Однако не все бразильцы придерживаются стиля моих друзей из Рио. Некоторые своими развязными манерами похожи на… египтян (говорю в основном о тех, у кого была толстенная чековая книжка). Почти все одеты в белое и проводят время, по двадцати раз на дню окуная свои усы в чашку с кофе; им достаточно одного появления в конторе в 8 часов вечера, чтобы взглянуть на почту. И у них вся ночь впереди.
Было бы несправедливым говорить, что всех их отштамповали по единому прототипу. К примеру, в Сан-Паулу я с удивлением познакомилась с бразильцами, столь же активными, как и парижане.
Город небоскребов, где мне выпала неприятная доля поселиться на восемнадцатом этаже – выше, к моей радости, все было забито – и где уют американизирован, а двери скоростных и пассажирских лифтов открываются фотоэлементами. Увы! Телефон, по непонятным для меня причинам, установить оказалось трудным. Иногда находишь один аппарат на этаж, что оборачивается довольно забавным спектаклем: раздается звонок, распахиваются все двери, и в них появляются женщины в нижних юбках, мужчины в трусах или белье… Доброе согласие!
Активные или беззаботные, из Рио или из Сан-Паулу, бразильцы – не говорю ничего нового – воспламеняются, как солома, и прибытие нашей небольшой группы вызывает нешуточные страсти.
Один владелец судна и гигантского сейфа влюбился в одну из нас и сопровождал на каждом этапе, используя небольшой личный самолет. Для нашей группы его ухаживание превратилось в игру. При каждом приземлении мы искали его, выглядывая в иллюминаторы, и испытывали умиление, когда видели, как его стрекозочка каждый раз садилась позади нашего мастодонта. Ни умиление, ни солидное состояние господина не смогли покорить красавицу.
Я буду выглядеть двуличным человеком, если скрою, что получила свою долю похвал. Тем более что я действительно выглядела звездой. В Пунта-дель-Эсте, к примеру, где я была вместе с Капусин, Маги Саррань, Стелой Данфре, Барбарой и Мишель, мне присудили звание «Мисс Манекенщица» вместе с Лючианой, итальянской красавицей, представлявшей делегацию своей страны. Разве не повод для гордости? Именно там на меня пал выбор Жермены Леконт, когда в праздничный вечер она решила перед публикой сотворить платье прямо на мне. Ей хватило куска ткани, нескольких булавок и пяти минут.
Все это привлекало внимание местных богачей. И узнала я это самым забавным манером. Мы жили в Рио уже шесть недель, когда я познакомилась у друзей нашего директора с одним из крупнейших ювелиров города, бельгийцем, неисправимым бонвиваном, который любил сопровождать Колетту и меня в прогулках по городу. Удовольствие от такого гида неоднократно усиливалось по причине, что он имел детей моего возраста и ни разу не пытался ухаживать ни за одной, ни за другой. Однако именно он послал мне один из букетов в стране, где, как я уже говорила, мужчины цветов не дарят. Если только они не дешевы, как букет орхидей, ставший предметом гордости одной из нас. Я не хотела охлаждать ее энтузиазм, но бедняжка ухаживала, как за новорожденным, за горсткой диких орхидей, стоящих здесь несколько сентаво. В джунглях по ним просто ходят.
Накануне нашего отъезда бельгиец пригласил нас на обед. Мы собирались отправиться в небольшое городское бистро, которое я называла «Мухи» из-за их огромного количества, но там подавали такую вкусную рыбу, что о тучах этих назойливых насекомых тут же забывалось.
Мы встретились с бельгийцем на час раньше в его кабинете, но он был не один. Мы увидели черноволосого человека лет тридцати с оливковым цветом кожи и очень правильными чертами лица, на котором буквально горели громадные зеленые глаза. При нашем появлении оба встали. Катастрофа! Рост незнакомца едва превышал 1,65 м, он был чуть выше Людовика XIV! А может, ниже.
Нас представили, и я узнала, что этот состоятельный малыш (у меня рост 1,74 м) не спускал с меня глаз с момента нашего приезда в Рио, но никогда не показывался. Он буквально следил за мной. Я покорила его так, что накануне моего отъезда он бросил свое состояние к моим ногам.
Наш бельгийский друг перевел с португальского на французский его неожиданное предложение. За три минуты меня ознакомили с размером его банковского счета, цветом и количеством его автомобилей, площадью его владений, а также названиями и роскошью его резиденций. Я также поняла, что этот банкир надеется услышать от меня всего два слова: «Я остаюсь».
Передо мной стояли двое мужчин, которые с подобающей серьезностью давали объяснения, и я видела комичное лицо Колетты. Однако она быстро опомнилась и, по-видимому, как я, задалась вопросом: «Волшебник или мошенник»? Мне вдруг подумалось: за мной шпионили шесть недель, как за кобылой или коровой, чтобы быть уверенным при покупке, что она не больна и не имеет скрытых пороков.
Как можно вежливее я отказалась от золотой купели, предложенной мне бразильским Ромео. Он скорчил гримасу, но, будучи деловым человеком, не потерял надежды. Всем троим пришлось последовать за ним – приключение стало меня развлекать – в роскошный директорский кабинет банка. Он подошел к гигантскому сейфу, набрал комбинацию шифра, достал кольцо с каплевидным бриллиантом не менее двадцати пяти карат и надел его мне на палец. «Оно будет вашим, если вы останетесь», – объявил он, не спуская с меня глаз. Драгоценный камень восхитил меня, а «если» понравилось куда меньше.
Я насладилась блеском безделушки – настоящий фейерверк разноцветных световых вспышек! – и вернула кольцо. Что не помешало нам отобедать в прекрасном настроении.
В тот же вечер, на прощальном ужине накануне утреннего отлета, я скрытно осведомилась у бразильских друзей, кем был мой воздыхатель, и узнала его историю. Он был отчаянно влюблен в одну молодую женщину, которая бросила его, чтобы выйти замуж. Поэтому он собирался отомстить ей, вступив в брак. Признайтесь, глупая месть. Бедняга надеялся обрести приятную хозяйку дома, парижанку, способную скрасить его разочарование и превратить по возможности свою беглую голубку в тигрицу. Нет ничего невозможного в том, что дама его сердца, охваченная ревностью при известии о браке бывшего поклонника, могла вернуться к нему. А что было бы со мной в таком случае? К счастью, я не была индюшкой, которую он надеялся легко соблазнить, предложив ей роль – временную – пожирательницы бриллиантов.
Бродячая жизнь позволила мне встречаться не только с самоуверенными персонами. Бывало, мои пути пересекались с людьми высокого класса, их привилегией– увы, крайне редкой! – было заставить нас поверить в волшебные сказки, пресловутые «волшебные-сказки-для-манекенщиц», предмет зависти читательниц розовых романов.
Я храню волнующие воспоминания о своем первом пребывании в Лиссабоне, где едва не пропустила встречу с очаровательным человеком. Мы с Луизой прибыли в гостиницу, умирая от усталости после посадки в Оране, ее ужасные подробности я уже описывала. Сил хватало только на прием ванны, чтобы потом добрести до кровати и рухнуть в объятия Морфея. Вдруг раздался телефонный звонок. Нас предупредили, что без четверти девять за нами прибудут машины, чтобы отвезти на обед, который дает в нашу честь посольство одной дружественной страны. Обед? Спасибо! У нас было твердое намерение никуда не ходить.
