паузы заговорил Шандорфи, — я думаю, нам тоже не надо зевать. Революционный комитет должен высказать свои соображения и принять участие в переговорах.
— Это действительно было бы неплохо, — одобрил Валес. — Погодите, я сейчас начерчу организационную схему.
Он принялся искать бумагу на столах. Наконец, с одной чертежной доски содрал лист бумаги и с видом знатока приступил к работе, не переставая говорить.
— У меня такое мнение, что посторонних нечего допускать на завод. У нас найдутся свои способные молодые люди, которых можно поставить на любую руководящую должность. Так… — Валес удовлетворенно посмотрел на чертеж. — Начертить и цеха? — обратился он к Шандорфи.
Парень нахмурил лоб, делая вид, будто глубоко задумался. Ему впервые предстояло вершить делами такого крупного предприятия. А для этого нужна солидность, а не то Харастош и его компания, чего доброго, подумают, что он ничего не смыслит в таких делах.
— Мне кажется, не стоит. Сейчас надо решать вопрос только о главном руководстве, — произнес он с напускной важностью.
— Так вот, во-первых, директор, — начал Валес. — Кого записать?
— На эту должность подойдет какой-нибудь настоящий рабочий, — сказал Харастош. — А тот носатый инженер… На кой пес он нужен?
Все задумались. Наперебой выдвигали кандидатуры, но затем каждую отклоняли под тем или иным предлогом.
— Знаете, кого? — хлопнул себя по лбу Харастош. — Надо старого дядюшку Боди. Он окончил Красную академию. Очень порядочный человек.
— Он коммунист, ты, скотина, — сказал Шандорфи, — с ума сошел?
— Ну и что? Какое мне до этого дело? Он рабочий, и к тому же честный, — разошелся литейщик. — Почему это коммунист не может быть директором?
— Руководителем — нельзя, приятель, — ответил Шандорфи.
— Ну если Боди не подходит, тогда никто не будет, — решительно заявил Харастош. — Это я заявляю вам от имени литейщиков. Меня не интересует, коммунист он или нет. Честный — и все тут.
— Тогда оставим этот вопрос открытым, — предложил Валес. — Вернемся к нему позже.
— С главным инженером все в порядке — останется старый, — сказал Шандорфи. — Главный бухгалтер? Кого думаете на эту должность?
Снова наступило молчание. Немного погодя заговорил Валес:
— Есть у меня одно предложение…
Все с любопытством посмотрели на него.
— На эту должность надо назначить Шандорфи. Я буду всегда у него под рукой как начальник учетного отдела или как заместитель, и все пойдет без сучка и задоринки…
— Надо подумать, — снова заупрямился литейщик.
— Нечего тут думать, — возразил Валес. — Шандорфи, правда, молод, но я уверяю вас, он быстро освоится…
— Не ахти какое сложное дело, — проговорил Шандорфи.
— Ребята, я сбегаю за выпивкой, — предложил Валес. — У главного бухгалтера кое-что припасено на случай приема гостей, а вы пока подумайте…
— С этого и надо бы начинать, дружище, — засмеялся Харастош. — Беги. Мы тем временем договоримся с Шандорфи…
Валес сначала подумал, что, войдя в помещение, он включит свет, но потом отказался от этого. «Я знаю все ходы и выходы, комната моя открыта. Гораздо безопаснее идти в темноте, так никто не увидит. А то еще подумают недоброе… Или кто-нибудь увидит свет в окне и зайдет спросить, что я там ищу. Лучше действовать поосторожнее». В густом тумане он с трудом продвигался вперед. Очки то и дело запотевали. Он осторожно, на ощупь ступал своими косолапыми ногами, словно шел по обледеневшему полю или по цветочной клумбе.
С большим трудом он добрался до входа в управление завода. В этой мгле даже за двадцать метров нельзя рассмотреть дверь. Правда, сквозь туман тускло мерцал электрический свет.
Маленький толстенький начальник учетного отдела остановился в вестибюле. Отдышался. Темно. А он с детства боялся темноты. Ему так и не удалось освободиться от суеверий. Самым серьезным образом верил он в существование загробных духов, таинственной нечистой силы, которой смертельно боялся, но скрывал свой страх от всех, даже от жены. Вот было бы смеху, если бы узнали, что он, руководитель семинара повышенного типа, верит в нечистую силу. В его склонной к мистике душе кишмя кишели нерешенные проблемы. Валес настолько боялся загробных духов, что опять начал ходить в церковь. «Ведь что-то должно быть, — рассуждал он сам с собой. — Не может быть, чтобы человек так вот и сгинул, превратился в прах…» Одним словом, Валес боялся темноты.
Ему стало жарко… «Зачем я только вызвался на такую глупость!» Ботинки его гулко стучали. Он схватился за поручни и стал медленно подниматься наверх. Остановился. «В парткоме какой-то странный шорох…» Он прислушался. «Наверное, мне только показалось… Устал… Трудный выпал сегодня денек. Столько треволнений…» Он продолжал подниматься. На втором этаже осторожно осмотрелся вокруг и свернул налево, в сторону главной бухгалтерии. Нигде ничего подозрительного. В коридоре стоял большой шкаф. Там хранилась часть документов, которая не умещалась в комнате. Когда он проходил мимо шкафа, из-за него внезапно высунулась рука. Оцепенев от ужаса, Валес даже не успел крикнуть. Мозолистая рука зажала ему рот, сзади кто-то обхватил словно клещами… Страх парализовал его волю, и он не сопротивлялся. Холодный, липкий пот мгновенно покрыл его тело. Валес чувствовал, как ему завязывают шарфом глаза, затем, подхватив сильными руками под мышки, куда-то волокут. Вот сняли шарф, завязали глаза какой-то мокрой тряпкой. Обыскали карманы. Видимо, взяли документы, записки, затем снова все сунули обратно. В рот ему затолкали носовой платок. Незнакомцы работали молча. Валес уже наверняка знал, что это не духи… Руки связали сзади. Крепко затянули узел. Он взвизгнул. Затем связали ноги… Валес находился в полуобморочном состоянии. Им овладел такой животный ужас, что он ни о чем не мог думать. Немного погодя он услышал шаги и почувствовал, как ему что-то прикалывают к груди. Напавшие бесшумно удалились. В здании воцарилась гробовая тишина.
В котельной трое молодых парней возбужденно склонились над бумагами.
— А, черт его возьми! — не утерпел Кепеш. — Посмотрите сюда!
Он вслух прочитал:
«Нижеподписавшийся Густав Валес доводит до сведения о следующих лицах… Бела Ваш, доносчик органов госбезопасности, проживает в Чепеле. Роберт Шугар, Бела Риглер, Эндре Фелмери, Шандор Болгар, Гуяш…»
— Не читай до конца, перечисли только фамилии, — нервно перебил его Хаваш.
— Грязный предатель! — вырвалось у Хаваша и он громко сплюнул. — Такого и повесить мало…
— Верно говоришь… Каков подлец! Партия выдвинула его на ответственный пост… Смотрите, что он пишет! — Иштван продолжал читать вслух:
«Считаю необходимым заметить, что уже продолжительное время я поддерживаю связь с нелегальными силами революции в любое время дня и ночи и лично участвую в борьбе. Если потребуются мои личные объяснения, в любое время охотно явлюсь в распоряжение командования Национальной гвардии.
Будапешт, 31 октября 1956 года.
Густав Валес,
