с прибылью.
То есть Суреш думал, что я все еще была помолвлена с Эриком, и этот гаденыш еще смеет мне что-то…
– Ну, я рада, что не застряла в мертвых отношениях, в которых моего партнера больше интересует моя карьера, чем я сама, – выпалила я, от обиды даже не поправив его насчет Эрика.
Он был уязвлен.
– Это еще что значит?
– Почему бы тебе не спросить у Ануши, с которой ты так и не расстался, – ответила я, наклоняясь за стоящей на полу коробкой, чтобы он не увидел слезы на моих глазах. – Ну, ничего страшного. Я схожу с дистанции, так что теперь ты точно станешь партнером в следующем году.
Он всплеснул руками.
– Андреа, о чем ты говоришь вообще? Я уволился. Почти месяц назад. Я тебе это и пытался рассказать.
– Что, даже Ануша не смогла тебе выбить место партнера?
– Андреа, меня никогда всерьез не рассматривали на позицию партнера. Переездом в Сингапур я осознанно наносил ущерб своей карьере, ты же сама должна была понять, я бы никогда не выстроил круг знакомств и не принес бы достаточное количество новых сделок к моменту рассмотрения кандидатур. Поэтому Индерджит и предлагал нам купить дом в Лондоне. Он хотел, чтобы я вернулся туда, где могу стать партнером, – в Лондон.
– Но ты же постоянно об этом говорил!
– Я все еще работал над этим, но без души и только потому, что Ануша хотела роскошную свадьбу. И в Джакарте у меня было время подумать, так что в какой-то момент я четко понял, что совершенно не хочу становиться партнером, да и вообще юристом больше быть не хочу. Ну и мне нравилось тебя дразнить. Ты так была на этом помешана, что я решил подыграть.
– Н-но… – Мои мысли неслись во всех направлениях сразу, я была ошарашена, – так… Кто же стал партнером?
Только этот вопрос я могла задать, не расплакавшись. Все это время я с ним состязалась за это идиотское партнерство, а он даже не стремился к нему?
Его губы сжались в ниточку.
– Женевьева. Ты разве не слышала? Они только что это объявили в письме.
Я поверить не могла. Я разрушила всю свою жизнь из-за Женевьевы. Нет, поправила я себя мысленно, – из-за собственного дурацкого эго. Я была в ярости.
– Но что… Чем ты теперь будешь заниматься?
– Своим комиксом. Я собираюсь превратить его в графический роман, как и советовал тот агент.
– Ого, – прошептала я со смесью недоверия, зависти и даже гордости.
– Ну хватит обо мне, что там у тебя с Эриком? Что будет дальше?
– Мы покупаем замок, – выпалила я.
– Молодцы, – сказал он ровно. – А я, кстати, расстался с Анушей. Вчера.
– Молодец, – сказала я тем же ровным тоном.
И тут я просто сбежала. В кабинете еще оставалось несколько коробок, но я попрошу Кай их мне потом прислать. Мне необходимо вырваться оттуда.
Я побежала к туалету, нашла пустую кабинку и закрылась в ней. Я попыталась заглушить подступающие рыдания мыслями о весенней коллекции сумок «Луи Виттон», как я обычно делала, но это произвело противоположный эффект – ведь я их теперь не смогу себе позволить. Черт. Потом я подумала, какой хаос вдруг наступит в делах моего наименее любимого клиента, когда мы с Сурешем оба уйдем, – ведь мы лучшие в компании, а некто второсортный, то есть Женевьева, станет партнером. И как по мановению волшебной палочки, мои слезы и сожаления испарились.
В каждом темном царстве есть луч света, но у них его не будет.
Все хорошо, что хорошо кончается, – но у них кончится плохо.
Удача улыбается терпеливым – но им придется терпеть вечно.
(Ладно, ладно, прекращаю.)
По пути на улицу я столкнулась у лифтов с Женевьевой, которая только месяц назад была в отпуске по уходу за ребенком и теперь снова выглядела такой стройной и отдохнувшей, какой не бывает ни одна молодая мать. Я смаковала маленькое счастье того, что больше никогда ее не увижу. Я уже собиралась пройти мимо (с максимальной скоростью, которую могла развить с коробкой книг и прочего добра), когда раздался ее голос. Она небрежно спрашивала в воздух, при этом косясь на меня:
– Как жалко, когда люди уходят. Особенно когда они знают, что им в компании больше ничего не светит.
Что-то внутри меня сдетонировало. Может, вчерашнее карри с креветками.
– Я бы так не воображала на твоем месте – твой муж сидит в «Тиндере», и мы с ним совпали! – завопила я, когда двери лифта уже закрывались. Дорогой дневник, я понимаю, что это детский сад, но как же это было приятно!
Глава 54
Я бежала. Всю дорогу к лобби, где меня ждал водитель такси, чтобы отвезти в аэропорт. Я собиралась сесть на следующий же рейс до Сингапура, чтобы найти Суреша.
Пора рассказать ему, что наши отношения с Эриком закончились именно из-за него, и извиниться, что я вечно приписывала ему нечестные мотивы, вообще все прояснить, а потом зацеловать его, если только он дастся мне в руки.
Приехав к дому Суреша, я так сильно хотела его снова увидеть, что даже не боялась навести суматоху, так что стала колотить в дверь кулаками.
Дверь распахнулась, и на меня воззрилась чья-то заспанная, небритая, косматая голова, которая не принадлежала ни Сурешу, ни Ануше.
– Какого хрена? – сказал мужчина. – Что тебе надо? Что бы ты там ни продавала, тетушка, меня это не интересует!
Я прищурилась, глядя на этого придурка, который до сих пор не вылез из-под одеяла, хотя уже была середина понедельника. Мужчина мне показался смутно знакомым. И через пару секунд я поняла, где его раньше ви– дела.
– Чандран? Это я, Андреа. Мы вместе с Сурешем играли в «Катан» пару месяцев назад.
– Ой. – Чандран присмотрелся ко мне. – Прости. Я и подумал, что лицо знакомое. Погоди, дай я надену контактные линзы. Входи.
Я ждала в гостиной, пытаясь понять, что происходит. Что тут делал Чандран? И где Суреш? Он же уволился. В квартире царила странная тишина, и я заглянула в кабинет Суреша – его ноутбук и чернила исчезли со стола.
Когда Чандран вернулся, я стала умолять его сказать мне, где Суреш.
– Я ваще не знаю, – ответил Чандран. – Он не сказал. Я здесь всего две ночи провел, и тут все так и было. У меня так башка болит. Джетлаг, наверное. Я был в Сан-Франциско на чемпионате по «Ка– тану»…
Я перестала слушать, а он распинался о какой-то новой системе подсчета очков. Я попыталась
