сейчас сделаю, ляжет ответственностью полностью на мои плечи.
— Принято, — усмехнулась заговорщически.
Николас все-таки смог совершить небывалое — частично освободить меня от власти ошейника. Пришлось претерпеть боль, поскольку магии в меня вливалось немало, дабы Грегори ничего не почувствовал, но когда это все же произошло, я распласталась на полу и какое-то время пребывала с ощущением небывалой эйфории.
— На людских землях есть выражение «глаза зеркало души», и если верить ему, то сейчас твои сияют. Счастлива?
— Безумно, — произнесла без эмоций, но искренне наслаждаясь толикой свободы. Столько страданий можно прекратить так…просто? Это восхитительно. — Откуда это заклинание?
— У каждого свои секретики, — подмигнули хитро, предлагая руку для помощи. Нехотя поднялась и ухватилась за предложенную руку.
— Учти, заклинание будет действовать четыре часа, дальше сдерживать порывы ошейника я не смогу и сразу перекрою поток.
— Успею.
Я справлюсь с заданием еще быстрее, просто хочется в роли свободной побыть подольше. И увидеться с Сарикой. Да, я хочу увидеть Сарику, будучи почти свободной.
Но сначала надо было сделать то, о чем я едва ли не мечтала. Харитон хороший союзник, но ненадежный. На самом деле я старалась только ради себя, и только из-за себя мне нужен был еще один человек в подмогу.
* * *
— Мой лорд, можем ли мы поговорить? — робко попросила, стоя в дверях.
Тень от парапетов украшала пространство загадочной геометрией, словно прямые и кривые линии танцевали под глухие удары табла, пар аргилы рассеивался под лучами солнца, а воздух был пропитан муаселем, смешивавшимся с ароматом цветов, заполонивших весь двор.
Тонкие занавеси, словно танцуя в объятиях искусственно созданного ветра, напоминали призраков, летавших по комнате. Несмотря на то, что мы долго снимали ошейник, времени и сил это заняло очень много, довольное лицо заметил даже Тамби. Полулежа на диване, он покуривал аргилу и любовался пейзажем, открывавшимся с широкого балкона. В ногах лежал спасенный бархатный котенок, на удивление, спокойный и довольный. Чувствовал доброту мальчишки и знал, что будет выпущен на свободу, когда подрастет — пустынники оставались дикими даже в домашних условиях. Они быстро адаптировались к пустыне, она манила их, как мираж, и до конца животные оставались ее обитателями. Сейчас одно из них сопело, подложив лапки под толстую мордашку и не обратив на мое появление внимания.
Удивленный моим присутствием, Дисад резко привстал, глядя с недоверием.
— Сильвия, неужели ты?
— Да, мой лорд. Собственной персоной, — потянула нежно.
— Что ты…нет, как ты…Реневальд, и отец, и… — он так и не мог сформулировать собственную мысль, но мне это на руку. У меня впервые появился шанс склонить его на свою сторону, и я им, безусловно, воспользуюсь.
— Я пришла к вам, а это главное. Разве важны способы, которыми для этого воспользовалась?
Собравшись, он привстал и бросился меня обнимать, глядя не то с обожанием, не то с восхищением. Даже в мыслях обе эмоции перекрывали друг друга, почему он настолько желал меня? В этом заключался вызов отцу? Впрочем, мне неинтересно.
Я подошла к нему и открыла чужое сознание, с удовольствием понимая, что ошейник не душил. Переламывала прежние убеждения, меняя их в выгодную для себя сторону, вытаскивала всю ненависть к отцу и подчиняла мальчишку своей воле. Чувствуя себя богиней, понимала, что он буквально готов был стать моим рабом, и усилий для этого требовалось до смешного мало.
Он потянулся для поцелуя, но я ловко оттолкнула его и присела на тот самый диван, где недавно лежал он. Кот с недовольством приоткрыл глаз, глядя на меня. Поманила животное, с энтузиазмом устроившееся под ладонью и потребовавшее ласки. Тамби посмотрел на кота и одним шагом склонился передо мной на колени.
— Забавно, — скалясь хищно.
Одной рукой поглаживая кота, другую зарыла в золотистую шевелюру наследника маркизата.
— Сильви, я тебя люблю, — прошептал он совершенно искренне.
Телепаты не умели влиять на любовь, лишь приглушали ее. Возможно, в будущем я отомщу Грегори полноценно и сделаю из Тамби полного овоща, но пока он мне был необходим.
— Впервые как увидел, я не мог вытащить образ из головы. Не мог видеть, как отец продавал тебя, не хотел этого. Я ушел во дворец, потому что думал, что смогу изменить этот мир. И все ради тебя. Знал, что моей наградой станет твоя улыбка. Искренняя улыбка, которой ты редко одариваешь людей. Я действительно влюбился, Сив.
Признаться, искренность меня не умилила, больше вызвала раздражения. Мне ничего не нужно было от этой семьи. Только свобода.
— Ха-ха, — убрала руку, заставив проследить за движением и подложила ее под подбородок. Скучающе рассматривая Тамби, я подняла ногу, как когда-то его отец поступил со мной. Высокий каблук уперся в мужскую грудь. — Целуй, Тамби, — приказала холодно.
Он подчинился. Не знаю, было ли в этом полноценно мое влияние, но, вероятно, какая-то его часть сказалась, ведь Тамби подхватил мою ногу и нежно поцеловал щиколотку, спускаясь ниже. Впилась острым носком туфли в его подбородок и приподняла.
— Знаешь, почему телепатов принято убивать, Тамби? Потому что, — смотрела в зачарованные глаза с хладнокровием, хотя на губах присутствовала благожелательная улыбка, — мы действительно опасны.
Начала вкладывать в структуру его мозга новые коды, видоизменяя сознание, подчиняя мне, наполняя чувства, бурлящие в нем, новыми воспоминаниями о нашем времяпрепровождении, усиливая и без того сильное влечение и, наконец, закрепляя все это дело нашими влюбленными посиделками в парках и горячими ночами в его покоях.
А теперь мне надо было сделать так, чтобы Даниэль не увидел этого. Поверх имевшихся воспоминаний я наложила другие — обычный секс, ничем не примечательный и уж точно не вызвавший бы любопытство у брата. Телепатия будет действовать на постоянной основе, это не освобождение от боли, как в «Кукольном доме», это было полноценное воздействие, которое могли бы снять либо я сама, устранить либо более сильный телепат, либо моя смерть.
— Подчинишься мне? — спросила с усмешкой. Вопрос был риторическим.
Я сделала парадоксальный ход: с одной стороны, Тамби выступит за Харитона, с другой, если герцог подставит меня, именно Тамби станет тем, кто ему противостоит. И важно было самому парню знать это.
— Да, моя госпожа, —
