Когда же Фридрих II услыхал о новой неудаче, постигшей его маршала, то решил назначить вместо него Томаса Аквинского, графа д'Ачерра, ибо итог его предыдущих миссий позволял надеяться, что он сумеет лучше поладить с сирийскими баронами. Но было слишком поздно: вражда между гвельфами и гибеллинами достигла своего апогея. Акра была вновь отброшена в партию гвельфов, а госпитальеры стали соблюдать осторожность. Что касается Бальана д'Ибелена и Филиппа де Монфора, то они вознамерились покончить со «змеиным гнездом» ломбардцев в Тире. В этом городе у них были свои связи, которые они до сих пор сумели сохранить в тайне: некие жители Тира (венецианцы?) только что известили их об отъезде Филанжиери, которого отозвали на Запад, и о том, что его преемник еще не прибыл.
Но оказалось довольно затруднительно оправдать предприятие подобного рода: Фридрих II, от имени своего сына короля Конрада II, по-прежнему оставался законным государем, а Филанжиери по его поручению занимал пост «бальи Кипра и Иерусалима, легата в Армении, Антиохии и Триполи». Выход был найден поэтом и юристом Филиппом Новарским. «Ассизы Иерусалима» (без сомнения, в память о щекотливом восшествии на престол Балдуина II в 1118 г.) требовали, чтобы наследник короны, по своему совершеннолетию, прибыл на Святую Землю, чтобы лично вступить во владение своим королевством. Конрад родился 25 апреля 1228 г.: ему вот-вот должно было исполниться пятнадцать лет. Поэтому Филипп Новарский считал, что заговорщикам не следует переходить к активным действиям до апреля 1244 г., дав Конраду время, чтобы прибыть в Сирию. После этой же даты корону спокойно можно будет передать его ближайшему родственнику.
Однако оба вождя гвельфов и слышать не хотели о том, чтобы ждать так долго: вместо того, чтобы ждать, пока можно будет полностью лишить Конрада его владений, бароны предложили назначить регента, который, если сын Фридриха не явится в королевство, становился бы его вероятным преемником. Конрад как раз потребовал оммажа от своих сирийских вассалов: на «парламент», собранный в резиденции патриарха в Акре, прибыла вся знать Сирии. Королева Кипрская Алиса, дочь Генриха Шампанского, которая уже претендовала на корону в 1230 г., теперь возобновила свои требования. Весь сценарий был тщательно подготовлен Ибеленами: с помощью юриста-«буржуа» Филиппа Бедана Филипп Новарский, вдохновитель этого государственного переворота, позаботился заранее подготовить все аргументы, которые изложил от имени королевы Алисы, выступив в роли ее адвоката (в качестве вознаграждения королева предоставила ему тысячу безантов ежегодной ренты и оплатила все его долги размером свыше тысячи марок серебром). Алиса недавно вышла замуж за брата графа Суассонского, Рауля, де Кевра. Ей удалось убедить присутствовавших на ассамблее в законности ее прав на корону (как дочери Изабеллы Иерусалимской и сводной сестры Марии Монферратской, чьим наследником и являлся Конрад). Эд де Монбельяр все же попытался добиться для Конрада отсрочки на год: но выступление старого коннетабля не увенчалось успехом. Самое большее, что удалось добиться — обещания, что Алиса и ее муж вернут королевство Конраду по его первому требованию, если он однажды появится в Сирии. После этого Раулю и Алисе вверили управление королевством; Бальан д'Ибелен и Филипп де Монфор первыми принесли оммаж новым государям, и Алиса, официальная регентша, потребовала от ломбардцев сдачи Тира, в чем ей было отказано.
