Книга Стеклянная свадьба - Изабель Вульф

– Нужно возвращаться, – сказал Джос.

Я кивнула. Пока мы медленно ехали назад, у меня перед глазами возникали ужасные картины: Грэм где-то лежит раненый или плетется в растерянности, не зная, куда попал и как отыскать дорогу домой. Нажав на пульт, чтобы открыть ворота, я чувствовала себя абсолютно разбитой.

Я поднесла руку с ключом, чтобы вставить его в замок, но Кейти меня опередила. Она плакала. О господи!

– Говори, – велела я ей и тоже заплакала.

– Грэм в Баттерси, – с трудом проговорила она, вытирая глаза. – Оттуда только что позвонили. С ним все в порядке. Можно завтра забрать.

Утром в десять тридцать мы были первыми в очереди, собравшейся на тротуаре перед входом в приют.

– Ну давайте же! – нетерпеливо говорил Джос. – Открывайтесь!

Наконец металлическая решетка поднялась, и мы вошли внутрь. На полу были нарисованы разноцветные цепочки следов. Служащий в приемной сказал, чтобы мы шли по желтым следам до отделения, где держали потерявшихся собак. Пока мы подходили, все слышнее становилась какофония негодующего лая и визга. Я заполнила формы, показала наши документы, и служительница ввела наши данные в компьютер. В ожидании мы разглядывали доску с объявлениями «Пропала собака» наподобие нашего. Кто-то предлагал награду в тысячу фунтов и больше. Чьи-то собаки потерялись или убежали, но многие были украдены. На доске висел снимок немецкой овчарки по имени Тоби, которую увели в район Кентона. А Бамбла, щенка борзой, как подтверждали свидетели, четверо мужчин утащили и запихнули в фургон.

– Вот жуть, – пробормотал Мэтт.

Наконец служительница повела нас к небольшим вольерам. В воздухе пахло дезинфектантом и собаками.

– Он в конце этого ряда, – сообщила служительница.

Из клеток, вдоль которых мы шли, на нас печально смотрели стаффордширские буль-терьеры и престарелые лабрадоры. Резвый спрингер-спаниель предложил нам свою игрушку. Джек-расселл-терьер при нашем приближении подскочил и визгливо залаял. Мы прошли мимо двух немецких овчарок, чау-чау на трех лапах, мальтийского терьера, заснувшего в своей клетке, и наконец остановились у последнего загона.

– Это он? – спросила служительница.

Тот же цвет. Тот же размер. Тот же тип. Но для нас разница была ничуть не меньше, чем если бы это оказался датский дог.

В молчании мы ехали обратно в Чизуик, а потом безутешно сидели на кухне. Мэтт налил в миску Грэма воды и положил корм в его тарелку.

– Он вернется голодным.

– Конечно, милый, – согласилась я.

– Его придется как следует вымыть.

– Ммм. Вероятно.

– Я подарю ему это, – добавил Мэтт, показывая видеокассету Джейми Оливера, где самый известный английский шеф-повар делился кулинарными секретами.

– Это очень щедрый подарок, Мэтт. Он наверняка еще не видел этот фильм.

Чтобы как-то скрасить мучительное ожидание, мы сели играть в карты и в «Скраббл». Дети рассказали мне о том, что видели в театре, и о чудесных декорациях Джоса. Днем снова позвонил Питер, и мы сообщили ему, что новостей нет по-прежнему. Немного погодя Джос позвонил с работы по мобильному телефону. В пять часов снова раздался телефонный звонок.

– Это миссис Смит? – послышался в трубке незнакомый голос.

– Да, – ответила я.

– С вами говорят из Вестминстерского городского совета. Я инспектор по животным. Сообщаю, что ваш пес находится у нас.

– Слава богу! – я опустилась на стул, прижимая левую руку к груди. – Это точно наш пес?

– В этом нет никаких сомнений, – заверил инспектор. – На нем ошейник и жетон. Может, это и не мое дело, но, по-моему, Грэм странное имя для собаки.

– Совершенно верно, – засмеялась я, а на глазах уже появились слезы облегчения. – Это очень смешное имя, – заплакала я. – Откровенно говоря, это совершенно не подходящее для собаки имя. Большое вам спасибо, – я шмыгнула носом. – Мы все очень расстроены. Где же вы его отыскали? – поинтересовалась я, пока записывала адрес.

– Недалеко от галереи Тейт.

– Тейт? – поразилась я.

– Да, он сидел у дома на Понсонби-плейс.

– Понсонби-плейс?

– Совершенно верно. Номер 78.

– Номер 78? – повторила я.

– Вы знаете кого-нибудь, кто живет в этом доме?

– Да. Там живет мой муж, – ответила я.