себе наказание за убийство, если бы это было сверхредкое преступление! Например, если бы оно случалось не чаще раза в десять лет. По всему миру.
Кто-то мог бы назвать этого убийцу самим Сатаной.
Следует также отметить, что для определения наказания большое значение играет и само преступление. Вы не получите сто лет тюрьмы за кражу радиоприёмника из радиомагазина, даже если радиоприёмник крадут только раз в тысячу лет.
Вот так всё просто. Потому что в мире, если разобраться, всё весьма просто. Хотя, насколько я знаю, когда заходит речь о политике или религии, некоторые пытаются запутать своих собеседников чрезмерно трудным моральным выбором, чтобы люди действительно поверили, что некоторые вещи сложнее, чем они есть на самом деле. Такие люди стремятся привести других в состояние, когда они уязвимы и осознали бы, что им может понадобиться руководство.
Манипуляции!
Иногда мы просыпаемся и думаем, что сегодня ничего не снилось, но найдутся те, кто будут утверждать обратное. Они станут уверять вас, что сон непременно был, даже если вы на сто процентов уверены, что ничего не видели. Однако есть шанс, что в попытках «вспомнить» этот сон можно перепутать реальные воспоминания и выдумки. Мы можем внушить себе, что что-то было, хотя на самом деле ничего не было.
Моя память по большей части выше среднего, но иногда даже я забываю самые незначительные вещи. Иногда я забываю, что я сделал, иногда — что сказал. В детстве всё было ещё хуже, но со временем я это выправил. Но я могу только гадать, станет ли хуже с возрастом. Вернётся ли всё к «норме».
Иногда хорошая память приносит лишь вред, но я всё равно хочу её иметь и записывать все свои сны каждое утро. Ощущать их, жить в них. Правильно ли это? Наверное, нет, ведь не зря говорят, что для правильного функционирования требуется именно золотая середина. Нечто среднее между идеальным результатом и полным провалом.
***
Некоторое время назад мне приснился сон, который в основном касался здравомыслия и выживания. Это был сон из «серии» моего «сопротивления» тому миру, правительству и, скажем так, цивилизации. Я состоял в группе людей, которые считались аутсайдерами, и мы боролись против системы, одновременно прячась от полиции, военных и даже обычных гражданских.
В «сопротивлении» я познакомился со многими интересными людьми, каждый из которых был крайне заинтересован в нашем успехе. Одним из таких был Гарри. Молодой, но очень высокий парень, которому ещё не исполнилось даже семнадцати. Его семья была захвачена и отправлена в тюрьму за экстремизм, а сам Гарри остался предоставлен самому себе. Он не знал, что делать, и искал того, кто мог бы показать ему путь.
Он рос и тренировался прямо на моих глазах, и во время очередной миссии — так получилось — он оказался в одном отряде со мной, несмотря на то, что обычно я действовал один. Нет, я не мнил себя супергероем, просто так было куда проще и незаметнее. А тут оказались вдвоём и… классика: он спас меня, а также ещё несколько человек (вторую группу) от захвата военными.
После этого я, как и остальные, крайне сильно зауважал его, и мы, старшие в «сопротивлении», начали посвящать Гарри в собственные планы.
Наша жизнь была трудной. Приходилось скрываться от всех и всегда. Первое правило — бежать каждый раз, как на горизонте появляется коп или кто-то в военной форме. Даже иной гражданский мог сдать нас или попытаться захватить, но от них хотя бы помогала маскировка. Против местной полиции же она работала слабо: они обожали проверять документы и легко определяли фальшивки.
Вот только Гарри начал нарушать наши правила, но это почему-то вело не к проблемам, а лишь к успеху. Парень издевался над полицией, расстреливал военных, устраивал им засады и исчезал до прихода подкреплений. У меня сложилось ощущение, что он был рождён для этого. Идеальный представитель «сопротивления», действия которого и правда создают серьёзные проблемы правительству.
Иной раз мне казалось, что Гарри не до конца понимает, во что ввязался, но он не отступал. Думаю, что в некоторых случаях отсутствие здравомыслия может быть самым мощным оружием, и он доказывал это раз за разом, уничтожая не только наших противников, но и стукачей из обычных гражданских.
На последней миссии мы заминировали дом, в котором жили несколько копов и человек, который слил адрес одного из наших убежищ. Взрыв разбросал обломки на несколько километров вокруг. Уйти не успели, наткнулись на две машины полиции и вступили в перестрелку. Благо, что Гарри, словно бог войны, положил их всех.
Едва последний представитель власти упал с дырой в черепе, как мы услышали крик о помощи из соседнего двора. Тут же бросились туда и обнаружили девушку, которая склонилась над мужчиной. Это была Кэтрин. Та, которая в будущем стала правой рукой Гарри и его любовницей. Но пока она была лишь напуганной девчонкой.
Рядом с ней стоял ещё один офицер с пушкой, но не успел ничего сделать. Гарри убил его в мгновение ока, а потом подошёл к ней и протянул руку.
Вскоре мы уже были на базе, где Кэтрин призналась, что её семью разыскивают за то, что они помогали «сопротивлению», а потом попросила найти брата, которого успели взять незадолго до облавы на неё и того мёртвого мужчину, её отца.
На этом моменте я проснулся. Новый день, новые приключения…
Ближе к обеду в дверь постучали. Отчего-то я сразу подумал, что это Линг, но оказался не прав. Это была Элис. Сама!
Это что, моё вчерашнее «извинение» так хорошо сработало, что мы снова начали общаться? Ощущение, что… да. Хм, а я ведь недавно об этом… ну, «мечтал» — громко сказано, однако же всерьёз размышлял. Что хотел бы восстановить наш контакт. А Себастьян… может, я его выдумал? Сны ведь!
Элис поведала мне, что мать Джима, Мишель, сообщила ей о диагностированном у неё диабете.
— Похоже, от стресса, — прикинул я. — Или сладкого?
— Кто бы знал, — вздохнула женщина.
— Не сказала, какого типа диабет? — уточнил я.
— Нет, — развела она руками. — А я не стала выпытывать подробности. На неё и так много навалилось.
Внезапно Элис начала смеяться, что, признаться, поставило меня в тупик.
— Ты чего?