Королевская армия, где Филипп Новарский был казначеем, стремительно готовилась к бою; галеры снабжали оружием, и венецианцы с генуэзцами присоединились к флоту. В Тире Бальи был заменен братом Филанжиери Лотарио, который в качестве маршала Иерусалима (сам Филанжиери был маршалом империи) временно взял управление в свои руки. Лотарио был «доблестным рыцарем, мудрым и смелым», но связи, которыми гвельфы располагали в городе, сделали всякое сопротивление бесполезным: обойдя крепостные стены по отмели, несмотря на сильный прибой, мешавший продвижению лошадей, гвельфские рыцари проникли в Тир через потайной ход скотобойни, который им открыли изнутри, в то время как их галеры преодолели преграду в виде цепи, ослабленную их сторонниками в городе, под ливнем стрел из сторожевой башни. Нападение было неожиданным, и Лотарио, которого мятеж в городе и атака гвельфов застали врасплох, едва успел укрыться в цитадели. После этого в порт вошла «barque de cantier» с нефа Филанжиери, потонувшего в открытом море. Потерпевших кораблекрушение, в числе которых находился и сам Филанжиери, несмотря на умение их капитана, рыцаря Жана де Гриля, буря отбросила обратно в Сирию, где они и направились в Тир, не подозревая о событиях, произошедших 12 июня 1243 г. Захваченного в плен Риккардо Филанжиери сделали заложником (по совету Жана д'Ибелена, кузена Бальана и будущего графа Яффаского). Лотарио, видя, как его брата угрожают повесить, сдал цитадель Ибеленам. Это случилось 10 июля 1243 г.
У Фридриха еще оставались владения в Сирии: Боэмунд V, князь Антиохии и Триполи оставался верен императору-королю, возможно, как и граф Яффы, Готье де Бриенн, чьи владения примыкали к имперским городам Иерусалиму и Аскалону. Но император сознавал, что его власть над этими городами довольно зыбка, поскольку Рауль и Алиса в это время подчиняли себе императорские земли на севере королевства: он приказал своему новому бальи, Томасу д'Ачерре, вверить, Аскалон заботам госпитальеров до тех пор, пока от него не поступит новое распоряжение.
Едва Тир был захвачен гвельфами, как начался дележ города: венецианцы — как и генуэзцы — сыграли значительную роль во взятии города, третьей частью которого они некогда владели. Марсилио Джиоржио стремительным напором завладел всеми прежними венецианскими владениями и выслал в октябре 1243 г. в Венецию их список. Сам же город по закону должен был отойти короне. Поэтому Рауль де Кевр счел вправе потребовать его себе как часть королевского домена. Но Филипп Новарский, приняв капитуляцию имперцев, передав цитадель под охрану Бальану д'Ибелену и Филиппу де Монфору. Эти два барона отказали Раулю в его требовании, сославшись на то, что
Алиса и ее супруг были регентами лишь в отсутствие короля Конрада II; именно ему (если он, конечно, прибудет в Сирию) оба кузена якобы собирались вернуть крепость, тем более что права Рауля не были неоспоримыми. На самом же деле Филипп де Монфор поторопился присоединить Тир к своим торонским владениям, и вскоре стал именовать себя «сеньором Тира и Торона» и даже — высшая узурпация королевских прав — чеканить там монету. Рауль в ярости понял, что эти ловкачи оставили ему только подобие королевской власти и собираются держать его в стороне от дел. Он тотчас же отбыл во Францию. Тогда еще не забыли, что Алиса, появившаяся на свет в то время, когда еще был жив Онфруа Монреальский, первый муж ее матери, считалась незаконнорожденной: Бальан и Филипп не преминули воспользоваться этим случаем и подчинить своему влиянию королеву, чье право на корону они могли, в случае необходимости, начать отрицать…
Таким образом, Иерусалимское королевство осталось без иного государя, кроме старой королевы Алисы (скончавшейся в 1246 г.). Эд де Монбельяр отказался занять пост бальи. Более в Сирии не было настоящего правительства: когда буря обрушится на эту страну, то застанет ее без защиты и без вождя.
