— Я осенён благословением Риданис! — прокричал я, и Кольцо Стихий полыхнуло пламенем, высвободив силу четвёртой ступени.
Выстрел! Рёв и нестерпимый жар огня столкнулись с ужасающим напором луча света.
— Умри!
— Я буду жить, Аштариен!
Наша ваирагия давила и пыталась перевесить друг друга. Силы оказались равны. Только ни я, ни анаренша не собирались сдаваться.
— Ты должен умереть!
— Только не сейчас! И не здесь!
Взрыв! Нас отбросило в разные стороны. Буря ваирагии стихла. В конце концов, не выдержал никто.
Тяжело дыша, мы с трудом поднялись на ноги. Улыбка исчезла с лица анаренши, Аштариен с ненавистью смотрела на меня.
— Как? Как ничтожество вроде тебя смогло выдержать аирен37? Ты должен был умереть!
— Дираен38 — всепоглощающая стихия, — с ехидной ухмылкой ответил я.
— Невозможно! Чтобы отродье света и тьмы смогло за такой короткий срок постигнуть четвёртую ступень?! Никогда! — Аштариен сорвалась на припадочный визг.
— Я не так прост, каким кажусь, — произнёс я и вытянул вперёд правый кулак с красующимся на среднем пальце Кольцом Стихий. — Риданис на моей стороне. И Райшэнис. И даже Сэнасер!
— Тебе уже было сказано: не смей произносить имя Владыки Света!
Она вновь ринулась ко мне. Атаки в этот раз оказались вялыми, но и я теперь выглядел не лучше. Вновь ничья! Или всё же превосходство за Аштариен, так как я по-прежнему не мог ничего сделать.
— Умри! Умри! Умри!
Риданис! И откуда у упёртой анаренши столько ненависти ко мне? Почему ей претит одно лишь моё существование? Глядя в её безумные глаза, я не находил ответа. Я отпрыгнул от нового рубящего удара и замер… Проклятье! Не могу шевельнуть ногами!
— Вот ты и попался! Теперь не попрыгаешь!
Подо мной засиял белый круг. Световая ловушка! Никогда бы не подумал, что свет может обездвиживать! Ничего! Руки, тело и голова не скованы. Это всё же не парализующая ваирагия хаоса. Использую Анриду, сожгу ловушку к таким-то матерям!
— Ну, уж нет! — Аштариен рванулась ко мне, завидев, как загорелось огнём кольцо на моём пальце.
Вшух! Рубящий удар окатил меня волной ветра. Правую руку обожгла острая боль, мгновенно заполнившая всё сознание! Кисть и предплечье, отрубленные у самого локтя, кружась в воздухе и брызгая кровью, плюхнулись на пол. Меня опять покалечили!
— Теперь ты остался без своей игрушки! — Аштариен вновь безумно улыбнулась, замахиваясь для удара. Мне оставалось лишь смотреть за движением клинка. Сейчас он опустится и развалит меня надвое!
— Оставь его в покое, тварь!
В спину Аштариен ударила стрела и взорвалась ледяным цветком. Мия! Только не это! Ей нельзя было вмешиваться! Ещё взрыв. И ещё. Мия продолжала сыпать стрелами. Ей удалось отвлечь внимание Аштариен. Анаренша развернулась к назойливому противнику.
— Как ты смеешь вмешиваться в священный поединок?!
Её меч вспыхнул и выстрелил лучом света.
«Прости, Райсэн», — прозвучали за мгновение до удара мысли Мияры.
Взрыв! Мия отлетела, прокатилась по полу и замерла на полу изломанной куклой. Её лук валялся в стороне.
Боль кольнула в сердце, приглушив боль в запястье. Но затем и она отступила, сгорев в волне гнева, забурлившей во мне, и пробудив внутри чудовище!
— Нет! Мия!
Я ринулся к ней мимо Аштариен, совершенно не обращая внимания на врага. Я не заметил, как умудрился сжечь сковывающую ноги ловушку. Эян и Трено успели раньше меня. Они сидели рядом и беззвучно смотрели на обожжённое лицо моей Мии.
— Мия! — я опустился на колени и уцелевшей рукой стал убирать с её лица спутавшиеся, местами почерневшие пряди серебряных волос. — Родная, очнись.
— Она ещё жива, — прошептала Эян.
— Прости, брат, — произнёс Трено. — Мы не успели её остановить. А ведь должны были понять… Проклятье! — он ударил кулаком по полу.
Я нагнулся над ней и поцеловал в лоб, затем в закрытые глаза, коснулся её губ своими. Её веки дрогнули и медленно распахнулись, я улыбнулся и не смог сдержать слёз радости.
— Рай…
— Тише, родная. Побереги силы.
— Я… умираю, — прошептала она.
— Нет, нет, нет… ты не можешь умереть.
Положив ладонь ей на грудь, я произнёс: «Сэн», — выпустив целительное сияние.
Эян и Трено присоединились ко мне, добавив свой свет. Благодаря этому и моя культя зажила, перестав кровоточить.
— Бес… полезно, Рай, — Мия через силу улыбнулась. — Я рада… что ты был… в моей жизни. Ты был моим… лю… бимый.
— Проклятье! Почему же ты так поступила?!
— Потому что ты… мой смысл жизни…
Нет! Всё не может вот так кончиться! Как же пророчество?! Восемь должны стать как один! Она не может погибнуть! Иначе что это за пророчество?!
— Не волнуйся… незаменимых нет… и невозможно… спасти всех.
Невозможно! Да, забери меня Тьма! Невозможно! Но я с этим не смирюсь!
— Хочешь её спасти? — прозвучал позади голос Аштариен.
Я встал и резко развернулся к ненавистной анаренше. Теперь у меня была причина её ненавидеть!
— Да.
— Победи меня, — на её лицо вернулась безумная улыбка. — Иначе эта несчастная крошка умрёт.
— Заткнись!
— Только Копьё Света сможет её исцелить. Но как ты его получишь, если не можешь со мной справиться? — Аштариен рассмеялась, и этот смех окончательно вывел меня из себя. Прости, Талгас, но сейчас я дам волю эмоциям!
Левой рукой я достал из-за пояса Агихар. Хищное лезвие косы уставилось в сторону противницы. Это я не смогу победить?! Что ж, Аштариен. Ты вернула меня на путь боли. Путь, который всегда открывал для меня врата силы!
Я закрыл глаза. И всю волю к победе направил во Тьму!
Мама. Если ты слышишь меня из глубин бездны, где ты сейчас обитаешь… прошу тебя, Великая Тьма. Великая Райшенис, мать всех дарканов. К тебе обращаюсь я. Отпусти душу моей матери до конца этой битвы. Мне нужна сила Нирай!
