я, поправляя все время свисающий на глаза кокошник – разудалый атрибут для сотрудников мероприятия. Не успела я договорить, как один из цыган на коньках выехал на середину катка и театрально развел руки в сторону, ожидая начала номера.
– На, держи, отпустишь, как музыка звучать начнет, не бойся, справишься, – сунула мне в руки кожаный поводок одна из взрослых цыганок, и я не успела опомниться, как шумной стайкой цыгане побежали к сцене, на которой уже стоял, постукивая по микрофону, певец.
Я перевела взгляд на то, что держу в руках, и ахнула! За бордюром на льду, на четырёх лапах, две из которых одеты в коньки, стоял медведь!!! Живой медведь! Не ростовой! Не игрушечный! Живой, очень даже упитанный!
– Мама! – успела крикнуть я, и грянула музыка, распевно затянул цыганский хор, а я пролетела во вход в хоккейную коробку, зацепившись за порог, шмякнулась всем корпусом об лед, не разжимая рук.
Медведь, не ожидая сопротивления, придал скорости, и мы оба выкатились на середину катка прямо под ноги стоящего на коньках дрессировщика. Публика ахнула. Пауза. Аплодисменты и нескончаемый хохот народных масс. Отползая на четвереньках к бортику, путаясь в завязанном поверх пальто павлопасадском платке, я вскидывала руку на манер «алле-ап» и поправляла сползающий на глаза кокошник.
***
Констанц, январь, 2015 год
– Мусик, поздравляем тебя с Днем рождения! Ждали, что ты приедешь к нам в Штутгарт, что ты там одна? – частили наперебой поздравлениями дочери по видеосвязи. – Давай приезжай, хоть на пару дней, или я к тебе. Хочешь? У меня сейчас каникулы, да и Риша на работе пропадает, так что могу приехать, – упрашивала младшая дочь.
– Нет, не надо, я сама приеду в конце недели. Хорошо? – быстро ответила я дочерям.
Последние месяцы наших с мужем скитаний по отелям закончились так же стремительно, как и таящие на глазах обещанные работодателем компенсации, который погряз в судебных процессах. Муж оформился на биржу труда и получал социальную помощь, часть которой я получала на себя в качестве назначенной выплаты по инвалидности. В эти выплаты входили довольно сносные пособия по оплате коммунальных услуг и временной оплате предоставляемого жилья, которое находилось на окраине города рядом с железной дорогой в домах, предназначенных для людей, ведущих особый образ жизни. В общей массе моих новых соседей преобладали зависимые от употреблений люди. Периодически к домам подъезжали полицейская машина и сотрудники социальной помощи. С жильцами велись профилактические беседы и раздавались дозы, выделяемые государством для поддержания их морального облика, дабы ослабить неблагоприятную обстановку в районе. В двух рядом стоящих домах было шесть семей разного состава. Две бездетные пары, находящиеся в постоянном неведении календарных дат, одинокий алкоголик-инвалид с двумя агрессивными бойцовскими собаками, пожилая женщина в белой фате поверх меховой шапки в любое время года, супруги, собирающие бутылки вдоль станционных платформ и прочие «нужные» вещи: от выброшенных разбитых керамических туалетов до кастрюлек и различных полок. Все собранное богатство они хранили рядом со входом на общую террасу, что являлось предметом каждодневных споров всех сожителей. Особенно рьяным ненавистником чужого «добра» был одинокий сосед, любитель прогуливаться по общей террасе с чашкой кофе в руках. Он был одет в ярко жёлтые трусы и алое кимоно, накинутое на голое тело. Каждое утро он ожесточенно пинал ногой собранную ночью «добычу» соседей, оглашая утренние часы звоном бутылок и бранью. На этот утренний переполох интеллигентно реагировала пара пьющих стариков, обладателей живого лиса, домашней библиотеки, собранной за годы жизни из уличных библиотек-киосков, и пары винтажных стульев, заботливо поставленных перед своей дверью напротив входа в нашу однокомнатную квартиру.
Величина нашей новой жилплощади меня не смущала. Крыша над головой есть, и это уже в моей системе плюсования – умения ставить вертикальную палочку на очевидный минус горизонтальной – было большим обретением. Я мирилась с тем, что этот новый год пришлось встречать в одиночестве, подперев придвинутой тумбочкой входную дверь в ожидании полицейских для «успокоения» самого активного жителя нашего дома, любителя раздаривать всем свою любовь – пятидесятилетнего наркомана, бывшего байкера и самоназначенного авторитета над нашими квартирами. Но и в этой ситуации я видела главный плюс, ведь я имела возможность встретить следующий Новый год своей жизни, остальное уже были мелочи. Одиозный сосед по утрам был достаточно вменяем и даже интеллигентно раскланивался при встрече, приподнимая кожаную ковбойскую шляпу, неизменный атрибут его гардероба к кожаной жилетке, надетой на голое тело вне зависимости от погодных условий. Но, как правило, по ночам его обуревала тоска по былым «заездам жизни» и, включив на всю громкость музыкальные произведения, состоящие из композиций рок групп прошлого столетия, он предавался бурным танцам, громогласно подпевая любимым исполнителям. Моя люстра скакала вместе с ним в такт, грозя обрушиться мне на голову. Беруши не помогали, и я выбрасывала белый флаг с конструктивными предложениями о временном интервале или чередовании в прослушивании музыкальных пристрастий с учетом всех проживающих жителей. На это получала жесткий отпор и угрозу физической расправы. Наутро «любитель тосковать» извинялся, но к вечеру все становилось на круги своя, и уже к трем месяцам проживания я неплохо разбиралась в рок-группах и даже могла напевать некоторые произведения, готовя себе скромный ужин «на одного». Несколько месяцев я жила одна. Мой муж в попытке заработать на новом проекте, улетел в Китай и застрял там в затянувшихся организационных проблемах, не суливших ничего прибыльного для нашего финансового состояния. Я не стала обременять мужа и дочерей рассказами, какое социальное жилье мы получили во временное пользование, и каждый раз отделывалась фотографиями интерьера самой квартиры, правильно размещаясь в ней во время скайп-общения с ними. Да и что принесли бы мои стенания родным? Лера и дети переживали бы еще больше не в силах изменить нашу ситуацию. Я приезжала к дочерям под благовидным предлогом тоски по огням большого города и материнского любопытства, помноженного на желание провести время с ними, в их среде обитания, с удовольствием гуляя по Штутгарту.
Вот и в этот раз я умело переформатировала рвение приехать ко мне в предложение отметить мой день рождения в одном из старинных кафешек Штутгарта в конце недели. А сейчас меня ждал очередной квест, который я должна буду пройти и получить в конце заветную пилюлю жизни. Время пошло, до назначенного термина оставался всего час. Мне нужно было успеть добраться в город. Все преодоления нужно разбить на этапы – и в путь. Первое и главное, это выйти из дома, не встретив беспробудно гуляющих вторую неделю моих соседей. Поводом
