Я застонал сквозь плотно стиснутые зубы. Становилось ясно, кто успел опередить меня. Но зачем ей нужна библиотека? Ради магических книг? Бред. Эльфам магия людей не подвластна, да и своя собственная ничуть не хуже.
Наткнулся еще на несколько разряженных ловушек, чужой магией пахло все явственнее. Я не удержался, сотворил вокруг себя защитный купол, сделал несколько атакующих заклятий, повесил на посох. Артефакт мягко пульсировал в руке, словно успокаивал: «Все нормально, я помогу!» Тепло, что распространялось от него, смягчало боль в солнечном сплетении, вдыхало в тело силу и свежесть. Но теперь я был пуст, как пивной бочонок после хорошей пьянки. В затяжные бои встревать не мог.
Мне стало страшно. Но теперь я привык к страху, ощущал его как легкую щекотку на краю сознания. Если раньше уже умер бы от ужаса, то теперь был просто собран и готов ко всему. Вспомнились рассуждения Шеда о страхе. Да, он дает силу.
Дальше пошел осторожней: могли остаться еще ловушки. Неприятно будет, если нарвусь на какой-нибудь магический сюрприз или на рой стальных болтов. Нашел нужную дверь, стал красться дальше. Чувства, повинуясь моей воле, обострились, я слышал даже, как шуршат мыши в подполе, видел каждую трещинку в стене. А вот запахи… Да, я не ошибся, это она. Но был и еще один запах, до боли знакомый. Я заскрежетал зубами, выругался вполголоса. Да как он мог?!
Зал сменялся залом, мелькали коридоры. Я шел все быстрее, уже не обращая внимания ни на что. Потом поймал себя на мысли, что почти бегу. Остановился, постарался успокоиться. Меня трясло от предчувствия страшной беды, сжигали страх и беспокойство. Лишь бы мои опасения не подтвердились, лишь бы я оказался не прав!
След из разрушенных ловушек был очень четкий. Тот, кто ломал, не стеснялся в выборе средств и не боялся нашуметь. Видимо, был уверен в своих силах. Все делал нарочито грубо, как попало. Если замечал самострелы, спрятанные в стены, то просто ломал кладку, если нечто магическое, то просто давил силой до тех пор, пока ловушка не сработает сама собой. След вел прямиком в тот зал, где я был в прошлый раз.
Я затаил дыхание, дальше пошел на цыпочках, чтобы не привлечь внимание того, кто тут нахозяйничал. Интересно, что же стало со смотрителем библиотеки. Если он маг Серого Ордена, то налетчикам будет несладко. А что маг, ясно было сразу — в остатках ловушек чудилось нечто знакомое, близкое.
Впереди мелькнули бесшумные вспышки. Я насторожился. До меня долетали отзвуки творимых заклятий, в солнечном сплетении возникла острая боль. Сражаются. Все-таки смотритель не лыком шит, чувствовалось, что он выдает заклинания на порядок или на два мощнее, чем те, которые мог воспроизвести я. Может, не лезть? Подождать, пока все закончится? Я мотнул головой — ну что за подлые мысли, Эскер?! Нужно остановить бой любой ценой!
Не удержавшись, побежал со всех ног. Увидел: дверь в читальный зал открыта настежь, оттуда валит дым, на полу мечутся отблески огня. Я пустил перед собой воздушную волну, чтобы прибить дым. Ворвался внутрь с пылающим в руке огненным шаром, гаркнул во всю мощь легких:
— Всем стоять! Испепелю!
Находящиеся в зале люди застыли в испуге, посмотрели на меня с изумлением.
Пред моим взором предстала сцена полнейшего разгрома. Перевернутые шкафы, опрокинутые стулья. Повсюду разбросаны книги, некоторые из них весело пылают. А у самого входа на полу лежит старик-смотритель, пронзенный клинком, что держит мой двоюродный брат Аш. Рядом с ним Катрин, одетая в серую одежду мужского покроя. Ее глаза светятся едким зеленым цветом, по длинным тонким пальцам проскальзывают маленькие изумрудные искорки.
Аш посмотрел на меня с испугом, распахнул рот в изумлении — узнал. Катрин злобно зашипела, вскинула руки. Меня тряхнуло, но щит выдержал, молния соскользнула и оплавила камни на потолке. Я ударил в ответ огненным шаром, тут же зажег еще один. Мое заклятие пропало впустую — Катрин изогнула пальцы странным образом, ядовитая зелень, словно побеги плюща, обвила сгусток пламени, потушила еще в полете. Воцарилась тишина. Я глянул на смотрителя: он еще дышал, но был без сознания. Рана серьезная, после таких не выживают.
Брат медленно вытащил меч из груди старика, отер о его же одежду. Сразу хлынула кровь, побежала по полу веселым ручейком. Аш спрятал клинок в ножны, глянул на меня со злостью и раздражением. Все такой же тонкий и гибкий, порывистый в движениях. Одет в кожаный костюм, очень удобный в путешествиях и таких вот бандитских делах, когда рискуешь зацепиться краем куртки или штанов за острый угол или торчащий гвоздь.
— Что ты здесь делаешь, Эскер?
— То же самое я хотел спросить у тебя, — отпарировал я.
— Ты не понимаешь, во что ввязываешься! — воскликнул Аш.
— А ты понимаешь? — фыркнул я, пристально следя за каждым движением графини.
Она тоже не сводила с меня глаз, а точнее, с моего посоха. На красивом холеном лице ничего не отражалось, но я чувствовал, как она злится.
— Более чем, — холодно ответил Аш. — Ты не ведаешь…
— Заткнись, Аш! — резко оборвал я его.
Он задохнулся от возмущения. В нем все еще жила старая детская привычка, что он старший, а значит, более сильный и мудрый, имеет право проучить несмышленую малышню. А когда младший обращался так с ним, это не укладывалось в мозгу, вводило в ступор.
— Покажешь острые ушки? — я издевательски ухмыльнулся, обращаясь к графине.
Катрин медленно подняла руку, откинула назад прядь волос. Она была невероятно красива, тонкая, как былинка, гибкая. Черты лица теперь не скрывала волшебная маскировка, как тогда на балу, и я видел ее во всей красе. Но красота эта была какая-то неестественная, сухая и холодная.
— Доволен, маг? — голос звучит мягко, слегка чарующе. Совсем не тот голос, что я слышал на балу. — Интересно, как ты понял?
— А я вообще понятливый.
— О чем же ты еще догадался? — промурлыкала она. Я виновато развел руками, страдальчески вздохнул.
— Да практически все понял. Зря ты посылала убийц, я бы тогда за посох и не взялся. Да и следящее заклятие на стенах дома… В Преисподней чуть не загнулся, но этим ты выдала себя, а я как ни удивительно, но смог выжить.
— Ты и в этом разобрался, — похвалила она. — Выжил в Нижнем мире. Молодец. А убийцы — прокол, признаю. Я недооценила тебя.
Я гордо выпятил грудь, посмотрел орлом. Всем нравится, когда хвалят, особенно если хвалят враги. Только забываться не стоит.
Аш растерянно посмотрел на нас, я видел, что он колеблется. Ведь с одной стороны любимая женщина, с другой — брат, пусть двоюродный, но ведь выросли вместе, ели из одной тарелки, дрались плечом к плечу с соседской ребятней.
— И что теперь? — спросил он потерянно, ни к кому конкретно не обращаясь.
— А ничего, — быстро ответил я. — Сейчас ты уйдешь со мной, а с этой девицей пусть разбирается стража и магистры.
