что не жалеешь о том, что женился на мне? Скажи мне правду, Лоутон, — потребовала Кейро, прижав его ладонь к своей щеке. — Если на самом деле ты хочешь уехать со своими друзьями, тебе стоит только сказать. Меня это не обрадует, но я пойму тебя и не попытаюсь остановить. Я хочу, чтобы ты был счастлив.
— Правда? — переспросил Лоутон и улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.
— Правда, — пробормотала она, вглядываясь в лицо мужа.
— Твоя любовь делает меня невероятно счастливым, — прошептал он, и его руки возбуждающе скользнули по ее телу. — Я не смог бы расстаться с тобой, даже если бы захотел. Тебе принадлежат мое сердце, моя душа и мои дети — вся моя жизнь.
Счастливая улыбка осветила лицо Кейро:
— Значит, вы действительно счастливы, мистер Стоун, потому что я люблю вас. И счастлива, когда мы вместе…
Над рекой разнесся веселый смех Лоутона:
— А вы, миссис Стоун, можете быть вместе со мной, когда только пожелаете.
Кейро и Лоутон вновь занялись любовью. Он хотел доказать жене, как она дорога ему, ведь именно Кейро освободила его от горестных воспоминаний о прошлом и научила любить. С ней он познал все радости жизни, увидел мир во всех его красках.
Обессиленные, они какое-то время лежали молча, потом Лоутон посмотрел в глаза Кейро. Его улыбка была красноречивее любых слов. Никакие доказательства не могли быть для Кейро убедительнее ласк, заставивших ее воспарить в небеса. Она видела, какой любовью сияют глаза Лоутона. Они принадлежали друг другу, и никакая сила не могла их разлучить. Пройдя через страдания, они будто оказались в раю, который подарила им любовь.
— Разве мне нужно что-нибудь говорить, Кей? — с нежностью в голосе прошептал Лоутон. — Ты и без того знаешь, как я люблю тебя.
Игриво улыбнувшись, Кейро обхватила мужа за шею:
— Да, знаю, но можно же представить, что я забыла, а ты решил мне напомнить.
Ее беззаботный смех прервал жаркий поцелуй. Пламя любви снова вспыхнуло в их сердцах.
Пока солнце не зашло за горизонт, они еще не раз нашли способ доказать друг другу свою любовь.
Лоутон стал таким преданным супругом и отцом, что Кейро ни на йоту не хотела бы изменить этого повесу с серебристыми глазами и черными как смоль кудрями. Она всем сердцем любила его и с ним связывала все свои мечты и надежды.
Впрочем, кое-что она бы все же изменила. Она бы запретила ему петь. Хотя, надо признать, этот недостаток не был столь существенным. Любовь Лоутона была достаточной компенсацией за то, что он фальшивил.
— О чем ты думаешь? — прошептал Лоутон, когда они подошли к задней двери дома.
Очнувшись от своих мыслей, Кейро обвила его руками за шею.
— О том, как я люблю тебя, — так же шепотом ответила она.
— Ты уверена, что думала действительно об этом? — переспросил Лоутон.
— Примерно, — рассмеялась Кейро.
Наградив супруга пылким поцелуем, она вошла в дом, чтобы присоединиться к гостям.
Лоутон улыбнулся. День складывался как нельзя лучше… да и жизнь, пожалуй, тоже. Едва ли на свете найдется человек счастливее его. Ранчо «Кейро» действительно казалось ему земным раем — будто он застолбил себе целое облако вместе с проживающим на нем ангелом, с которым только что занимался любовью. Ему даже почудилось, что откуда-то издалека до него доносятся звуки арфы. Не хватало только ангельского пения.
И Лоутон запел, вызвав раздражение у своих друзей и улыбку у супруги. Глаза ее светились счастьем.
