— Я не ошибаюсь, мерзавец, не ошибаюсь. Но буду щедрым и предлагаю тебе сделку. Так тебе, возможно, удастся спасти шкуру.
Уайт поднял влажные глаза и с надеждой посмотрел на Дэвиса.
— Если ты мне расскажешь все подробности тайного сговора, назовешь имена нечистых на руку сотрудников и их уровень ответственности, то попадешь в тюрьму, но, по крайней мере, останешься жив.
— Не могу, — ответил слабым голосом Уайт, немного подумав.
Хайме знал, что тот не мог донести на своих. Дэвис не прощал, но и «Хранители» тоже.
— Можешь. — Дэвис вдохновлено торговался. — Если информация окажется правильной и качественной, то я даже куплю тебе билет за границу, и ты отделаешься от полиции и от своих дружков.
Уайт не ответил. Он опустил голову и только слабо покачал ею в ответ.
— Хорошо. Даю тебе на обдумывание двадцать четыре часа, — в конце концов решил старик. — Завтра придешь сюда в половине пятого. Иди сейчас домой и никуда не выходи, пока мы за тобой не приедем. Оставь свои ключи, пароли, карточки. Не заходи в свой кабинет и не бери машину компании. Ты уволен. Гас. — Гутьеррес привстал. — Отведи Уайта вниз, и пусть парочка твоих ребят проводят его до дома. — Дэвис снова обратился к Уайту, который уже вставал. — Завтра я жду тебя со всей информацией. А сейчас уйди с моих глаз.
— Дэвид, — заметил Андерсен, когда Уайта вывели. — Мне кажется, самым разумным было бы сейчас же сдать его полиции. Мы избежим осложнений.
— Да, но тогда нам никогда не получить список всех замешанных в этом деле. А я хочу знать, кто они. Нет, Эндрю, мы поступим по-моему.
— Есть риск, что он сбежит, придумает что-нибудь, свяжется со своими, — предположил Хайме, которому совершенно не улыбалось встретиться снова с Уайтом.
— Не беспокойтесь, Беренгер. — Дэвис улыбнулся, угрожающе показывая зубы. — Он не сможет убежать. Он даже не осмелится выйти из дома.
— Ну, хорошо, — согласился Хайме, гадая, что бы это могло означать.
— Теперь поговорим о вас! — продолжил Дэвис. — У меня тут последняя характеристика, которую дал вам Уайт. Она, откровенно говоря, прекрасная. Я решил, что вы немедленно займете его место. Пока что мы не будем делать никакого официального уведомления, а вы тем временем постараетесь раздобыть всю информацию о заговоре. Начните прямо сейчас. Купер и департамент финансов помогут вам во всем.
Вы и Андерсен будете сотрудничать с инспектором Рэмси, расскажите ему все, что может помочь в расследовании дела убийства Стивена. Я уверен, что Бек, специальный агент ФБР, явится, как только узнает новости. Обращайтесь с ним вежливо, но не вдавайтесь в детали. Вашингтон тут же узнает все, что знает он. А я пока не хочу, чтобы Вашингтон располагал всей информацией. — Дэвис встал и направился к двери, не дожидаясь реакции Хайме на его назначение.
Хайме быстро все обдумал. Такой финал был гораздо лучше всего, что он мог себе вообразить. Битва выиграна. Он ощутил сладость победы. Но его смущали другие мысли.
— Господин Дэвис.
— Что? — Дэвис повернулся к нему уже в дверях.
— Я хотел бы сохранить моего секретаря.
Дэвис посмотрел на него так, словно он только что сказал большую глупость.
— Беренгер, на вашем новом посту вам необходимо научиться не задавать мне неуместных вопросов. Поговорите с Эндрю Андерсеном. — Дэвис вышел. Хайме смотрел ему в спину, а Андерсен и Купер протягивали руки с поздравлениями. «Старый, сморщенный и так же привязанный к своей власти, как наркоман к героину», — подумал Хайме. И вдруг его осенило.
— Да ведь я тебя знаю, — пробормотал он сквозь зубы. — Вот уже много, много веков.
91
— Господи Боже! Мы победили! — Ликование Рикардо прекрасно слышалось даже через телефонный провод, и Хайме подумал, что вот уже много веков он был должен Рикардо эту победу. — Этим вечером мы отпразднуем твое повышение на полную катушку. Я попрошу Карен, чтобы она пригласила кого-нибудь из своих катаров.
— Согласен, Рикардо, но только не допоздна. Мне не хочется выходить на новую работу с тяжелой головой.
— Поздравляю, дон Хайме. — Голос Карен звучал нежно, она сказала эти слова по-испански. — Я тебя люблю.
— А я тебя. Очень, — удивленно ответил Хайме по-английски. — Я не знал, что ты говоришь по-испански. Когда ты его выучила?
— С Рикардо, только что.
— Спасибо за такой сюрприз, но не очень-то доверяй Рикардо как учителю. Если хочешь выучить мой родной язык, лучше я сам буду тебе преподавать.
Карен засмеялась.
— Ты шутишь! — воскликнула Лаура.
— Нет. Это произошло несколько минут назад наверху, на Олимпе, где обитает Дэвис.
— Какой сукин сын этот Уайт! Бедная Линда!
— Пока что храни это в секрете, как хороший секретарь. Ладно? У нас пока нет доказательств участия Уайта в убийстве.
— Но о твоем повышении я, по крайней мере, могу рассказать?
— Можешь, хотя оно пока не оформлено официально. И о твоем повышении тоже. Ты пойдешь со мной.
— Правда?
— Чистая. Мы с тобой одна команда.
— Чудесно, шеф! Спасибо за повышение! — закричала Линда, обнимая его за шею и целуя в каждую щеку. Третий, длинный поцелуй, к удивлению Хайме, был в губы. Потом она отстранилась от него и лукаво улыбнулась. — Ладно, теперь поговорим серьезно. Больше ответственности, больше денег. Когда ты собираешься повысить мне зарплату?
— Да ты материалистка! — упрекнул ее Хайме, шутливо хмуря брови. — Хорошо, если я не заявлю на тебя за сексуальное домогательство!
— Ну, ты и недотрога! — Лаура, руки в боки, с вызовом смотрела на него. — Если тебе не понравился поцелуй, верни мне его, и разойдемся.
Они часто подшучивали друг над другом, но никогда раньше Лаура его не провоцировала. Их тянуло друг к другу. По его телу пробежала дрожь от этого внезапного проявления женственности.
Но сейчас Хайме безумно любил Карен, и такое поведение секретарши его напугало. Что могло произойти, если бы она повела себя так до того, как он встретил Карен? Хайме отбросил эту мысль, момент для фантазий был неподходящим. Он решил корректно разрядить обстановку.
— Это был прекрасный поцелуй. Я сохраню его навсегда. — Потом он сменил тон. — Сегодня вечером я и моя девушка празднуем с друзьями. Мне будет приятно, если ты придешь.
— Большое спасибо. Не знаю, смогу ли, у меня уже были планы на сегодня, — ответила Лаура после долгого раздумья. Упоминание о девушке ее удивило. Очарование момента было разрушено. — Я позже тебе скажу, — добавила она, грустно посмотрев на Хайме.
92
Рикардо заказал севиче, бурритос, фахитас, кесадильяс, гуакамоле с кукурузными чипсами, огромные блюда разноцветных салатов и зеленый соус чили.
