что все это писалось в царствование Веспасиана, который плохо относился к памяти Нерона.
В 93 году, через двадцать пять лет после смерти Нерона, Иосиф Флавий опубликовал свое сочинение «Иудейские древности», но теперь на троне был Домициан, хорошо относившийся к Нерону, и Иосиф имел возможность писать то, что думал. Он рассказывает о добром обращении Нерона с делегацией евреев, которые ждали, чтобы спросить его, нельзя ли спасти от разрушения стену иерусалимского храма, которая загораживала вид из окон трапезной царя Ирода Агриппы. Он снова упоминает о смерти Британника, но о смерти Агриппины, Октавии и «многих других», лишившихся жизни, пишет так, словно их можно считать обычными казнями за измену.
Однако самое важное для нас – это очень существенное утверждение Иосифа, что определенные авторы его времени в своем порицании Нерона «так беззастенчиво нападают на него со своей ложью, что, скорее, сами достойны порицания». Последняя часть информации, имеющей отношение к обсуждаемой теме, которую можно извлечь из сочинений Иосифа, содержится в том же параграфе, где он утверждает, что в его дни ходило несколько хвалебных историй о жизни Нерона, однако они были столь же мало достоверны, ввиду их очевидной лести, как и упомянутые выше оскорбительные тирады из-за их фальшивости.
Плутарх, который в дни смерти Нерона был молодым человеком, несколько раз упоминает его в своих «Параллельных жизнях», но не выставляет его чудовищем и просто говорит, что «его одержимость и глупость едва не разрушили Римскую империю». Среди главных преступлений Нерона он называет убийство матери и жены и попрание императорского достоинства пением. Но не упоминает смерть Британника и, как и Иосиф Флавий, возлагает вину за плохое управление провинциями на «несправедливых агентов» Нерона. Он говорит, что восстание, стоившее Нерону жизни, совсем незначительно улучшило ситуацию в целом, и его следует воспринимать как «не более чем измену». Описывая попытку Оттона подражать Нерону, считает само собой разумеющимся, что такое поведение нравилось людям.
Но хотя Иосиф Флавий, Плутарх и автор «Октавии», писавшие почти сразу после смерти Нерона, не поддерживали изображение этого императора как бесчестного злодея, Плиний Старший в своей «Естественной истории», опубликованной через девять лет после его смерти, называет его «врагом человеческой расы» и «ядом земли». Кроме того, этот автор обвиняет его в том, что он поджег Рим. Однако Плиния нельзя считать непредвзятым критиком, поскольку Нерон назначил его прокуратором Испании, той самой провинции, где зародилось фатальное восстание. И поскольку Плиний сохранил свою должность в этой провинции еще на три или четыре года после кончины Нерона, можно предположить, что он участвовал в восстании и после этого должен был оправдаться, обвинив своего благодетеля. Он написал историю царствования Нерона, не дошедшую до наших дней. Вероятно, это одна из тех книг, которые Иосиф Флавий назвал полными лжи.
Поэт Статий написал книгу Silvae в царствование Домициана, примерно через 20 лет после смерти Нерона, но, как и его друг Марциал, не сообщал об этом императоре ничего существенного, за исключением того, что в одном месте назвал его «неблагодарным». Однако не следует забывать, что Домициан не поощрял оскорбление памяти Нерона и на самом деле так горячо защищал его, что Ювенал называл его самого еще одним Нероном, только с лысой головой.
Историк Тацит, чьи «Анналы» дают нам самое полное описание царствования Нерона, на момент его смерти был шестилетним ребенком и написал этот труд примерно в 115 году, то есть спустя почти 50 лет. Он был большим другом Плиния Младшего и принадлежал к тому кругу римского общества, который относился к Нерону наиболее враждебно. Рассказ Тацита о его царствовании обрывается в 66 году, но история жизни императора до этой даты предстает в самом мрачном и ужасном свете, а характер Нерона – ненамного менее жутким, чем описанный этим же историком характер императрицы-матери Агриппины. Тем не менее многие из его утверждений свидетельствуют в пользу Нерона, как те, что будут приведены ниже. Обычно предполагается, что значительную часть информации Тацит почерпнул из истории, написанной Клувием Руфом, но не дошедшей до наших дней. Однако, учитывая, что этот автор тоже занимал высокий пост в Испании сразу же после смерти Нерона, вероятно, он придерживался того же мнения, что и Плиний Старший. Похоже, Тацит использовал также историю, написанную Фабием Рустиком, но она тоже утрачена, и можно только предполагать, что в ней содержался неблагоприятный взгляд на Нерона.
Светоний, который опубликовал свою «Жизнь двенадцати цезарей» примерно в 120 году, более 50 лет спустя после смерти Нерона, был еще одним другом Плиния и, как Тацит, принадлежал к той же группе, больше всех оскорбленной Нероном. Он обвинял Нерона в различных преступлениях, включая сожжение Рима, и изображал его странным, а в конце жизни совершенно отвратительным персонажем. Результатом пристрастия этого автора к грязным сплетням стало то, что он рассказывает некоторые омерзительные подробности предполагаемой безнравственности Нерона, которые, впрочем, меркнут перед тем, что он рассказывает о других императорах. Тем не менее дал немало оснований считать, что даже среди людей старой школы многие высказывались в пользу Нерона, и пояснял, что эти благоприятные факты следует рассматривать «отдельно от скандальной и преступной стороны его поведения».
Труд Диона Хризостома уже упоминался. После него идет Павсаний, который через 100 лет после смерти Нерона описывает его как человека благородного характера, которого сгубило воспитание.
«Римская история», написанная Дионом Кассием, была опубликована более чем через полтора века после смерти Нерона, потому наверняка основана на уже упомянутых трудах. Там, где она отличается от изложения Тацита и Светония или явно основана на других источниках, можно предположить, что он повторяет утверждения Плиния, Клувия Руфа, Фабия Рустика и других, чьи труды утрачены. В целом он рисует неприглядный образ Нерона, и, очевидно, в его дни возобладали взгляды недоброжелателей императора, а восприятие его как божественной личности ограничивалось низшими классами.
В «Жизни Аполлония Тианского», написанной Филостратом в первой половине III века, есть некоторые ссылки на Нерона, современником которого был Аполлоний, носящие в основном шутливо-уничижительный характер. Однако он говорит, что Аполлоний никогда не имел ничего общего с императором Веспасианом, поскольку, если Нерон дал Греции свободу, Веспасиан поработил ее, «тем самым доказав, что Нерон был более душевным человеком, чем он». На вопрос Тигеллина, что он думает о Нероне, Аполлоний отвечает: «Я считаю его гораздо более достойным, чем считаете вы», и добавил остроумное замечание: «Вы считаете, что он достоин петь, а я считаю, что он достоин молчать».
Во второй половине IV века краткую историю Рима написал Евтропий. Но к тому времени
