— Нет? — Калеб смотрел на него с холодным недоверием. — А кем ты меня считал?
— Своим внуком, — спокойно ответил Роланд. — Причем единственным. Ты — это все, что осталось мне от Гордона.
Калеб медленно выдохнул.
— Кусочки других людей.
— Что?
— Ничего. Это не важно. Просто слова, которые любит повторять Сиренити.
— Она необычная молодая женщина.
Калеб наблюдал за тем, как бурлит горячая вода.
— Да, необычная.
— Ты знал, что она звонила Долорес вчера утром?
— Нет, не знал.
— Просила передать, что Филлис и Франклин предлагали ей деньги. За то, чтобы она исчезла.
Калеб нахмурился.
— Я этого не знал.
— Она сказала Долорес, что с ними дела иметь не будет. Сказала, что если уж речь идет об откупных, то разговаривать с ней должен я сам. Причем для этого мне придется приехать сюда.
Калеб почувствовал прилив раздражения.
— Я первый раз обо всем этом слышу.
— Полагаю, ей было совсем ни к чему, чтобы ты об этом услышал. — Роланд задумчиво помолчал. — Конечно, я сразу догадался, куда она метит. Хотела заставить меня сделать первый шаг.
— Поэтому ты и приехал сюда сегодня? — спросил Калеб. Ему следовало бы знать. Следовало бы догадаться, что Роланд приехал именно за этим — подумал, что ему, возможно, удастся откупиться от Сиренити.
— Нет, — покачал головой Роланд. — На свете не найдется столько денег, чтобы купить такую женщину, как она. Я это понимал с самого начала.
Тепло горячей воды снова стало медленно просачиваться к Калебу внутрь, изгоняя холод.
— Но ты все равно приехал.
— Я подумал, что ничего не теряю, приняв приглашение на обед, — ответил Роланд. — Черт побери, может, она как раз то, чего всем нам недоставало. Может, как раз и нужно время от времени вливать свежую кровь в семью — так, как это принято в коневодстве.
— Может быть. — Калеб сказал это нейтральным тоном, хотя в душе был ошеломлен той огромной оливковой ветвью, которую только что протянул ему Роланд. — Я кое-что должен тебе рассказать.
— О чем?
— О прошлом. Это длинная история.
— Знаешь, мне кажется, что не надо больше ворошить прошлое, — сказал Роланд. — Оставим-ка его в покое.
— До сих пор у нас не очень-то хорошо получалось оставлять его в покое, не так ли?
— Согласен с тобой, не очень.
— Возможно, нам это лучше удастся после того, как я расскажу тебе, что произошло вчера в Сиэтле. — Калеб помолчал, не зная, с чего начать. Потом он вспомнил семейный портрет, где он сфотографирован с родителями. — Во-первых, есть одна фотография, которую ты, по-моему, должен увидеть.
— Что за фотография?
— На ней я снят вместе с родителями.
Роланд, казалось, глубже погрузился в пенящуюся воду.
— Я не знал, что существуют такие снимки.
— Это всего один снимок. Он был спрятан в шкатулке моей матери. Он-то и привел меня к некоторым ответам на многие вопросы, которые следовало бы задать много лет назад.
— Ладно, — сказал Роланд. Это прозвучало так, будто он готовился к сражению. — Рассказывай, что ты узнал.
В этот момент что-то заставило Калеба бросить взгляд в темноту ночи за стеклянными стенками кабины. В этой темноте двигались тени. Вот за стеклом появилась пара массивных собачьих голов. Вслед за ними показалась крупная, знакомая фигура, увешанная большим количеством вооружения смертоносного вида.
— Черт побери, — проворчал Калеб. — Нашел время.
Кулаком в перчатке Блейд тихо постучал по стеклу. «Надо поговорить» — прочитал Калеб у него по губам.
Роланд резко выпрямился и уставился на фигуру за стеклом.
— Кто это, черт возьми?
— Его зовут Блейд. — Калеб выбрался из воды и потянулся за полотенцем. — Не волнуйся. Это друг.
— Он похож на персонаж из какого-то военного фильма.
— Точно. — Калеб открыл дверь. Холодный воздух, собаки и Блейд проникли во влажное тепло кабины.
— У вас гости, — произнес Блейд и уставился на Роланда.
— Да, как видишь, — сказал Калеб. — Это мой дед. Так что если дело не особенно срочное, Блейд, то я бы предложил обсудить его в другое время.
— Дело срочное, и даже очень. — Блейд снова повернулся лицом к нему. — Вторжение началось.
— Опять? — спросил Калеб.
— Какое вторжение? — С этими словами Роланд встал и схватился за полотенце.
— Не спрашивай. — Калеб жестом велел деду молчать. — Ладно, Блейд, давай с самого начала. Почему ты решил, что началось вторжение?
— Кто-то шляется вокруг хижины Эстерли.
— Вот как? Ты уверен?
— Видимо, это головной дозорный. Остальная часть группы вторжения наверняка находится в укрытии у подножия горы и ждет, когда этот парень захватит огневую позицию. Если остановим его, то получим шанс подавить вторжение в зародыше. — Блейд показал на одежду, оставленную Калебом на крючке. — Одевайтесь. У нас мало времени.
В полумраке раздался сердитый голос Роланда:
— Кто-нибудь объяснит мне наконец, что, черт побери, здесь происходит?
— Точно не знаю. — Калеб начал одеваться. — Но похоже, нам лучше пойти и посмотреть. Когда Блейд в последний раз обнаружил головного дозорного группы вторжения, дело оказалось очень серьезным. — Он помолчал. — Хочешь пойти с нами?
— А почему бы и нет, черт возьми? Похоже, эта ночь дана мне, чтобы натворить массу сумасшедших глупостей.
— Я не сумасшедший, сэр, — натянуто произнес Блейд. — Люди называют меня параноиком, но я знаю, что не сумасшедший.
Роланд натягивал рубашку.
— Я не тебя имел в виду, солдат. — Он окинул взглядом снаряжение Блейда. — У тебя найдется что-нибудь огнестрельное и для меня на время задания? А то я явился неподготовленным.
Блейд внимательно посмотрел на него.
— Вы имеете какой-нибудь опыт в таких делах, сэр?
— Я всю жизнь провел на ранчо. Несколько лет служил в морской пехоте.
Блейд просиял от удовольствия.
— Значит, это вы научили Калеба, как надо обращаться с оружием?
Роланд коротко глянул на Калеба из-под полуопущенных век.
— Значит, я.
— Вот, держите, сэр. — Блейд вынул из-за пояса пистолет и вручил его Роланду.
Тому хватило нескольких секунд, чтобы осмотреть оружие.
— Прекрасно.