Она взяла чашку. Как ни странно, братец умудрился самостоятельно откопать чайные пакетики, молоко, сахар и чашку, ни разу не грохнув дверцей шкафчика. Вот это заботливость!
– Но ты все равно распереживалась, – закончил за нее Генри.
Джил потерянно кивнула.
Мне показалось, что Генри тяжело вздохнул. Затем он неуклюже протиснул свою тушу в узкий проход между столом и стойкой и нежно потрепал Джил по плечу.
Та удивленно посмотрела на него и выдавила благодарную улыбочку. Генри извлек из нагрудного кармана носовой платок размером с полотенце и галантно сунул его Джил. На платке тотчас отпечатались тушь и подводка, однако Генри, судя по всему, было плевать.
Этот трогательный момент неизъяснимой нежности не терпел присутствия посторонних. Я обняла Джил, чувствуя себя пятым колесом колымаги.
– Тебе нужно вернуться к гостям, – сказала Джил, обнимая меня в ответ. – Я все прекрасно понимаю, у тебя еще куча дел.
– Ты уверена, что я здесь больше не нужна?
– Да, я скоро приду в себя. – Тут она в ужасе уставилась на платок Генри: – Что я наделала?!
– Не изволь беспокоиться, – ответил тот, притягивая стул и садясь подле нее. – Так даже лучше.
– Ах… Я, должно быть, выгляжу как пугало…
– Ничего подобного. Прекрасна как всегда.
Генри был решительно ослеплен страстью, потому что Джил выглядела жертвой преступной халатности производителей туши для ресниц.
– Я присмотрю за ней, Джульет, не волнуйся. Ступай и займись лучше делом.
– И правда, Джулс, – поддержала Джил. – Я сама виновата. Не нужно было звать сюда Джереми. Я не хочу, чтобы ты из-за меня бросала работу.
– Ну хорошо… – с нарочитой неохотой уступила я. Крис откупорил шампанское, но Генри на него даже не взглянул. Джил поглотила все его внимание без остатка. Первый раз вижу, чтобы толстяк не встрепенулся, когда в его руках оказалась рюмка. Сегодняшний вечер не перестает удивлять! Джил, склонив голову, прихлебывала чай, а Генри квохтал над ней. Нам с Крисом не оставалось ничего другого, как ретироваться.
– Так-так, – пробормотала я, когда мы вновь оказались в баре. – Кто бы мог подумать?
– Что это за чувак?
– Главный лондонский ресторанный критик. И как видно, станет мистером Джил, если она его не пошлет.
– Черт, да он так и пялился на нее! Считаешь, они… того?
Я покачала головой:
– Судя по всему, Генри уже давно и безуспешно за ней волочится. Он что-то такое говорил мне, только я не поняла, что он имеет в виду Джил. Кто бы мог подумать!
– Да уж, не супермен, – заметил Крис. – С другой стороны, Джереми тоже не ахти.
– На Джереми можно поставить крест, – с грустью вздохнула я. – Бедняга. Мне он всегда так нравился.
– Но ты же сказала, у них что-то не заладилось. Я не посвящала его в сексуальные проблемы супругов. С братьями таким не делятся.
– Так и есть, не заладилось, – согласилась я. – Не думаю, что проблемы такого сорта вообще решаемы. Просто мне жаль Джереми. Вот и все.
Я вспомнила, как бедолага, повесив голову, выудил зонтик из подставки и отправился в пустую шикарную квартирку, где, скорее всего, будет рыдать, пока не уснет. Мне очень хотелось помочь ему, но я прекрасно знала, что это невозможно. Даже если я позвоню ему, Джереми решит, что у меня есть весточка от Джил.
– Джульет, куда ты запропастилась? Я тебя обыскался.
Оставляя позади шлейф сигарного дыма, Ричард спикировал на меня, всем видом выражая удовлетворение насытившегося до отвала стервятника.
– Не правда ли, все чудесно? – ликующе вопросил он.
Я познакомила его с Крисом. Ричард потряс вверх-вниз его руку и предложил сигару. К моему удивлению, Крис не отказался, и босс радушно дал ему прикурить.
– Дорогуша, не завалялось ли у нас еще несколько татуировок? Саманта Форчьюн просто слюной истекает, и я не хотел бы ее разочаровывать.
Босс говорил о восходящей звездочке, которая, как мне довелось заметить, вовсю кадрила Лайама.
– Может, и осталось. Надо проверить.
– Пожалуй, мне пора, Джулс, – прошепелявил Крис, зажав в зубах сигару, как крутой герой вестерна. – А то завтра курсы с утра. Спасибо, что свистнула меня. Я здорово оторвался.
Мы обнялись.
– Ты же знаешь, что ты мне не безразличен, – сказала я. – Правда. Позвони как-нибудь, ладно?
– Через пару дней. Может, где-нибудь выпьем? Горячая волна счастья чуть не смела меня с ног.
– Отлично!
– Заметано.
Мы потоптались на месте. Хоть мы и попрощались, мне хотелось погреться в этих новых братских, более равных, чем когда бы то ни было, отношениях, которые ждали нас впереди. Но Крис вывел меня из затруднения:
– Шагом марш за тату, Джулс! Не заставляй Саманту Форчьюн дожидаться. – Произнося ее имя, он покраснел. – Неужто она и правда здесь? – застенчиво спросил он Ричарда. – Я бы с удовольствием на нее глянул.
– Вон там, на диване, – жизнерадостно ответил Ричард. – Немного вяленая, но кому из нас удалось остаться бодрячком к этому времени?
– Принесу тату.
– Отлично, детка.
Только Ричарду удавалось произносить «детка» без снисхождения – он обладал редким даром.
– Кстати, если встретишь по дороге юного Льюиса, то имей в виду, что я сообщил ему о повышении. Мне хотелось, чтобы мальчишка узнал об этом именно сегодня. Я наблюдал за ним, работал он на славу. Пусть отметит это дело в выходные.
– Очень мило с твоей стороны, – одобрила я.
Махнув Крису на прощанье, я двинулась в кабинет менеджера, где мы хранили тату и футболки. Пока я рылась в ящиках, куда, как мне казалось, я могла сунуть запасной набор тату, в комнату вошел Льюис.
– Отлично, ты-то и поможешь мне откопать тату для Саманты Форчьюн.
– Вопрос решен, – весело ответил Льюис. – Ричард сообщил мне, что отправил тебя на поиски тату, а у меня как раз был с собой дополнительный набор, и я им с удовольствием поделился.
– Умница! – Я задвинула коробку обратно в угол, зевнула, потянулась и плюхнулась во вращающееся кресло менеджера. – Отбой. Черт, у меня просто сил нет.
– Держи. – Льюис протянул мне бокал с шампанским. – Хочу отметить с тобой мое… – он выдержал эффектную паузу, – ПОВЫШЕНИЕ!
– Поздравляю!
Мы чокнулись. Весь вечер меня снабжали шампанским – чертовски приятно.
– Ричард просто чудо, – сказал Льюис. – Принялся заговаривать мне зубы этой своей болтовней – ну, знаешь, «добро пожаловать в агентство, сынок»! Ты, мол, теперь совсем большой и так далее. А еще он говорил о моей работе… в деталях. – Льюис зарделся. – Понять не могу, откуда он узнал о таких мелочах. То есть, по идее, это должно было показаться ему мелочью…
