Книга Ботоксные дневники - Дженис Каплан

В этот момент я оборачиваюсь, стараясь получше рассмотреть изображенную на нем женщину с желтыми волосами, делаю шаг назад, чтобы поймать более удачный ракурс, и чуть не падаю на ограждение. Зельда тут же хватает меня за руку, хотя ее взгляд остается прикованным к Люси.

— Я знаю. И мне тоже хотелось тебя увидеть. По нескольким причинам, — говорит она.

— Как ты думаешь, Дэну меня не хватало? — спрашивает Люси.

— Мне кажется, без нее он чувствует себя каким-то потерянным, — пытаюсь подсказать я, но Зельда не заглатывает наживку.

— Я бы этого не сказала, — возражает она. — Я хорошо воспитала своего сына. Дэн — сильный, независимый мужчина. Прекрасно ладит с детьми, отличный отец, умеет делать буквально все. Он починил мой видеомагнитофон, помог мне составить резюме и не давал скучать гостям.

— А купить тебе хороший подарок он не забыл? — спрашиваю я, надеясь, что Дэн все же допустил хоть какой-то промах.

— Не забыл. — С этими словами Зельда демонстрирует нам запястье, украшенное серебряным браслетом ручной работы, — именно такие украшения ей нравятся больше всего.

— Похоже, он во мне вообще не нуждается, — с обидой говорит Люси.

— Конечно, нет, — соглашается Зельда. — Как и ты не нуждаешься в нем. В этом и состоит особенность таких браков, как ваш. Вы не нуждаетесь в его сохранении. Совсем не так было в мои годы, когда женщина не могла уйти от мужа, потому что не была способна сама себя обеспечить, а мужчина терпел супругу только потому, что она брала на себя заботу о домашнем хозяйстве. Теперь каждый из вас может жить собственной жизнью. Никто ни от кого не зависит. И у тебя, и у него целое море возможностей. Вы с Дэном сможете сохранить свой брак, только если решите, что сами этого хотите.

— Я правда этого хочу, — серьезно говорит Люси. — Теперь у меня нет никаких сомнений. И я готова признать, что совершила ошибку. А в последние несколько месяцев вела себя просто ужасно.

Зельда улыбается:

— Помню, на тридцатую годовщину своей свадьбы мой отец сказал, что может назвать счастливыми только двадцать пять лет семейной жизни.

— Какой ужас! — восклицаю я.

— Именно это я и подумала в тот момент, — говорит Зельда. — Теперь же я понимаю, что моим родителям повезло гораздо больше, чем многим другим, и это своего рода рекорд.

— Как тебе кажется, Дэн ко мне вернется? — с тревогой спрашивает Люси.

— Я знаю, что он все еще любит тебя, — отвечает Зельда.

— А я люблю его, — шепчет Люси.

— Скажи, он заставляет твое сердце биться быстрее? — Я решила воспользоваться своей новой шкалой Рихтера для определения серьезности отношений.

— Да, хотя в это и трудно поверить после двадцати лет брака, — улыбается Люси. — Просыпаясь утром и видя его, лежащего рядом со мной, я каждый раз думаю, какой он красивый. При взгляде на Дэна у меня до сих пор прямо дух захватывает.

— Поэтому вы должны быть вместе, — просто говорит Зельда.

— А вдруг он не захочет меня простить? Что мне тогда делать — броситься под поезд?

— Ты читала «Анну Каренину»?! — спрашиваю я, потрясенная открытием.

— Ну, на дворе, в конце концов, не девятнадцатый век, — заявляет Зельда. — И даже не двадцатый. Со времен Зевса мужчины потакали своим слабостям, а женщины их постоянно прощали. Теперь ситуация изменилась. Конечно, в том, что супруга тебе изменила, нет ничего хорошего, но все же это не такой ужасный проступок, который нельзя простить.

— А не могла бы ты поговорить с Дэном и все ему объяснить? — Люси с надеждой смотрит на Зельду.

— Нет. Но я уверена, что ты сама сумеешь это сделать.

Еще несколько минут мы любуемся работами де Кунинга и обожаемого Зельдой Джима Дайна — на картине последнего, насколько я могу разобрать, изображено сердце, — после чего совершаем обратное круговое движение и спускаемся в ресторан, расположенный на первом этаже. Обеденный зал заполнен мамашами с Ист-Сайда и их чадами, которые явно предпочитают полотнам Модильяни горячие оладьи. В музей они приходят только для того, чтобы поесть. А в Публичную библиотеку — чтобы воспользоваться туалетом.

Как только мы усаживаемся за столик, карманный компьютер Люси начинает пищать.

— Электронная почта, — извиняясь, объясняет она, — наверное, наверху не было приема. — И, быстро просмотрев сообщения, с улыбкой сообщает: — Лили выиграла соревнования по плаванию. Дин задерживается: у него ответственный теннисный матч. Дейв спрашивает, во сколько я сегодня вернусь домой и можно ли ему взять мою машину.

— Похоже, дни, когда родители не отходили от телефона, гадая, куда подевались их дети, навсегда ушли в прошлое, — смеется Зельда.

Однако вместо того, чтобы превозносить достоинства современных технологий, избавивших нас от необходимости каждый вечер молиться о том, чтобы ребенок смог найти десятицентовую монету и телефонную будку, Люси вдруг издает восторженный вопль:

— Упс! Послание от Лена Саншайна! — Она лихорадочно щелкает кнопками и, дочитав письмо до конца, сообщает: — Ему очень понравилось мое предложение, и он собирается начать съемки. Утверждает, что это самая интересная идея за последние несколько месяцев. По крайней мере так он думает сегодня.

— Это же замечательно! — радостно подхватывает Зельда, хоть и не представляет ни кто такой Лен Саншайн, ни какое шоу имеет в виду Люси. Зато она прекрасно знает, когда именно свекровь должна поддержать невестку.

— И в чем же заключается эта идея? — спрашиваю я, но Люси уже торопливо набирает ответ на крохотной клавиатуре своего «Блэкберри».

Наконец она поднимает голову и смотрит на нас счастливыми глазами.

— Это будет нечто совершенно особенное. Комедия о двух подругах — женщинах сорока с небольшим. Одна из них замужем, другая разведена.

— Так ты хочешь сделать шоу о нас с тобой! — кричу я и сама не понимаю, чего больше в этом вопле — радости или ужаса. — А кто же будет играть меня?

— Ну, не совсем тебя, — смеется Люси. — И не меня. Это будет рассказ о том, с чем сталкивается любая женщина в нашем возрасте, — о ярмарках домашней выпечки и ботоксных инъекциях. А также о сексе и целлюлите.

— И о бессмысленных покупках, — напоминаю я, желая быть полезной.

— Правильно, — улыбается Люси. — Я сказала Лену, что это будет нечто среднее между «Девушками Гилмора» и «Золотыми девушками». Мне хотелось бы назвать это шоу «Ботоксные дневники».

— Если меня будет играть Далия Хаммершмидт, я покончу с собой.

— Вот что значит телевидение, — притворно вздыхает Люси. — Проекту всего четыре минуты, а каждый уже имеет о нем собственное мнение.