и снова вода. Финальный поток воздуха длится так долго, что я уже почти готов взлететь.
Вся процедура напоминает мне автомойку, и это не тот опыт, который я бы хотел повторить.
Как только оборудование глохнет (а вся чистка длилась примерно десять минут), Зик бросает мне полотенце и свёрток с чем-то белым.
— Что это?
— Твоя новая одежда, — с ухмылкой отвечает он.
Вытеревшись полотенцем, натягиваю на себя безразмерные футболку и штаны, которые по виду — и запаху — подозрительно напоминают больничную одежду. Как только я одет во всё белое, Зик выводит меня из комнаты в коридор.
Миниатюрная брюнетка с карамельным цветом кожи встречает нас на полпути.
— Мистер Райдер, меня зовут Кассандра. Пожалуйста, следуйте за мной, я провожу вас в вашу комнату.
— Прошу, зовите меня Зейн.
Кассандра приводит меня в стерильную больничную палату. Стены здесь белые, плитка на полу белая, и даже кровать с постельным бельём — всё ослепительное белое.
Кассандра просит меня лечь. Я слушаюсь. Её худые руки летают надо мной, пока она подключает меня то к одному аппарату, то к другому. Очевидно, что она давно этим занимается и ловко со всем управляется.
— Вы почувствуете лёгкий укол, — предупреждает она, находя вену на сгибе моего локтя.
— Это обязательно? — спрашиваю я. — Я думал, что к капельнице подключают, только когда пациент не ест или не пьёт. Но, как видите, я в полном порядке. Чуть перевязан, но в целом всё нормально.
Она пожимает плечами, не глядя на меня.
— Я всего лишь выполняю указания сверху.
Вздохнув, взмахиваю рукой, чтобы продолжала. Чувствую укол иглы и лёгкое жжение, когда жидкость вливается в мою кровеносную систему.
— Может немного жечься, — говорит она, поправляя пакет с жидкостью надо мной.
— Да, уже.
И пока я говорю это, язык уже кажется слишком большим, как будто не помещается во рту. А веки тяжёлые. Мне с трудом удаётся держать их открытыми.
Кассандра кладёт ладонь на моё плечо.
— Не боритесь. Просто расслабьтесь.
— Что… — Замолкаю, внезапно осознав. — Что вы мне вкололи?
— Это поможет вам отдохнуть, — шепчет она прямо над моим ухом. В её голосе ни одной злодейской нотки, но я всё же чувствую себя обманутым.
Капельница нужна не для того, чтобы снять боль, а чтобы обездвижить меня.
И я, наивный дурак, просто позволил им это сделать.
48
ТРЕЙ
Моя задница жёстко ударяется о стул. С головы срывают мешок. Я в комнате для допросов — можно догадаться, что меня сейчас ждёт. Окидываю взглядом пространство в поисках подноса с пыточными инструментами и прочих сопутствующих атрибутов, но их здесь нет. Может, эти скоты не такие суровые, какими пытаются казаться.
Едва только тип в ковбойской шляпе и с соломинкой в зубах, Кольт, входит в комнату, я спрашиваю:
— Где Сиенна?
Когда мы прибыли в их штаб (или что это за место?), нас разделили. Её унесли на носилках, а меня провели через чистку и заставили надеть эти странные белые вещи, да ещё и сверху на голову накинули мешок. Не понимаю зачем. Я уже увидел слишком много.
Кольт садится напротив меня.
— Ты про ту горячую рыжую штучку?
— Подбирай выражения, солдат, — рычу я.
Он усмехается.
— В тебе горит огонь. Мне это нравится.
— Где. Она?
— О ней заботятся мои люди. Это всё, что тебе надо знать. — Кольт с ухмылкой закинул ногу на ногу. — А теперь расскажи, что же такое важное тебе известно.
— О, я с удовольствием поделюсь этой важной информацией. Но сначала мне нужны гарантии.
— Какие?
— Что никто из моих людей не пострадает. Ни те, что приехали со мной, ни те, что приехали раньше.
— Я не говорил, что остальные тоже здесь…
— Я не договорил, — перебиваю его.
Он сощуривает глаза.
— Не забывайся, ты сейчас на моей территории. И я терпеть не могу террористов.
Невольно смеюсь.
— Я не террорист.
— Ты определённо умеешь выдвигать требования.
Наклоняюсь вперёд.
— Нет. Я просто умею защищать своих людей.
Мы вперяемся друг в друга взглядами на несколько секунд, ни один из нас не моргает. Типа битва умов, или воли, или чего там ещё. В конце концов Кольт взмахивает рукой.
— Ну, продолжай.
Выпрямившись на своём стуле, говорю:
— Как я уже сказал, мне нужны гарантии, что никто из моих не пострадает и что мы сможем получить убежище в вашей стране на тот срок, на который нам нужно. — Делаю паузу и тихий вдох. — Взамен я поделюсь с вами всем, что знаю о Пасифике и их планах.
— Их планах?
— Планах на войну.
Кольт долго сверлит меня взглядом, после чего снимает шляпу и кладёт на свои колени.
— Что ж, мистер Винчестер, должен признать, что разговор принял интересный оборот. По рукам.
Он протягивает мозолистую ладонь, но я не спешу её пожимать.
— И ещё кое-что, — добавляю я.
Он опускает ладонь.
— Что?
— Рыжеволосая девушка, которую ты упомянул. Её зовут Сиенна. Она должна получить лучшую медицинскую помощь. — В ответ на ухмылку Кольта я поясняю: — Это не обсуждается.
— Звучит так, будто ты к этой Сиенне неровно дышишь. Я прав?
Смех Кольта вызывает напряжение между моих лопаток. Не пались, Трей. Не выдавай своих чувств. Влюблённый мужчина — это слабый мужчина. Особенно если он лидер.
— У меня нет времени на эту чушь, — жёстко отвечаю я. Совесть царапает меня из-за отрицания наших отношений. Но я должен притвориться, что между мной и Сиенной ничего нет, что она ничего не значит для меня, чтобы защитить её. Она моя ахиллесова пята, и если враги прознают про это, то используют против меня. Против нас.
— Умный мальчик. От женщин одни проблемы.
