плюшевый мишка.
— Я тебя слышу, знаешь ли, — поддразниваю я. — Я больше не в коме.
Энни поворачивается к Джулиане и протягивает руку.
— Пойдем, давай проверим, насыпали ли они конфет в автомат.
— Ура! — визжит она, позволяя Энни вывести ее из комнаты.
Я откидываю голову на подушку, поднимая руку для Арии.
Она переплетает наши пальцы, стоя рядом.
— Твой дед был здесь пару дней назад.
Я снова поднимаю голову, и мое тело напрягается.
— Что?
— Я раздумывала, сказать тебе сейчас или когда будешь дома, но решила, что лучше иметь рядом медперсонал на случай, если у тебя поднимется давление.
О, оно уже подскочило.
— Какого черта он хотел?
— Попытался откупиться от меня, — она роняет мою руку. — И сделал довольно хорошее предложение.
Я хватаю ее за запястье, прежде чем та отворачивается, и притягиваю обратно к себе.
— Нехорошо играть с человеком в ослабленном состоянии.
Она усмехается.
— Он все еще думает, что мы притворяемся, и поэтому предложил деньги, если я прекращу это представление. Я велела ему засунуть деньги себе в задницу.
— И…?
— И… сказала еще несколько грубых слов, и теперь нам, возможно, придется нанять нового телохранителя, потому что кажется, Эдди меня испугался.
Я смеюсь.
— Думаю, мы все тебя немного испугались.
— Хорошо, — она посылает мне хитрый подмигивающий взгляд, прежде чем ее глаза опускаются на рисунок Джулианы. — Энни показала твое завещание.
Я похлопываю по месту рядом с собой, и жестом зову ее залезть.
Ария тесно прижимается ко мне, и мы устраиваемся настолько удобно, насколько это возможно в неудобной кровати.
— Почему ты не говорил со мной о том, чтобы стать законным опекуном Джулианы?
Я провожу пальцами по ее волосам.
— Потому что ты бы нашла любую причину, почему не будешь хорошим опекуном, и стала бы спорить со мной.
Она вздыхает.
— Я бы, вероятно, так и сделала.
— Безусловно, — поправляю я. — Так как теперь к этому относишься?
— Ну, надеюсь, мне больше никогда не придется воспитывать ее без тебя, но… я согласна.
Я улыбаюсь с гордостью.
— Ты очень хорошая мама.
Ария поднимается, чтобы сесть и посмотреть мне в глаза.
— Я много думала на этой неделе.
— Да?
Она бросает взгляд вниз и теребит обручальные кольца на пальце, поэтому я поднимаю ее подбородок, чтобы вернуть эти красивые глаза к моим.
— О чем думала?
— Я уже давно хотела сказать это, но все трусила. А потом, когда ты пострадал, не знала, представится ли когда-нибудь еще шанс признаться. И, кажется, сейчас очень подходящий момент, потому что не знаю, смогу ли ждать еще минуту.
— В чем дело, детка? — смахиваю слезы, текущие по ее щекам. — Почему ты плачешь?
Арию очень трудно заставить плакать. Она выглядит такой нервной, я не могу себе представить, что скажет дальше.
Пока она не выпаливает:
— Алекс, я люблю тебя.
Звук на аппарате, к которому я подключен, учащается.
— Правда?
Она кивает, и по щекам снова текут слезы.
— Я никогда раньше не была влюблена, и не знаю, получится ли у меня. Ты такой невероятный, я не думаю, что смогу соответствовать. Но я люблю тебя и люблю Джулиану, и никогда не ожидала этого, но хочу быть с вами, — она всхлипывает, слезы теперь льются по ее лицу. — Я хочу ужины с пастой, чайные вечеринки и кино на диване. Я хочу нашу маленькую семью. Я хочу тебя, Алекс. Я люблю тебя.
Я обхватываю ее лицо, притягивая к себе, и в этот момент мир сужается до ее улыбки, до ее теплого дыхания, до ее нежной кожи.
— Я люблю тебя, Ария. Так сильно, что не понимаю, как мог все это время держать это в себе. Но больше не хочу скрывать. Я хочу, чтобы ты знала, насколько счастливым меня делаешь. Чтобы знала, как сильно я влюбился в тебя. Ты постоянно говоришь, что не умеешь любить и что не хорошая мама, но это именно те две вещи, которые меня покорили. Ты была рядом, снова и снова, как верный компас, указывающий верный путь. И была рядом с Джулианой, а это значит для меня больше, чем можешь себе представить, — мой голос срывается. — Я мечтал найти кого-то не только для себя, но и для нее; кого-то, кто будет любить ее и заботиться; кого-то, кто будет учить ее новому и отвечать на бесконечные вопросы.
— Боже, да она задает столько вопросов.
— Эта девчонка неутомима, — из меня вырывается смех сквозь слезы. — Но я не мог бы и мечтать о ком-то лучше, чем ты. Ария, ты все, о чем я когда-либо мечтал, поэтому мне нужно, чтобы ты перестала сомневаться в себе. Прекрати сомневаться в своей ценности. Прекрати говорить себе, что не заслуживаешь всего, что я хочу тебе дать. Ты заслуживаешь луны и звезд, и всего хорошего в этом мире. И я проведу остаток жизни, убеждая тебя в этом.
Она дрожит, прижимая лоб к моему, и я чувствую, как ее сердце бьется в такт моему.
— Я так сильно люблю тебя. Я так боялась. Ужасно боялась, что потеряю тебя.
— Извини, любимая. Мне так жаль, что ты прошла через это. Но я здесь. Я здесь, и я никуда не денусь.
Я держу ее, пока Ария не выплеснет все. Боль и душевные страдания, которые мы оба пережили, по отдельности в прошлом и с тех пор, как вместе, подошли к концу.
Мы вместе. Мы есть друг у друга.
Джулиана резко останавливается, врываясь в комнату.
— Вы еще плачете? — она качает головой. — Что за черт?
Я точно убью МакКинли.
Глава 38
Ария
— Александр Томас Крум.
Его плечи вздрагивают, словно приготовились прикрыть уши,
