Ты сказал… — замялась она. — Что люблю. — Закончил за неё я. — Ты моя, моя настоящая, моя единственная. Она приподнялась, оперевшись на локоть, и долго рассматривала моё лицо. — Я тоже! — решительно выдохнула она, и тут же спрятала лицо у меня на груди. На секунду мне показалось, что меня по башке огрели до звона в ушах. — Милана? — я не мог поверить в то, что только что услышал. — А уточни пожалуйста, что тоже? Я приподнял её личико и наслаждался ярко пунцовыми щеками и даже кончиками ушек. — Люблю, — еле слышно прошептала она, пытаясь снова спрятаться. — Ну, нет! Милана! — опрокинул её на спину я. — Мне тут красавица в любви признается, хочу всё видеть и хорошо слышать! Кровь от её слов забурлила, словно вода в гейзере, поцелуи из дразнящих превратились в жадные. Я хотел подтверждения её слов, мне было необходимо почувствовать это сумашествие снова. Я перевернул её на бок и оседлал одну ногу, вторую закинул себе на плечо, наклонился и жадно набросился на её губы, пока протискивался в её лоно. Медленно, давая возможность привыкнуть к проникновению. Двигаться внутри начал медленно, наблюдая за сменой эмоций на её лице. — Согни ножку в колене, — попросил я, погладив по лежащей у меня на плече ноге. Она послушно согнула так, что ступнëй упёрлась мне в грудь. Я погладил ножку и обхватив пальцами поперёк, подтянул вверх. Не останавливаясь, втянул в рот каждый пальчик по очереди, вызвав изумлëнный вздох и лёгкую дрожь. Боясь поверить, повторил ещё раз. — Моё сокровище, моя Нимфа, моя девочка! — шептал я, чувствуя как всё сильнее и чаще пульсирует её плоть, сжимая мой член. И сходя с ума от понимания, что ножки у моей Нимфы очень чувствительное место. В этот раз Милане понадобилось чуть больше времени, чтобы достичь пика. Только насладившись её удовольствием, я позволил расслабиться и себе. Отдышавшись, снова притянул Милану к себе. Она устало прикрыла глаза. — Замучил я тебя, да? Устала? — гладил я её по лицу и целуя её щëки, лоб и глаза. — Ты воли то особо не давай, а то я дорвался до сладкого, так бы и не выпускал тебя из постели. Закрывай глазки и отдыхай. Я рядом.
Глава 39
Амиран.
Продремали мы с Миланой часа полтора-два. Но проснулся я в удивительном для меня состоянии. Как-то это охарактеризовать было сложно. Пока я не вспомнил о распустившимся в этом году саде. Брат часто сравнивал меня с нашим домом. И вот сейчас я впервые готов был с ним согласиться. Рядом со мной появилось что-то хрупкое и прекрасное. Моя Нимфа лежала у меня на груди. Осторожно поцеловал тёмную макушку. Милана тут же подняла голову. Я воспользовался этим и прижался к её губам. — Милана, ты сказала, что любишь, — она кивнула, внимательно и серьёзно глядя на меня. — И я надеюсь, что меня больше не боишься. Я понимаю, что это звучит как "выходи за меня, а то руки оторву", я тиран, деспот, я вспыльчив. И сам знаю, что не самый завидный жених. Но я очень хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты согласишься? — Да, — улыбнулась она. — Нимфа, ты понимаешь, что я сейчас говорю о полном браке? — приподнялся я на локтях. — По настоящему… — Да. — Ответила Милана. — Милана, — я перевернул её на спину и смотрел на неё сверху. — Ещё в тот день, когда мы узнали о беременности, когда ты пришёл за мной в сад, и накрыл мой живот руками, пообещав, что сохранишь детей, я решила, что соглашусь. — Вышибает почву из-под ног своим признанием Нимфа. — Вот как в следующий раз спросишь, так и соглашусь. — Вот… Я-то ждал, когда ты… Дебил короче! — вот не мог каждый день с утра спрашивать. — Значит, согласна, да? — Согласна, — выдохнула она. — Ты чего? — поцеловал её я. — Волнуюсь. Вроде и взрослая женщина, и замужем уже была, а волнуюсь. — Призналась Милана. — Ты маленькая, наивная и запутавшаяся девочка, рядом с которой вовремя не оказалось того, кто надавал бы тебе по заднице! Чтоб дома сидела и ждала своего мужика, а не бегала по всяким непонятным… замужем она была, молодец какая! — ворчал я. — Ты тоже в это время был женат, — напомнила мне она. — И мне тоже надо было по мозгам надавать. Чтоб свою девочку искал, а не женился на ком привели, потому что этот брак выгоден семье. — Ответил я. — Если бы ты не женился, у нас не было бы сейчас Арлана. — Улыбнулась она. — Это да. Но тебе тоже стоит кое-что обо мне узнать сейчас, до свадьбы. — Решил признаться я в своей слабости. — Ты куда? — остановила меня Милана. — Только до шкафа. — Улыбаюсь ей, доставая плоский бархатный прямоугольник. Его мы с Арланом привезли ещё в тот самый день, о котором недавно вспоминала Милана. Подходя к кровати заметил её взгляд. — Ищешь знакомые сине-красные стрелки с названиями? — припомнил я. — Нет, но он же опять! — показала она на член. — Это моё привычное состояние в последние несколько месяцев, стоит оказаться рядом с тобой. — Усмехнулся я, опускаясь рядом с кроватью. — Милана, если тебе станет страшно или неприятно, пообещай, что сразу мне скажешь? Открой, пожалуйста. Милана натянула на себя простыню, служившую нам одеялом, так как на улице было жарко, и села на край кровати. Нимфа взяла из моих рук футляр и открыла. — И чем меня должно было напугать украшение? — улыбнулась Милана. — Или у тебя, как у дракона непреодолимая тяга к собирательству сокровищ? — Тогда главное своё сокровище я уже нашёл. — Поцеловал я её коленку. — Достанешь? — Что это? — рассматривала она несколько цепочек плоского плетения, скреплённых только на концах и украшенных капельками облагороженного рубина. — Для руки велико, для шеи… — Это для щиколотки, ножной браслет. — Пояснил я, застёгивая на её ножке браслет. — Очень много лет назад, когда я был младше Арлана, я увидел нечто настолько прекрасное, что память об этом, жива до сих пор. Я увидел статую девушки. Я рос, и чем старше я становился, тем больше черт и красок появлялось у холодного безжизненного мрамора. И видно я так часто представлял свой идеал, что ты родилась. Появилась, совсем рядом со мной. — Рассказывал я. — А я, как придурок из сказки, узнал тебя по ножке. Идеальной ножке из своих фантазий. Я гладил и ласкал её ступню, целуя от колена вниз. Прошёлся языком по и́кре, выводя линии спирали, ведущей к ступне, словно вырезанной самым искусным мастером, настолько идеальной она была. Я целовал её, покусывал пальчики, наблюдая за
